Так лучше. Тем более что сведения продолжают поступать.[101]
— А цифры у вас интересные, Николай Алексеевич. По памяти.
— Имеется список национального состава военнопленных. Много любопытного.
— Не сочтите за труд.
— Немцев примерно 2 миллиона 400 тысяч. Австрийцев — 156 тысяч. Поляков — 60 тысяч. Итальянцев — 499 тысяч. Французов — 23 тысячи. Югославов — 21 тысяча. Голландцев без малого 5 тысяч. Финнов — 2 тысячи 300. Бельгийцев — 2 тысячи. Люксембуржцев одна тысяча 600. Датчан и испанцев по 450. Норвежцев — 101.
— Вся капиталистическая Европа, — усмехнулся Иосиф Виссарионович. — Географию изучать можно. Представители всех государств.
— И даже сверх того.
— А что может быть сверх? Эскимосы или зулусы?
— Цыгане, к примеру. Их оказалось в нашем плену ровным счетом 383.
— Немцы же уничтожали цыган, как недочеловеков.
— Да ведь и поляков тоже, и тем более евреев. Но находились евреи, верой и правдой служившие гитлеровцам.
— Мне докладывали, что переводчиком у фельдмаршала Паулюса был некто Коган. Сдался вместе с фельдмаршалом.
— Если бы он один… В наших лагерях для военнопленных официально зарегистрированы 10 тысяч 173 еврея, воевавших против Советского Союза на стороне фашистов.
— Так много? — удивился Сталин. — Если исходить из такого количества и вывести среднеарифметическое… Получается, что против нас, за Гитлера, сражались три еврейские дивизии.
— Нет, таких формирований не было. В рассеянии, без концентрации.
— Это не меняет сути…
Читателю, вероятно, нелегко воспринять сразу столько цифр, сосредоточенных так плотно, однако эта концентрация необходима для того, чтобы путем сопоставления прояснить хотя бы некоторые итоги Великой войны. Полезно для тех, кто стремится к истине.
Мы в тот раз не говорили с Иосифом Виссарионовичем лишь о пленных японцах, хотя по количеству они, после немцев, занимали второе место — 639 тысяч 635 человек. Дело в том, что с ними все было проще и понятней. В массе своей японцы капитулировали организованно, их легко было сосчитать, обустроить, разместив по Дальнему Востоку и в Сибири. Иногда даже в составе тех частей и подразделений, в которых они сложили оружие. И работали они столь же организованно, как и сдались, добросовестно выполняя указания своего высшего руководства, непосредственно самого премьер-министра Страны восходящего солнца Фумимаро Каноэ. Еще в 1945 году на переговорах с советскими представителями он передал предложение Сталину использовать японских военнопленных в трудовых лагерях, компенсируя потери, которые Советский Союз понес в войне с Японией. Своего рода контрибуция. К тому же и пленным легче коротать время, если они не киснут от безделья в бараках, а трудятся, зарабатывая при этом кое-что и для себя. Хотя бы прибавку к пайку. Соответствующие документы были представлены Сталину. Он согласился.
Конечно, скучали японцы по родным и близким, по своим островам, но жили они в щадящих условиях, ходили почти без конвоя, получали медицинскую помощь, питались не хуже многих наших людей. И опять без цифр не обойтись, очень уж они красноречивы и упрямы. Японские пленные начали возвращаться домой в 1954 году, а последняя партия отбыла в декабре 1956 года. В среднем пробыли у нас по 10 лет. За этот срок из 640 тысяч пленных умерло 62 тысячи, в основном за первый год. По разным причинам: смена климата, перемена питания и так далее. Значит, за 10 лет скончалось менее десяти процентов. То есть умирало менее одного процента в год, иными словами, меньше, чем один из ста. Ну, допустим, один. А это нормальная естественная убыль для взрослого населения по тому времени в той же Японии или у нас. Не плен, а прямо-таки курорт, оазис для долгожительства. И опять сравнение; за четыре года войны в немецко-фашистских лагерях было убито, замучено, умерло от голода и болезней 58 процентов советских военнопленных. Есть ли надобность что-то пояснять, добавлять к таким показателям?!
Обидно, что некоторые японцы, вернувшись на свои острова полными сил и здоровья, сразу же энергично включились в антисоветскую пропаганду, печатно и по радио распространяясь о том, какие тяготы и мучения перенесли в русском плену. И кто же рассуждает, кричит об этом? Те самые самураи, чья патологическая дикарская жестокость превосходила даже «цивилизованную» жестокость немецких фашистов! Это ведь самураи отрубали головы пленным американцам, англичанам, австралийцам, заподозренным или пойманным при попытке к бегству. Были случаи, когда у пленных вырезали печень и съедали ее: считалось, что при этом сила и мужество побежденного противника переходит к победителю-самураю. Это ведь японцы зверски истязали медицинскую сестру из морской пехоты Марию Цуканову, которая, будучи раненной, оказалась у них в когтях. Более зверски и изощренно, чем немцы Зою Космодемьянскую. Вонзали Цукановой штык в рану и проворачивали его. Говорить страшно, а приходится. Могила Героя Советскою Союза Марии Никитичны Цукановой на сопке над морем в корейском городе Чондин (по-японски Сейсин) — вечный позор и вечный укор самураям.
