– Тамара Захарова. Она у нас сейчас живет. Так что промашка у тебя случилась, полковник.
Глава 70
В половине десятого Корнеев вызвал дежурного офицера. Тот вошел в кабинет Христича и остановился у двери, удивленный открывшейся ему картиной: за столом полковника сидел Корнеев, сам Христич отсутствовал. Корнеев оторвался от разложенных на столе бумаг, сказал:
– Подготовьте машину. Я через пять минут уезжаю.
– Чью машину? – еще больше удивившись, поинтересовался офицер.
– Полковника Христича.
– А… товарищ полковник… знает?
Корнеев позволил себе рассмеяться.
– Ну как ты думаешь? – осведомился он. – Или в этих стенах что-то уже делается помимо начальства?
Показал рукой на дверь, ведущую в соседнюю комнату. Мол, полковник там, занят, и нет никакой возможности его сейчас тревожить.
Офицер кивнул и вышел из кабинета. Корнеев его не обманул, Христич действительно был в соседней комнате. Лежал связанный и с кляпом во рту.
Через пять минут Корнеев, как и обещал, вышел к поджидавшей его машине. В руке он держал пухлый портфель, который небрежно бросил на заднее сиденье. Сам сел впереди, рядом с водителем.
– Ко мне домой, – сказал Корнеев и назвал адрес.
На проспекте машина набрала приличную скорость, и все равно Корнееву казалось, что едут медленно. Время от времени бросал беспокойный взгляд на работающую в машине рацию. Рация, установленная на режим «прием», молчала.
Прибыли на место. Корнеев попросил его подождать и, оставив портфель в машине, поднялся к квартире. Замок был цел. На звонок никто не отозвался. Корнеев своим ключом открыл дверь, вошел. Пусто. Никаких следов разгрома или обыска, но некоторые вещи лежат явно не на месте, будто их хотели взять, но в последний момент передумали.
Растерянный и встревоженный, Корнеев вышел на лестничную площадку, захлопнул дверь. Он знал, что ему нельзя здесь задерживаться. Взгляд упал на дверь соседней квартиры. Позвонил наудачу, потому что помнил – соседи в отъезде. Но ему открыли почти сразу, будто стояли за дверью все это время. Соседка, пожилая женщина, улыбалась вопросительно и чуть настороженно.
– Моих не видели? – спросил Корнеев.
Женщина выглянула на площадку и, убедившись, что никого нет, сказала шепотом:
– Они уехали.
– Сами вам сказали?
– Нет.
Ответила и осеклась. Подсматривала в дверной «глазок», старая сплетница. Но сейчас Корнееву это было на руку.
– Что вы видели?
– Чего? – изобразила непонимание женщина.
– Что вы видели в «глазок»? – повторил Корнеев. – Скорее! У меня нет времени.
– К вам кто-то приходил.
– Кто?
– Не знаю. Двое их было.
– Мужчины?
– Да. Ваших примерно лет. Позвонили в дверь, только им не открыли.
– Дома никого не было?
– Были. Через дверь отвечали, я слышала. Но не открыли.
– Дальше!
– Чего?
– Дальше что было? – сказал Корнеев, стараясь подавить нарастающее раздражение.
– Ушли они.
– Эти двое?
– Да, мужчины эти ушли. А через время смотрю – Риточка ваша, Димочка, женщина какая-то еще была. Родственница ваша, да?
– Да, – подтвердил Корнеев. – Моя прабабушка.
Соседка смотрела на него недоверчиво.
– Дальше! – поторопил Корнеев.
– Они ушли. А через время…
У нее даже глаза округлились, и она перешла на такой едва различимый шепот, что Корнееву пришлось напрячь слух.
– Те двое, что в квартиру вашу звонили, вернулись. И часа не минуло. Потоптались у двери, открыли ее и вошли в квартиру.
– Мои уже ушли к тому времени?
– Да. А эти двое в квартире пробыли всего ничего, минуту или две. Выскочили – и след простыл.
Подобрали ключи, но опоздали уже, в пустую квартиру заявились. Христичу ничего другого не оставалось, как использовать трюк с обломком от упаковки картриджа. И ведь почти получилось. Но незнание деталей подвело полковника.
– Спасибо, – сказал Корнеев с облегчением.
Совершенно искренне благодарил, потому что дела оказались не так плохи, как он опасался поначалу.
Он спустился к машине.
– Едем, – сказал.
– Куда?
– Все узнаешь со временем, – пообещал Корнеев. – Пока – вперед.
Опасливо покосился на рацию. И вдруг обнаружил, что та переключена на режим «передача». И микрофон уложен в пазу совсем не так, как прежде. Повернулся к водителю. Тот смотрел прямо перед собой, сжав губы, щека у него чуть подрагивала от напряжения, и по ней медленно скатывались капли пота.
– Ну что, Христич там уже тревогу сыграл? – осведомился Корнеев, мгновенно оценив ситуацию.
У водителя лицо окаменело. Значит, не ошибся Корнеев.
– Ты не трепыхайся, – сказал Корнеев и небрежно сдвинул полу пиджака, обнажая рукоять пристроенного за поясом пистолета. – Если будешь себя хорошо вести, оставлю в живых.
