же время при дворе Ярослава появилось «Моление Даниила Заточника» – милостника переславского князя. Не попало ли оно вместе с другими книгами в знаменитую библиотеку Константина? А до этого счастливой судьбой в ней оказалось только что написанное «Слово о полку Игореве», и находились эти бесценные произведения рядом, как рядом стоят они в истории древнерусской литературы?
А может, между ними еще более прочная связь? Два талантливых автора жили приблизительно в одно время, оба служили русским князьям. Не могли ли их пути перекреститься здесь, в Ростове, при дворе князя-книжника Константина?
Мало осталось о нем сведений, но я не мог не думать о Константине с симпатией. «Князь пекуйся день и нощь… о создании прекрасных божиих церквей и многы церквы воображая чюдными воображении святых икон, исполняя книгами и всякыми украшении», – с уважением и любовью отозвался о нем летописец.
И мне подумалось: князь-книжник, плачущий, наблюдая междоусобицу, ради единения русского народа прощающий врагов своих, не мог не заинтересоваться «Словом о полку Игореве», которое страстно призывало к единству.
Последний раз взглянув на Спасо-Яковлевский монастырь, который со временем мог бы стать не только памятником архитектуры, но и памятным литературным местом России, я направился к вокзалу. Прошел мимо Ростовского кремля, где когда-то находился Григорьевский затвор. Его близость к Ярославлю, где было обнаружено «Слово о полку Игореве», личность Епифания Премудрого, который, по мнению Анны Николаевны, мог иметь какое-то отношение к «Задонщине», – все говорило за то, что каким-то образом Ростов действительно связан со «Словом». Не зря я съездил в Ростов, а точнее – в Ростов Великий, поскольку великой и славной была его древняя история, одну из страниц которой, быть может, действительно украшала таинственная повесть о князе Игоре.
Все время, пока я ходил по Ростову, за мной неотступно следовал Кудлатый – мужчина в зеленой рубашке. «Наверное, сейчас проклинает и меня, и того, кто поручил слежку за мной», – злорадно подумал я и, убедившись, что теперь он уже не вернется к дому Анны Николаевны, направился к вокзалу.
На площадке напротив автобусных касс стояли два «икаруса» – один в Ярославль, другой в Москву. Я вспомнил, что подробности гибели древнего списка «Слова о полку Игореве» в Московском пожаре мы так и не выяснили. И мне в голову пришла неожиданная мысль: не съездить ли на «место происшествия» сейчас, благо автобус подвернулся? Заодно избавлюсь от «хвоста», который мне порядком надоел. Через четыре часа буду у моего школьного приятеля Марка Лапина, высплюсь по-человечески, а утром побываю в доме Мусина-Пушкина, где погиб список «Слова», и вечером электричкой вернусь в Ярославль.
Приняв это решение, я подошел к билетной кассе и громко, чтобы слышал Кудлатый, спросил, во сколько отправляется автобус до Ярославля. Когда кассирша ответила мне, я тихим голосом попросил у нее билет до Москвы. Кассирша взглянула на меня удивленно, но комментировать мою непоследовательность не стала.
С билетом в руке я направился к автобусу, следующему в Ярославль. Краем глаза увидел, как Кудлатый, покосившись в мою сторону, тоже подошел к кассе и о чем-то заговорил с мужчиной в сером костюме, который стоял в очереди следом за мной. Я пригляделся к этому человеку, и у меня возникло ощущение, что раньше я уже встречался с ним, но не мог вспомнить, где и при каких обстоятельствах.
Моему плану оставить Кудлатого «с носом» очень помогло то, что автобус на Москву уходил раньше, чем ярославский. Я подскочил к московскому автобусу перед самым закрытием двери. Когда она захлопнулась за мной, увидел через стекло, как Кудлатый бросился к нашему автобусу, но тут же остановился, убедившись, что опоздал, что в игре со слежкой, которую он затеял, я переиграл его.
На широком, плоском лице Кудлатого отразилась такая злоба, что я даже поежился. Кто знает, подумалось мне, может, в Ярославле он не ограничился бы только слежкой.
Свободные места были в конце салона, но когда я направился туда, какой-то мужчина остановил меня и показал на свободное место рядом с собой.
– Садитесь, садитесь, здесь свободно. Я слышал, вы тоже до Москвы? – доброжелательно произнес он.
Я посмотрел на него – и узнал человека, который брал билет следом за мной, потом с ним о чем-то говорил Кудлатый. Это насторожило меня, тем более, не покидало чувство, будто я где-то уже видел этого человека раньше. Но мужчина заговорил со мной таким безукоризненно вежливым тоном, что мне ничего не оставалось, как сесть рядом с ним.
– Вас можно поздравить? – с улыбкой спросил он.
– Поздравить? С чем?
– Вы очень удачно избавились от преследующего вас «хвоста».
Я растерялся еще больше:
– Откуда вы взяли, что за мной следили?
– Я это заметил в Спасо-Яковлевском монастыре – мужчина в зеленой рубашке буквально не спускал с вас глаз. Потом видел, как он шел за вами по всему городу, до самого вокзала. А когда вы отошли от кассы, он спросил меня, куда вы брали билет. Чем-то он мне сразу не понравился, и я принял грех на душу – сказал, что до Ярославля.
– Спасибо, – не нашел я других слов.
– Не за что, – ответил мужчина и добавил: – Если я разбираюсь в людях, этот тип – явный уголовник. На вашем месте я поостерегся бы еще раз встречаться с ним.
– Представления не имею, почему он вдруг начал ходить за мной, – слукавил я. – Похоже, просто ненормальный.
– И давно вы заметили, что он следит за вами?
– Еще утром, в Ярославле.
– А сами из Ростова?
– Нет, я живу в Ярославле.
– Вон как, – протянул мужчина. – Значит, вы оказались в Ростове тоже проездом?
– А вы откуда? – постарался я переменить разговор.
– Коренной москвич. Был у вас в Ярославле в командировке, а по пути домой решил посмотреть ростовские древности. До этого в ваших краях мне как-то не приходилось бывать…
Восхищение, с которым мужчина стал говорить о моем родном городе, расположило меня к нему, и так получилось, что я откровенно рассказал о тех обстоятельствах, которые заставили меня столь неожиданно отправиться в эту поездку.
В наше время воспитанные люди хорошо усвоили умение изображать из себя внимательных слушателей даже в том случае, когда хочется бежать от докучливого собеседника подальше. Мой сосед слушал меня с искренним, ненаигранным интересом, и я поведал ему весь ход нашего расследования по делу о «Слове о полку Игореве», все рассмотренные нами версии, гипотезы и предположения, все известные и еще не объяснимые факты.
Этот рассказ позволил мне привести все эти свидетельства в порядок, как бы выразилась Анна Николаевна, – разложить их по полочкам. Но
