13
К концу разговора Халлер уже не отходил от окна и внимательно наблюдал за лужайкой, лесом и той частью двора и хозяйственных построек, которые были ему видны. Лунный свет усилил контраст между белым и черным, между застывшим частоколом темного леса на фоне холодного, синего неба, сверкавшего кристаллами звезд, и тихим сиянием моря, которое только подчеркивало безжизненную, пустынную тишину ночи. Силуэт Халлера был хорошо виден на фоне окна. Он погасил сигару, чтобы не светился даже ее огонек. В глубине темной комнаты доктор казался бесформенной, черной массой.
Неожиданно Халлер весь подался вперед. Что-то внизу привлекло его внимание. Доктор встал с качалки и тоже подошел к окну. Из-за гаражей вышел какой-то человек, неся в руке неяркий фонарь. Лунный свет позволил друзьям узнать Гордера. На нем был не его обычный редингот, а короткое пальто. Гордер быстро шел к главному входу в отель.
— Обход, — сказал инженер.
Доктор не отозвался, но они оба внимательно наблюдали за Гордером.
Со стороны внимание, с которым инженер и доктор следили за хозяином отеля, могло показаться бессмысленным. Гордер совершал свой обычный обход. Друзья же смотрели во все глаза, будто перед ними разыгрывалась необыкновенно интересная пьеса, а можно сказать и так: они были похожи на охотников, издали наблюдавших за дичью.
Вскоре Гордер с фонарем скрылся в доме, и двор опустел. Халлер быстро встал.
— Я иду вниз, — сказал он.
— Один?
— Да.
— Но зачем? Ведь Гордер совершает свой обычный обход.
— Хочу посмотреть, не встретит ли он и сегодня своего таинственного знакомого.
Он быстро сменил башками на домашние туфли из мягкой кожи.
— Вы же знаете, что Гордер был бы против вашего присутствия в коридоре, — снова вмешался доктор.
— Именно поэтому мне и хочется там быть. Я должен узнать причину, по которой его не устраивает мое общество.
Халлер бесшумно выскользнул в дверь, и доктор остался один. Он снова сел в качалку и задумался. Света он не зажигал.
Комната, которую покинул Халлер, находилась на третьем этаже. Ему нужно было спуститься вниз. У нижних ступенек каждого пролета горели неяркие красные фонари, однако, несмотря на полумрак, он шел быстро и уверенно. Словно тень, он скользил по коридорам мимо фонарей, появлялся в свете очередного фонарика и снова исчезал. Это неслышное, осторожное скольжение лишь подтверждало его слова, что большие отели хранят свои тайны, что их необъятные закоулки вмещают в себе множество человеческих судеб и в неярком свете фонарей можно различить много недобрых, посторонних глаз — в необъятном череве такого отеля может одновременно и праздноваться свадьба и совершаться убийство.
Подойдя к коридору Д, кончавшемуся тупиком, Халлер остановился и прислушался. Послышался какой-то звук. Дверь со вздохом открылась, зашуршали шаги, заглушенные толстым ковром. Это был господин Гордер. Халлер спрятался за большими напольными часами, стоявшими в коридоре как украшение. “На футляре этих старинных крестьянских часов была вырезана дата, когда они появились на свет, но теперь часы уже давно не ходили. Отсюда Халлер мог видеть весь коридор, едва освещенный одним красным фонариком, в конце коридора было темно, как в могиле. Гордер вошел в коридор Д.
Когда Гордер проходил мимо красного фонарика, Халлер увидел у него в руке револьвер. Хозяин отеля был не похож сам на себя. Страха его лицо не выражало, напротив, на нем было написано волнение и какая-то злая отвага. Так выглядит человек, который твердо идет навстречу опасности. Наблюдая за Гордером, Халлер оперся на часы. В них что-то дрогнуло и, словно чуткий музыкальный инструмент, к которому прикоснулись неосторожные руки, часы мелодично заворчали и умолкли. Этого было достаточно. Гордер испуганно замер, свет от его фонаря заплясал по коридору и остановился на Халлере.
Гордер уже успел поднять револьвер, но вдруг узнал инженера. Сперва он как будто обрадовался, но тут же его радость сменилась гневом.
— Опять вы здесь? — процедил он сквозь зубы, подходя к Халлеру. — Как мне избавиться от вас?
— Вы забываете, что я очень любопытен, — спокойно ответил инженер. — Мне захотелось взглянуть на ваше привидение, и я пошел за вами. Я же знаю, что мне одному оно бы не показалось.
Слова Халлера немного смягчили Гордера, но он был явно огорчен.
