А что, если совсем ничего уже нельзя изменить? Операция необратима, наноорганизмы полностью контролируют дочь Председателя Совета Федерации, и ее поведение в сложившихся обстоятельствах – всего лишь умелая маскировка, притворство? Может быть, на самом деле она как раз изнеженная истеричка, а сейчас умело прикидывается? В конце концов скудоумные и заторможенные зомбаки действительно могли быть просто устаревшим продуктом, ранними моделями, лишенными необходимых качеств для диверсанта в мире людей, забракованными Гончаренко...
Марина приветливо улыбнулась лейтенанту и сказала:
– Да, пойдемте скорее. Здесь так жутко... Только я очень быстро не смогу, костюм очень тяжелый и размера на три больше, чем нужно...
– Тут уже недалеко, – успокоил Бордер, цепко вглядываясь в ее лицо.
– Вообще рукой подать! – поспешно встрял Бандикут. – Еще немного, а там уже и Ботанический сад маячит. Вы, кстати, чего там решили, пока шушукались, лишенцы? Мне не доверяете, да? А зря. Бандикут, конечно, сволочь известная, но никого еще на ровном месте не подводил.
– Кончай тарахтеть, – сухо велел коротышке энергик. – К выходу веди, а наверху разберемся. А то строим-строим планы, а они рушатся один за другим. На загад не бываешь богат – слыхал такую поговорку?
– Яволь, – пробормотал Бандикут и привычно дунул в ствол своей кошмарной пушки.
* * *
Бандикут оказался прав: вскоре они уже выбрались через знакомый люк в овражек, засыпанный хворостом вперемешку с железобетонными балками и окруженный мертвыми деревьями. После затхлой канализации воздух здесь казался свежим, и Володя с наслаждением вдохнул полной грудью. Как быстро человек ко всему привыкает! Еще недавно боялся лишний раз шлем приоткрыть, а теперь с наслаждением впускает в легкие местную заразу. Говорят, курить не так вредно, как дышать в Зоне...
Костик с Мариной, которые на поверхность до сих пор не выбирались, выглядели удивленными.
– Я как-то иначе это все себе представлял, – признался Костик, шмыгая носом.
– Я тоже, – сказал Рождественский. – В фильмах, книгах, даже в документальных репортажах все совсем по-другому выглядит. Пострашнее. А тут обычный лесопарк, дождь моросит... Но погоди, в городок когда выберемся, увидишь весь ассортимент Пятизонья.
Люк для гарантии завалили несколькими полусгнившими бревнами, чтобы вслед за ними не вылезла никакая дрянь. Бандикут даже не поленился забросать баррикаду сверху грязью, словно оно давно уже так валяется. Потом, непрестанно оскальзываясь, они полезли по склону оврага. Костик трогательно помогал Марине, а лейтенант подумал, что не так-то просто ему будет подать ей руку, если что. На ее месте Володя видел то приснопамятного сталтеха, то жуткого патрульного из тоннеля, то марионеточное существо в голубом балахоне. Он тешил себя надеждой, что шрам у нее остался после легкого ранения, но в глубине души сам в это не верил. Не верил в эту версию и Бордер, который внимательно следил за каждым движением девушки.
Бандикут, выбравшись из мрачных подземелий, повеселел и болтал без умолку:
– А вот туда если пойти, будет озерцо. Говорили, там какая-то падла живет, вроде жабы, только с бегемота размером. Сам не видал, но люди видели. Воет страшно и погнаться может...
На страшилку никто не отреагировал, даже Костик с Мариной, которые карабкались вверх, пыхтя в непривычных тяжелых бронекостюмах и то и дело цепляясь за сухостой. Гнилые деревяшки с корнем выворачивались из сырой земли, и кончилось это тем, что девушка завалилась на спину и съехала почти к исходной точке подъема. Пришлось спускаться и помогать ей всем миром. Рождественский попытался разглядеть шрам через волосы, но напрасно – шевелюра у Марины была густая и плотная, дай бог каждому.
Выбравшись наверх, с оглядкой двинулись к руинам зданий. Возле скелетов сталкеров и пивного ларька расстались с Супрой, который через мгновение уже резво улепетывал, пригибаясь, через замусоренный пустырь. Затем Бандикут кратенько поведал молодежи поучительную историю про Ливня и Грызуна, а также показал упорно продолжающие тикать часы с ручным подзаводом. Марина и Костик впечатлились, и Володя снова подумал, что так талантливо притворяться все же нельзя, если ты не голливудская актриса. Или же наники в центре воистину умеют творить чудеса. Хотя кто сказал, что не умеют? Лейтенант сам фактически превратился в ходячее чудо, прямо Иисус Христос...
От невеселых мыслей Володю отвлек негромкий окрик Бордера:
– Ложись!
