Не слишком хорошо знавший российский бомонд, полковник попросил Алексея Никитича представить царевне своих коллег. Тут же Софья Алексеевна, красивая и нарядная, попросила слова.
— Бояре! Я не совсем ясно представляю цель моего похищения из монастыря, ровно как не имею чести знать людей меня похитивших. Давайте же познакомимся, пока я не умерла от любопытства!
Князь Одоевский, старший сын покойного дипломата Никиты Одоевского, одернул на себе немецкое платье и откашлялся.
— Позвольте вам представить князя Глинского Юрия Васильевича, из рода Глинских, что в родстве с Рюриковичами. Князь не слишком жалует царскую службу и проводит свои дни в ученых трудах.
Одетый в русское платье князь поклонился поясным поклоном и проговорил:
— Весьма приятно, государыня, в этот смутный час лицезреть вас!
Софья благосклонно склонила голову и улыбкой приветствовала опального князя. Князю недавно исполнилось двадцать девять лет. Он знал несколько западных языков и прослушал курс права в Венеции пять лет тому назад. Будучи славянофилом он не признавал немецкого и итальянского платья, носил аккуратно подстриженную бородку и имел вид аккуратный и почтенный.
Следующим представили невысокого мужчину с обритым лицом и в парике — князя Барятинского Олега Данииловича. Сей князь был самым младшим из заговорщиков — ему было всего двадцать четыре года. Он только недавно вернулся из Голландии, где три года изучал математику, фортификацию и химию. Вернувшись в Россию, он обнаружил, что со смертью отца стал князем и обладателем полусотни деревушек. Не успев еще толком осознать всю тяжесть свалившегося ему на плечи груза, Олег Даниилович через верного человека был приглашен на эту встречу, от которой ожидал многого. Если бы не ожидал, то не пошел бы...
Боярин Басманов Петр Данилович, тридцатичетырехлетний мужчина в самом расцвете сил, махнул царевне поклон и радостно заявил:
— Моя жизнь принадлежит вам, государыня! Я с вами до конца.
Софья искренне рассмеялась и ответила:
— Погодите, боярин, я давно уже не «государыня», но все равно рада с вами познакомиться.
Басманов служил в рейтарском полку и имел чин майора. Он хоть сейчас готов был вскочить на коня и ради любимой государыни пройтись саблей по рожам Нарышкиных. Но помимо излишней горячности он обладал и трезвым, ясным умом. Майор принципиально брился, но носил перешитое по собственной выкройке платье: укороченный кафтан и широкие, почти казацкие, шаровары.
И последним, согласно чину, представили думного дьяка. Иванова, сына убитого стрельцами в тысяча шестьсот восемьдесят втором году дьяка Лариона Иванова. Игорю Ларионовичу было тридцать семь лет, он был среднего телосложения. Одевался в традиционную одежду для служилого люда — темно-бордовый немецкий кафтан с медными пуговками. Борода лопатой, за обшлагом рукава два гусиных пера. На груди амулетом болтается чернильница на цепочке. Издалека посмотришь, не то поп с кадилом, не то Кирилл к Мефодию прет на тезоименитство.
— Очень рада, — повторила Софья Алексеевна и повернулась к Волкову: — А вы, мои спасители?
Волков слегка поклонился и представился:
— Граф Волков Андрей Константинович, полковник мобильной пехоты, командир Лазурного Корпуса. — Полковник насладился выражением крайнего удивления на лице царевны и князьев, а затем пояснил: — Четыре с половиной тысячи солдат, преданных, как янычары, и сильных, как вепри. Разрешите, Софья Алексеевна, представить моих соратников?
— Пожалуйста! — живо кивнула головой царевна. Изумление на ее лице росло.
— Графиня Волкова Анжела Александровна, — представил он Анжелу, — биолог, специалист по естественным наукам.
— Графиня Волкова Анастасия Ратиборовна, — представил он Настю, — наш лекарь.
У присутствующих вытянулись лица. Софья Алексеевна не удержалась от изумленного возгласа:
— А кто из двух графиней ваша жена?
— Обе! — широко улыбнулся Андрей Константинович. — Как-нибудь расскажу вам, Софья Алексеевна, эту занятную историю. И вы все поймете. А сейчас у нас слишком мало времени...
— Но позвольте, граф! — воскликнула Софья. — Вы представляете, что начнется, когда бояре узнают, что у вас две жены? Да меня упрячут обратно в монастырь, но на этот раз в Соловецкий!
— Софья Алексеевна, — возразил полковник, — боярам ведь можно и сказать, что я не православной веры, что по сути и верно. Дайте мне ответ на простой вопрос: вы хотите назад в монастырь?