— Почему вы так решили? — удивился он. — Вы что-нибудь обнаружили?
— Объясните лучше, зачем вы взяли с собой револьвер? Ведь выстрел из обычного револьвера не может прогнать привидение?
Прежде чем Гордер успел ответить, по отелю пронесся страшный крик. Кричали в другом конце здания, но очень громко. Это был отчаянный вопль о помощи.
14
Крик в ночи
Несмотря на расстояние, этот крик оглушал. В нем звучал леденящий душу ужас, смертельная мука. Гордер и инженер застыли в изумлении.
Также внезапно крик прекратился, и наступившая тишина показалась им еще более опасной и жуткой. Но она же помогла им прийти в себя. Они побежали по коридорам туда, где кричали. Пробежав шагов сто, они остановились и прислушались. Гордер был очень бледен, прилипшие ко лбу волосы свидетельствовали о его страхе.
— По-моему… по-моему… — прошептал он, — кричали в комнате моей жены…
Инженер взглянул на дверь, возле которой они стояли, на табличке было написано: «Директор, частные апартаменты». Дверь была закрыта, и внутри было тихо.
— Может, это кто-то кричал во сне? — задумчиво предположил Халлер. — Странно, что в отеле так тихо и спокойно. Ведь все должны были слышать этот крик.
— В коридорах крик слышен лучше, чем в комнатах, — объяснил Гордер, он напряженно вслушивался, держа револьвер в руке.
— Револьвер заряжен? — спросил Халлер.
— Конечно, — обиженно ответил Гордер. — Иначе зачем он нужен? Я не доверяю незаряженному оружию. Почему вы об этом спросили?
— Чтобы не доставать свой собственный.
Новый громкий крик прервал их разговор. Гордер схватил инженера за руку. Теперь им уже обоим было ясно, что крик донесся из апартаментов Гордера, но он был не такой протяжный и душераздирающий, как первый, скорее в нем слышался гнев и отчаяние. Кричала женщина.
Гордер бросился к двери, но открыть не смог.
— Заперто изнутри, — пробормотал он, растерянно глядя на Халлера, который внимательно наблюдал за ним.
— Отойдите в сторону! — приказал Халлер.
Гордер отступил от двери, и инженер с разбегу бросился на нее. Стена дрогнула, весь коридор дрогнул, но дверь устояла.
— Дайте мне ваш револьвер! — приказал он Гордеру. — Надо прострелить замок.
Револьвер оказался у него в руках, он уже приготовился выстрелить, но дверь быстро открыли изнутри.
На пороге стояла фру Александра в широком японском кимоно. В апартаментах не было никого, кроме нее. Переливающаяся всеми цветами вышивка кимоно производила странное впечатление. Точно наряд клоуна в кровавой трагедии. Домашние туфли фру Александры тоже были расшиты шелком. Прическа растрепалась, и волосы рассыпались по плечам. Она пыталась изобразить удивление, но игра не удалась ей. Ужас, написанный у нее на лице, и смертельная бледность говорили о другом. Дрожащей рукой она держалась за притолоку двери. Фру Александра выглядела пьяной или чем-то одурманенной. В кабинете горела лампа под зеленым абажуром. Сначала фру Александра не могла вымолвить ни слова, но потом хрипло спросила, что означает весь этот шум.
Гордер невнятно пробормотал:
— Она жива… она жива…
— Давайте зайдем в комнаты, — предложил инженер. — Этот шум наверняка разбудил многих гостей. Не стоит, чтобы они нас видели. Фру Александру в этом кимоно и меня с револьвером в руке.
Фру Александра пропустила мужчин в комнату и закрыла за ними дверь.
Гордер в изумлении уставился на портьеру, которая отделяла кабинет от других комнат. Она была сорвана с карниза.
Инженер не спускал глаз с фру Александры. Между ними как бы происходила своеобразная дуэль. Фру Александра молчала, пытаясь вернуть себе свое обычное самообладание и надменность. Но для этого требовалось время, к тому же ей мешало, что за ней наблюдают, а инженер наблюдал открыто и безжалостно. Чтобы выиграть время, фру Александра без конца спрашивала, почему они подняли ночью такой шум.
— Дорогая, мы за тебя испугались, — неуверенно ответил ее муж.
— Разве мне что-то угрожало?
Фру Александра надменно скрестила руки на груди.
— Нам показалось, что на тебя напали.
— Пусть только кто-нибудь посмеет напасть на меня!
— Но здесь так ужасно кричали, — вмешался Халлер. — Я хорошо знаю, как кричат люди, которым угрожает смертельная опасность.
— А портьера? Почему она сорвана? — спросил Гордер.