Наученный горьким опытом блужданий по Академзоне, военврач без лишних слов бросился под ржавый остов грузовика, весь источенный то ли коррозией, то ли скоргами, полупрозрачный от ветхости. Рядом плюхнулась Марина, тяжело дыша и непрестанно убирая со лба прилипшие волосы.
– Что... – начала было она, но Володя показал ей кулак, и девушка сразу заткнулась.
Над останками домов чуть правее с рокотом пронесся дракон. Рождественский видел, как Марина проводила его расширившимися глазами. Нет, не притворяется. Все как сказал Бордер – программа запустится строго в определенный момент, до которого Марина будет обычным человеком с естественными страхами, мечтами и прочим чисто человеческим багажом. А вот потом...
– Что это было? – шепотом спросила Марина, когда летающий биомеханизм скрылся из виду.
– Дракон, – пояснил лейтенант. – Бывший вертолет.
– Ни фига себе! – восторженно выдохнула девушка. – Я только на картинках такое видела...
– Вот и радуйся, что он нас не заметил. Не дай бог тебе еще раз увидеть такое живьем.
Неясно было, тот ли это дракон, что спас их от Ордена, а если даже и тот, не изменились ли у него намерения. Допустим, что его в самом деле послали из центра присмотреть за отрядом и проследить, чтобы никто не мешал им выйти к Барьеру. А если нет?
– Быстро к руинам, дальше за мной! – рявкнул Бордер, возникнув совсем рядом, словно из-под земли.
Два раза приказывать не понадобилось. Они пересекли улицу и выскочили к полуразрушенным зданиям, а оттуда короткими перебежками бросились к «Частному образовательному лицею №130 имени академика Лаврентьева». Толстой с рожками и в очках был на месте, сурово смотрел из окна на неприглядный пейзаж Зоны.
– Мы что, к Растаману, что ли, двигаем? – осенило Бандикута, когда они направились к подвалу.
– К нему, – не оборачиваясь, сказал лысый энергик. – Дела есть неотложные.
– И опять мне ни слова! Слушай, Бордер, я же объяснил насчет Хирурга. И про Гончара все рассказал. А что не сразу, так некогда было и к слову не пришлось. Ну скажи, доктор-врач, ты-то мне доверяешь хотя бы?
– Нет, – отрезал Рождественский. – Не доверяю.
– Тьфу ты! – обиделся Бандикут. – Черт с вами, не доверяйте. Я еще докажу, что не говно. – С этими словами маленький сталкер пролез в подвал впереди Бордера и заорал: – Открывай, сало! Мы вернулись!
Растаман отозвался не сразу. Пришлось подождать примерно с минуту, в продолжение которой Бандикут призывал на голову жиртреста всевозможные жуткие кары.
– Хватит орать, – ответил наконец толстяк. – Открываю. Только без шуточек.
– Мы тебе, что ли, клоуны? – гневно вопросил коротышка, осторожно пробираясь к открывшемуся в полу люку. Памятуя о системе ловушек, Володя след в след пошел за ним, далее цепочкой потянулись остальные.
– Вы совсем охренели! – возмутился Растаман, встретив их за всеми своими шлюзами. – Кого теперь приперли?.. – Потом он разглядел, что в битые бронекостюмы одеты персоны, весьма экзотические для Академзоны, и все понял. Машинально подтягивая широченные шорты, толстяк восхищенно пробормотал: – Таки нашли! Неужели с теплохода?
– С крейсера «Петр Великий», – отодвигая с дороги Марину, произнес лысый энергик. – Нам нужна твоя лаборатория, Растаман. – Страшным пальцем он недвусмысленно ткнул в толстяка, который тут же обильно вспотел.
– Ты чего, Бордер?! Ты же знаешь, я... Меня нельзя...
– А я тебе пока ничего и не делаю, Растаман, – терпеливо сказал Бордер. – Нам нужна лаборатория, только и всего.
Военврач уже понял, что жирный тип обитает тут на правах нейтрала, который выполняет определенные функции в обмен на то, что его никто не трогает. Даже биомехи – и те, наверное, сюда попусту не лазят, у них тоже какая-то система действий прослеживается... И сейчас Бордер этот нейтралитет показательно нарушал.
– Хорошо, идем, – обреченно сказал Растаман. Он сделал широкий жест пухлой рукой, приглашая следовать за ним.
– Давай не спи, доктор, – велел Бордер, – у него тут кругом сюрпризы.
Володя последовал за Растаманом, на всякий случай нацелив армган в жирную спину с расползающимися по футболке пятнами пота. От толстяка разило страхом – сидя в своих катакомбах, словно улитка в раковине, он, видать, отвык уже, что проблемы можно решать и таким способом, простым и грубым. В прошлый раз Растаман выглядел не в пример солиднее и неприступнее.
