тоже.
Как там говорил Маркс? Бытие определяет сознание. Я улыбнулся и ткнул Худякова в бок.
— Ну что, Игорь Николаевич, пошли брать врага приступом?
Тренер облегченно улыбнулся.
— Вот это другое дело. А то кислый, как будто уксуса объелся.
Погода стояла пасмурная, но без дождя. Хорошая погода. Не холодно и не жарко. Благодать. Как раз, чтобы выбить дух из очередного противника.
Мы прошли к стадиону, пробрались внутрь через служебный вход. Из зала, где проходили бои, слышались крики зрителей. Сегодня они особо ликуют. Прям, как на концерте рок-звезды.
Ну что же, энергетика зрителей тоже всегда заряжала меня. Это ощущается, как волна. Если зрители на твоей стороне, их энергия подхватывает и помогает в бою.
Впрочем, я видел, как некоторые боксеры использовали и негатив. Тоже поднимались за счет хейта. Как будто заряжались им и крушили черепа соперников. Вопреки желаниям зала. К счастью, я не из их числа.
Медосмотр, документы, подписи. Раздевалка, разминка. Прыжки, бой с тенью. Снова медитация. Образ дохлого воробья потускнел, уплыл куда-то далеко. Я настроен на победу.
— Рубцов, твой выход!
Худяков поощрительно хлопнул по спине.
— Ну, пошли, Витя. Теперь все зависит от тебя.
Мы вышли из раздевалки, отправились в зал. Я захожу внутрь и в очередной раз удивляюсь, как много здесь человек. Шумно, как на базаре.
Внутри ощущается робость. Ладони в перчатках покрываются потом. Забираюсь на ринг, мой соперник залазит одновременно со мной. Я снова слегка разминаюсь, чтобы разогнать скованность в мышцах.
Вокруг тысячи людей, все взгляды прикованы к нам с Эвансом. Стрекочут камеры. На огромном табло вспыхивают цифры, горят наши фамилии.
Страшно, стремно. Как будто в первый раз. Ладно, сейчас это пройдет.
Разговор с рефери, последние приготовления. Все готово. Капа в зубы. Привычно сжал челюсть. Пара хлопков перчатками друг о друга.
— Бокс!
Ну, все, начали.
Зрители кричат и орут, свистят и топчут ногами. Требуют зрелища. Сейчас вы увидите гладиаторский бой, ребята.
Эванс — типичный контрик. Предпочитает работать вторым номером. Впрочем, подозреваю, он осторожничает только вначале. Если англичанин увидит, что противник сам робеет перед ним или еще неоперившийся юнец, то сразу перейдет в атаку.
Но я инициативу отдавать не собираюсь. Подхожу ближе, осторожными легкими шажками. Как балерун, чуть ли не на цыпочках.
Эванс весь закрыт, неприступен, как будто состоит из углов. Я кидаю джеб, в голову. Потом прямой правой. Нет, бесполезно. Противник спрятался наглухо.
Я снова тыкаюсь, в корпус, в голову. Боковые, прямые удары. Левой, правой. Бесполезно. Захожу справа, хочу зацепить переднюю руку противника. Надо приоткрыть брешь в его обороне.
Внезапно он открывается больше, чем нужно. Я спешу вонзить в «окошко» кулак, прямой правой, но Эванс уходит в сторону. Очень хороший уклон, молодец! Я думал, ты собрался весь бой стоять на месте, как статуя.
И в это мгновения он сам бьет меня. Кросс в голову. Совершенно неожиданный, как раз, когда я собирался догнать его левым джебом, а потом добить боковым.
Бум! Удар до того неожиданный, что я заваливаюсь назад. Больно стукаюсь бедром, копичком. О дьявол, я упал на спину. Вот настил, вон канаты. Только я смотрю на них параллельно, потому что валяюсь на боку.
Зрители ревут от восторга. Худяков сложил ладони ковшиком, орет:
— Вставай, Витя!
Вот ведь чертовщина, как так? Что произошло?
Рефери открывает счет. Но нет, я в порядке. Вскакиваю, как на пружине. Легонько трясу головой. Да, все нормально, я готов к продолжению поединка.
Лицо рефери прямо передо мной, он заглядывает мне в глаза. Убедился, что все хорошо, кивнул.
— Окей, бокс!
Эванс все также укрыт за броней глухой обороны. Как же ты так успел меня поймать, скотина? Я понимаю, что недооценил противника. И это несмотря на всю подготовку.
Наверняка, он тоже смотрел мои бои. Подгадал мою тактику. Вот зараза. Он знал, что я буду цеплять его руку и пытаться вскрыть оборону. И намеренно приоткрыл «форточку», знал, что я туда полезу. А потом сделал атата по моей заднице.
Очень и очень больно. Вернее, не так. Не больно, а обидно.
Ну что же, с таким умным противником даже интереснее сражаться. Настоящий гроссмейстер ринга. Я снова выкидываю джебы. Ну-ка, посмотрим, насколько хорошо он меня изучил.
Делаю все по прежней схеме. Снова прямой левой в голову противника. Он отбивается, чуть наклоняет голову. Будто нырнуть собрался.
Снова удар, теперь это прямой правой, тоже в голову. Тут же зацеп левой, увод руки противника. Я все время жду его контратаки, но бью в корпус правой. Нечто среднее между крюком и прямым, потому что Эванс опять неумолимо уходит в сторону.
Неужели он снова решил поймать меня на тот же прием? Эге, парень, я думал, ты сообразительный малый. Не разочаровывай меня. Мою веру в человечество.
Нет, он так и сделал. Не знаю, с чего решил, будто я опять попадусь на ту же удочку. Ну ты же вроде готовился к поединку со мной. Должен был понять, что я не наступаю на одни и те же грабли.
Противник повторяет маневр. Видимо, счел, что проверенный способ лучше. Уход, заманивание меня к себе и контратака кроссом. Резкий короткий удар мне в лицо. Скорее, даже тычок.
Да только в этот раз я наготове. Тоже ухожу, блокирую удар плечом, и бью сам.
Левый прямой в голову. Тоже короткий, потому что мы работаем вплотную. Есть! Удар прошел в скулу Эванса. Соперник от неожиданности дергается назад.
Он уже все понял. Тут же сворачивает атаку по всем фронтам, уходит, отбивается. Я пытаюсь догнать его боковым правой. Эх, я так хорошо его подготовил! Ведь после удара левой я как раз чуток присел и теперь бью на развороте.
А теперь промахиваюсь, да еще, как на беду, заваливаюсь вперед. Очень опасно. Я чуток потерял равновесие и сейчас беспомощен, как черепаха, перевернутая на спину.
Если бы Эванс не торопился так