Потянулся вперед и оборвал провод микрофона.
– Как они могут нас отследить? Быстро!
Водитель замешкался с ответом, и Корнеев потянулся к пистолету.
– Тебе лучше уйти, – торопливо забормотал водитель. – В машине есть закладка на случай угона, специальный радиомаячок. Я его уже включил.
– Христич приказал?
– Да.
– Выключить маячок можно?
– Можно, – сказал водитель. – Но до него полчаса добираться – упрятан хорошо.
Корнеев прикинул в уме время, которым еще располагал. Получалось, что минут двадцать он этой машиной еще может пользоваться.
– Вперед! – скомандовал. – Все равно на такси денег нет.
Глава 71
На автобусной остановке Корнеев высадил водителя из машины и сел за руль сам. Он хотел добраться до офиса агентства «Вальтер» прежде, чем его настигнут люди Христича.
К самому офису Корнеев подъезжать не стал, припарковал машину у небольшого стихийного рынка. Он не заглушил двигатель и демонстративно оставил опущенными стекла, чтобы это было видно издали. Взял с заднего сиденья портфель и пошел прочь. Не успел он еще дойти до «Вальтера», как брошенную им машину уже угнали. Двое мальчишек, явно школьного возраста, слонявшиеся по рынку, заприметили бесхозный автомобиль с работающим двигателем и, недолго думая, умчались на нем в неизвестном направлении, увозя радиомаячок и уводя погоню по ложному следу.
Коля Свечин был у себя. Беседовал с посетителем, когда Корнеев заявился к нему в кабинет. Увидел Корнеева, побледнел и ничего не сказал, не осмелился даже предложить Корнееву подождать, пока отпустит клиента. Корнеев поставил на стол портфель, сказал:
– Коля, у меня пять минут, не больше.
Свечин стал извиняться перед собеседником, но тот поднялся и вышел не попрощавшись. Бедняга Свечин, потерял клиента.
– Прости, – буркнул Корнеев, – но мне вот-вот башку оторвут. Не до церемоний.
Похлопал ладонью по упругому боку портфеля:
– Здесь некоторые материалы из досье на Полутягова и Яншина. Их обоих готовят на «упаковку». Знаешь, что это такое?
Свечин кивнул, мрачнея на глазах. «Упаковать» – значило похоронить.
– У меня к тебе просьба: сохрани бумаги. Можешь их использовать, если услышишь, что меня убили.
У Свечина вытянулось лицо. Корнеев в жизни не видел такой ошарашенной физиономии. Даже засмеялся, хотя ему было вовсе не до смеха. Поэтому смех получился довольно унылый.
– Меня хотят завалить, – сказал Корнеев. – Свои же. Убьют, если доберутся.
– Случилось-то что?
– Плохие дела, Коля. Я под присягой ходил, думал, что Родину защищаю. А из меня киллера сделали. Убийцу на зарплате. Когда понял, начал права качать – и сам себе подписал смертный приговор.
Смотрел Свечину в глаза и видел – тот не верит ни единому слову. И Корнееву стало ясно, что отмываться ему придется еще очень долго.
– Я тебе ничего сейчас доказывать не буду, – сказал Корнеев. – Некогда. Но своих предупреди.
– О чем?
– О том, что их на мушку взяли – и Полутягова, и Яншина.
– Они и сами знают, – безрадостно усмехнулся Свечин.
Какой из этого секрет, действительно? Все обо всем знают. И готовы к самому худшему.
– Я-то тебе зачем? – спросил Свечин.
– Мне нужен кто-нибудь, кто даст этим бумагам ход в случае чего.
«В случае чего» – это в случае его, Корнеева, смерти.
– Не пойму я тебя, – признался Свечин.
Не верил до сих пор.
– Ты убивал когда-нибудь? – спросил Корнеев, приблизив свое лицо к лицу собеседника.
Молчание в ответ.
– А я убивал, – произнес Корнеев тихим и потому еще более жутким голосом. – Много раз. И ни разу рука не дрогнула. Потому что мне твердили: в государственных интересах. И вдруг выяснилось, что государство – это всего лишь кучка подонков, готовых на любую мерзость. И я за этих подонков выполнял грязную работу. Я не расстрельщик, Коля. Я просто убийца. Это так страшно, тебе не понять.
Но Свечин, кажется, понял. Что-то новое – доверие вроде – засветилось в глазах. Корнеев придвинул к нему портфель и вышел из кабинета.
На улице все было как обычно. Спешили прохожие. На ближайшем перекрестке меланхолично подмигивал желтым глазом светофор. Корнеев остановил первую подвернувшуюся машину и поехал в Строгино. Там жил его школьный товарищ, и там можно было отдохнуть и осмотреться. Если бы удалось найти пропавших бесследно Риту и Димку, все намного упростилось бы. Он долго думал, куда они могли деться, но ничего путного в голову не приходило. Лишь добравшись до Строгино, он решил наудачу позвонить на квартиру Захаровых. Набирал номер и сам не верил, что кто-нибудь отзовется. А трубку подняла Тамара.
