Шлюгер сразу же были арестованы. Уволены и арестованы были начальник Следственной части по особо важным делам генерал-лейтенант Л. Е. Влодзимир- ский, его заместитель Парамонов, начальник Управления охраны генерал- лейтенант С. Ф. Кузьмичев, руководитель отдела по выполнению специальных заданий П. А. Судоплатов и Н. И. Эйтингон. В документе специально подчеркивалось, что был снят с работы и арестован начальник 2-го спецбюро Н. А. Кара- сев, который по указанию Берии организовывал подслушивание и запись разговоров руководителей партии и правительства.
В свою очередь, на работе восстанавливались «игнатьевские кадры», откомандированные вместе с ним в МГБ в 1951 г. и уволенные с работы весной 1953 г.,— и. о. начальника инспекции при министре А. Н. Безответных, заместитель начальника 3-го Управления Миронов. Как обычно, на работу в МВД рекомендовались опытные коммунисты. Начальником Управления охраны стал первый секретарь Пролетарского РК КПСС В. И. Устинов, по рекомендациям партийных органов были определены и многие другие руководители МВД. Отметим в этой связи, что в этой практике не было ничего принципиально нового — последний массовый призыв коммунистов в МГБ состоялся, по нашим данным, в 1946 г., когда на основании решения Политбюро от 20 августа 1946 г. на работу в новое министерство должно было быть направлено 6 тыс. коммунистов и комсомольцев.
Чистка прошла и на уровне республик и областей страны.
В декабре 1953 г. на закрытом заседании Верховного Суда СССР были осуждены по знаменитой ст. 58 Уголовного кодекса РСФСР по обвинению в измене Родине, совершении террористических актов в антисоветской изменнической группе и приговорены к смертной казни Л. П. Берия, В. Н. Меркулов, В. Г Дека- нозов, Б. 3. Кобулов, С. А. Гоглидзе, П. Я. Мешик, Л. Е. Влодзимирский37.
Сложнее обстояло дело с Абакумовым и его сподвижниками по бывшему МГБ. Старое, подготовленное при участии Маленкова и Сталина в конце 1952 г. обвинительное заключение не годилось. Напомним, что Абакумова обвиняли в том, что он не только не разоблачил «дело врачей», но и тормозил расследование, что он был пособником обвиненных по «ленинградскому делу», что в его министерстве работали террористы, связанные с еврейской националистической организацией «Джойнт».
После публичного разоблачения Президиумом ЦК КПСС «дела врачей» как явно провокационного, после того как Верховный Суд СССР 30 апреля 1954 г. реабилитировал участников «ленинградского дела», а Президиум ЦК КПСС 3 марта 1954 г. принял постановление, поручавшее Первому секретарю ЦК Н. С. Хрущеву и Генеральному прокурору Р. А. Руденко «довести до сведения актива Ленинградской партийной организации о принятых решениях»38, прежние обвинения, казалось, были отметены полностью.
Но нет тех препятствий, которые могли бы остановить советскую юстицию на пути выполнения указаний ЦК КПСС! Точно через год после осуждения Берии, в декабре 1954 г., в Ленинграде состоялся судебный процесс над В. С. Абакумовым, бывшими начальниками Следственной части по особо важным делам А. Г Леоновым, секретариата министра В. И. Комаровым и заместителем начальника секретариата Министерства государственной безопасности СССР Я. М. Бровер- маном, проведенный Военной коллегией Верховного Суда СССР. Предмет обвинения оказался равен прежнему со знаком «наоборот». На этот раз их обвиняли именно в организации «ленинградского дела». Их попытки доказать, что их действия не были самостоятельными и целиком определялись «инстанциями», что в переводе с партийного на русский означало ЦК КПСС, положения не улучшили. Абакумова, Леонова, Комарова и Лихачева расстреляли. Броверман получил 25 лет, Чернов — 1539 Был осужден и приговорен к расстрелу и человек, написавший донос на Абакумова,— М. Д. Рюмин.
Процессы над сотрудниками МГБ продолжались и позже. В дальнейшем следствие широко использовало данные о террористической деятельности в стране и за границей сотрудников 4-го Управления МГБ СССР во главе с П. А. Судоплатовым и Н. И. Эйтингоном40 Этот отдел был связан не только с разведкой, на его счету числилось непосредственное добывание материалов о ядерной программе США и систематическое информирование о них академиков И. В. Курчатова, И. К. Кикоина, руководителей советской ракетно-ядерной программы А. П. Завенягина и Б. Л. Ванникова. В период Отечественной войны на основе этого подразделения была создана Особая группа, действовавшая на оккупированной территории. Непосредственное участие в ее формировании приняли руководители Коминтерна Г. Димитров и Д. Ибаррури. Туда были направлены выпускники учебных заведений НКВД, лучшие спортсмены, политэмигранты, имевшие опыт подпольной работы. В этом подразделении служили люди, ставшие частью официальной истории войны,— Д. Н. Медведев, Н. И. Кузнецов, Р. Абель, К. П. Орловский, С. А. Ваупшасов, многие члены группы получили звезды Героев...
После войны специфическими умениями сотрудников руководимого Судоп- латовым отдела воспользовались и Сталин, и Молотов, и сам Никита Сергеевич Хрущев.
В вину Судоплатову было поставлено также то, что в 1941 г., в первые дни после нападения Германии на СССР, он вел непосредственные переговоры с болгарским послом Стаменовым о возможности заключения сепаратного мира ценой больших территориальных уступок Германии. Судоплатов не отрицал факта этих переговоров, уточнив, что он выполнял прямое указание Берии, а тот, в свою очередь, действовал в сргласии с Молотовым, тогдашним министром иностранных дел, и Сталиным. 5 августа 1953 г. это событие послужило предметом специального разбирательства в Президиуме ЦК КПСС с участием Хрущева, Маленкова, Молотова и Булганина. Встреча, по воспоминаниям Судоплатова, закончилась словами Маленкова: «Вы, Судоплатов, как работали, так и дальше будете работать в МГБ»41 Ответственность за организацию этих переговоров позже возлагалась на Молотова.
Самым тяжким пунктом обвинения Судоплатова стала его причастность к деятельности микробиологической лаборатории, где проводились опыты по разработке боевых токсинов, ядов, велись опыты на людях. Это обвинение самим Судоплатовым упорно отрицалось, хотя связь между этой лабораторией, точнее, теми средствами, которые она изготавливала, и деятельностью подразделения Судоплатова существовала. В 1957-1958 гг. Судоплатов и его заместитель Эй- тингон были осуждены Военной коллегией Верховного Суда СССР за то, что по указанию Берии, Абакумова и Меркулова возглавляли группу, на которую возлагались разработка и осуществление планов уничтожения и избиения советских граждан. Судоплатов был осужден на 15 лет, Эйтингон — на 1342.
Осудив этих людей, ЦК КПСС вовсе не собирался отказываться от терроризма как метода ведения политической деятельности. Уже во второй половине 1953 г. постановлением ЦК был создан 12-й (специальный) отдел при 2-м Главном управлении МВД СССР, которому поручалось проводить акты террора (эта формулировка при редактировании была вычеркнута и заменена более благозвучной — активные действия) против «наиболее активных и злобных врагов Советского Союза из числа деятелей капиталистических стран, особо опасных иностранных разведчиков, главарей антисоветских эмигрантских организаций и изменников Родине». Опять-таки в традициях ЦК КПСС