А известный теперь на весь мир лагерь смерти под кодовым названием «отряд 731», созданный японцами возле города Харбина для проведения изуверских экспериментов над людьми, в том числе над пленными, при разработке различных видов бактериологического оружия?! Кошмарнее не придумаешь! Ведь только в том сверхсекретном «отряде» японцы уморили, по разным данным, от 5 до 10 тысяч человек, среди которых были дети и женщины. И вот те же самые самураи, возвратившись из Советского Союза в полном здравии и благополучии, жалуются на жестокое якобы обращение с ними, беззастенчиво клевещут на нас. Какая черная неблагодарность!
Необходимое добавление автора. Еще более обидно, что распространяемая самураями клевета обрела сознательную и активную поддержку политических игрунов нашей страны, которые любой ценой ищут себе опору за рубежом, в стане извечных недоброжелателей России. Как же надо не любить свой народ и его историю, чтобы вопреки фактам униженно просить от имени того же народа извинения за грехи, которых не было. Дословно: за «бесчеловечные действия, которые были совершены в отношении японских военнопленных». Это Ельцин осенью 1993 года пластался таким образом в Токио перед японским императором, а затем перед премьер-министром, оскорбляя своим лизоблюдством нас, нашу Россию.
Ах, ах — разнесчастные самураи, их так долго держали в лагерях и к тому же (какое варварство!) заставляли работать: лес пилить и дороги прокладывать. На такой ноте Ельцин с премьер-министром Морихиро Хосокава общался, не зная, вероятно (а советники куда смотрят?!), что не кто иной, как дед этого самого Хосокавы, бывший премьер-министр Фумимаро Коноэ, убедительно просил Сталина использовать японских пленных в трудовых лагерях для частичного возмещения материальных и моральных убытков, нанесенных Японией нашей стране. Ну и для облегчения участи самих пленных. Особая пикантность заключается в том, что как раз в дни ельцинских «покаяний» документы о взаимоотношениях Сталина и Коноэ впервые печатали азиатские газеты, в том числе и японские. Смешно? Да, если бы не было стыдно за нашего «правителя». И грустно.
12
Иосиф Виссарионович хорошо знал историю вообще, а нашей страны тем паче. История же убедительно демонстрирует, что каждая большая война чревата для России тяжелыми политическими и экономическими последствиями, а если сказать проще — народным недовольством, бунтами и, как правило, большим голодом. Возьмем победу над Наполеоном. Несколько лет провели тогда российские офицеры и солдаты в Центральной Европе, во Франции, насмотрелись на тамошние порядки, сравнивая их со своими. Многие офицеры настроились против неограниченного царского самодержавия. А бравые наши солдаты, побившие в сражениях все вражеские рати, прошагавшие до Парижа, попользовавшиеся прелестями Монмартра, возвращались в свое захолустье, в нищие деревни, ограбленные крепостниками-помещиками. Результат — восстание в декабре 1825 года, хотя и закончившееся неудачей, но надолго всколыхнувшее страну.
Всенародное возмущение, вызванное поражением в Крымской войне, заставило царское правительство срочно провести ряд важных реформ, в том числе и военную, отменить наконец крепостное право. Неудачи 1904–1905 годов на Дальнем Востоке, захват японцами наших земель сразу же аукнулись бурным революционным подъемом по всей стране, едва не снесшим с трона государя-императора, вынудившим его поделиться властью, созвать Государственную думу.
Логическим завершением Первой мировой войны, обострившей все внутренние противоречия, обнажившей все язвы, стали сразу две революции, расправившиеся и с самодержавием, и с буржуазией. Но ни Первая мировая война, ни тем более противонаполеоновская Отечественная не были столь грандиозны по размаху, по людским и экономическим потерям, по народным страданиям, как Вторая мировая война, а для нас еще и Великая Отечественная. Значит, и последствия будут соответствующе огромными. Ресурсы промышленности на исходе, сельское хозяйство в упадке, без техники и рабочих рук: все надо возрождать или создавать заново. А народ устал, народ раздражен. Если во время войны тяготы объяснялись напряженной борьбой с врагами-захватчиками, то теперь не всякий уразумеет, почему нет облегчения, почему жрать нечего и одеться не во что.