Софья Алексеевна не привыкла, чтобы с ней разговаривали в таком тоне. Поэтому она сперва опешила, но быстро взяла себя в руки и отрицательно помотала головой. Полковник, видимо, тоже понял, что не следует ломать царевну при всех, и поспешил извиниться:
— Я прошу прощения за свой тон, но у нас важные дела, требующие немедленного обсуждения. А мы мусолим вопросы, время для решения которых найдется в любой день после того, как мы вернем вам трон.
Лицо царевны озарилось радостью. Все-таки ее догадки оказались верны — ей предложат встать во главе Руси! Правильно сказал этот странный полковник, время для личных отношений можно найти и потом. Она милостиво разрешила:
— Продолжайте, граф. Кто этот очень высокий и сильный мужчина, с которым вы меня похитили из монастыря?
— Профессор физико-математических наук Каманин Ростислав Алексеевич.
— Прохвессор с такой статью? — удивилась царевна. — О боже, не верю! Господь ошибся!
Ростик отвесил поклон.
— И тем не менее, Софья Алексеевна, это так.
— Очень рада, прохвессор! — Глаза царевны пошли туманной поволокой. Она, бедная, за девять лет совершенно отвыкла от мужчин. Но Софья быстро справилась с собой. Бесовские мысли могут и подождать.
А полковник продолжал:
— Мой сын, виконт Волков Константин Андреевич. Старший лейтенант мобильной пехоты.
— Приравнивается к чину поручика, — пояснил Костя, сняв фуражку и поклонившись.
Глаза царевны оценивающе посмотрели на Константина и метнулись в сторону двух графинь. Моментально определив, кто из них приходится матерью молодого человека, она улыбнулась Анжеле:
— У вас чудесный сын, графиня!
— Благодарю вас, Софья Алексеевна, — склонила голову женщина.
— Графиня де Лаваль, — представил Волков еще одну женщину, — бакалавр истории и магистр химии.
— Граф, вы не устаете меня поражать! — охнула царевна. —Женщина-бакалавр! С ума сойти!
— Я надеюсь, Софья Алексеевна, вы ничего не имеете против женской образованности? — холодно спросила Татьяна.
Софья поняла, что едва не обидела эту женщину, в которой безошибочно угадала умницу и стерву.
— Бог с вами, милая! — перекрестилась она. — Не забывайте, что я сама женщина. Причем тоже науки изучавшая.
Волков чертыхнулся про себя и быстро представил Дениса с Кешей. Софья немного рассеянно приветствовала парней, а затем предложила приступать к трапезе. Ее очень беспокоило, как бы не забыть имена, звания и регалии представленных ей сегодня людей. Чуть попозже она решила обратиться к полковнику, чтобы наедине еще раз прокрутить события сегодняшнего вечера. Царица должна знать своих приближенных.
Когда с ужином было покончено и слуги убрали со стола, полковник кивнул Денису. Тот отослал всех лишних из гостиной и плотно прикрыл все двери. Затем молча кивнул Волкову.
— Итак, — начал полковник, — мы здесь собрались для того, чтобы обсудить попытку государственного переворота. Поясняю подробнее. Пока Петр Алексеевич в отъезде, мы захватим власть и поставим во главе Русского государства того, кто должен быть им по праву. Софья Алексеевна, вы согласны взять на себя эту отнюдь не легкую обязанность?
Царевна зарделась. Выждав полуминутную паузу, она медленно кивнула.
— Я согласна, — сказала она, — но я не совсем точно представляю, граф, ваши интересы. Почему вы взялись мне помогать?
Полковник тяжелым взглядом обвел представителей семнадцатого века.
— Цель у нас только одна, — наконец ответил он, — благосостояние России и ее народа. Того народа, о котором многие вспоминают в последнюю очередь, если вспоминают вообще. Того народа, что с именем царя идет в бой и умирает за цели, не понятные не только ему, но порой и самому царю. Того народа, который кормит и поит всех нас. Поверьте, если будет сыт крестьянин, то будем сыты и мы — довольными людьми легче управлять. Желания мои тоже просты. Я не хочу, чтобы в самой богатой стране мира жили самые нищие люди на Земле.
Но за один день несчастных счастливыми не сделаешь. Можно дать бедняку мешок золота, но в девяти случаях из десяти он его спустит в ближайшей корчме. Я о чем говорю... Необходима система реформ, неуклонно и год за годом меняющая быт простого народа, меняющая наш с вами быт, меняющая мировоззрение, неумолимо убивающая в человеке того зверя, что алкает хлеба и зрелищ, причем алкает на халяву.
