Дуку продолжал гладить; маленькая лисица — дрожать и скулить.
— Так ты задумала устроить маленькую семейную встречу, Уирри, не предупредив меня? Я был бы весьма… разочарован.
— Я полагала, это будет… что-то вроде сюрприза, — пробормотала старуха.
— Я не люблю сюрпризов.
— О. Ну хорошо. — Она сглотнула.
— Я так понимаю, ты знаешь, как связаться с этим дроидом?
— Да.
Граф сурово посмотрел на нее.
— Да, господин, — быстро поправилась Уирри.
Дуку медленно провел рукой по спине мисс Викс. Лисица дернулась и заверещала. Граф поднял руку. В его пальцах был зажат клок шерсти.
— Хм, — протянул Дуку. Он уронил шерсть на пол и снова погладил лисицу. Еще один вопль. Еще один клок шерсти. Граф сделал паузу, словно о чем-то задумавшись, затем перевернул лисицу, демонстрируя ее подпорченную шубку.
— Вот, Уирри. Не желаешь ли прочесть свое будущее?
Домработница перевела взгляд с хозяина на лисицу, потом обратно. Ее губы задрожали.
— Что я должна сделать?
* * *
— Что это с твоим электрослугой? — спросила Лазутчик. Они уже довольно долго шли по пещерам, следуя за огоньком меча Йоды. Вдруг дроид замер как вкопанный, словно у него зависла программа.
— Фиделис! — окликнул Уи, резко и повелительно. Стены пещеры отозвались эхом.
Ж-ж-ж. Послышалось лязганье. Фиделис, похоже, очнулся. Он помотал головой:
— Да, хозяин Уи?
— Что-то случилось?
— Вовсе нет, господин. Я просто… э-э… просто сверялся с картой, господин.
— Идемте, — сказал Йода. — Большая пещера впереди. Отдохнем мы там.
— Мне не нужен отдых, — заявил Уи. Его походка, обычно грациозная, сделалась прыгающей, голос звенел от едва сдерживаемого возбуждения. — Мне нужно домой.
Лазутчик с большим трудом пробиралась по зловещим ходам. Из-за того, что нужно было все время вглядываться в темноту, у нее болели глаза. Пролезая в подземный ход, она дважды сильно ободрала лодыжки. Зато Уи маршировал, будто при свете дня. Его глаза горели и казались почти безумными.
— Сила здесь велика, — сказал он и засмеялся от удовольствия.
Насчет Силы он был прав. Даже Лазутчик ее улавливала: глубоко под кожей она чувствовала нервное покалывание, словно повсюду было полно магнитов и эти магниты притягивали железо в ее крови. Уи это ощущение опьяняло. Лазутчика оно пугало. Сила здесь была какой-то тревожной: резкая и разбалансированная, она так же отличалась от мягкого золотистого сияния Храма джедаев, как сырой, кислотный вжунский ветер отличался от воздуха Корусканта.
Уи повернул за угол, следом протопал Фиделис. Лазутчик, спотыкаясь, догоняла их. Мастер Йода легонько взял ее за руку.
— Тихо, — прошептал он. — Слушай меня, падаван. Оставить вас здесь я должен.
— Оставить? — прошипела Лазутчик.
— Можно ли доверять Фиделису, не уверен я. Охранять твоего друга, я знаю, он будет; но путь джедая — это нечто иное.
"Это точно", подумала Лазутчик, вспомнив об измене Солиса.
Йода повел носом.
— Выход на поверхность отсюда недалеко; свежий воздух я чувствую. Туда пойду я. Вы же в пещере оставайтесь. Если все удачно сложится, вернусь я к вам. Если через двенадцать часов не встретимся мы, на корабль отправляйтесь и сообщение в Храм джедаев пошлите, что не вернется Йода.
— Но…!
Ладонь старого мастера сжала ее руку.
— За своим другом следить ты должна! Вжун взывает к темной стороне, что внутри него.
— Ого, зацените! — донесся откуда-то сверху голос Уи. — Скелеты!
— И что мне с ним делать? — прошептала Лазутчик… но Йоды уже не было.
Ругаясь сквозь зубы, Лазутчик полезла наверх по известняковым уступам. Единственным источником света был меч Уи, слабо сиявший далеко впереди. Пол устилал слой серой пыли, тонкой как зола. Здесь ничего не росло, хотя время от времени Лазутчик видела мелкие кости — должно быть, останки животных, которые свалились сверху или были занесены в пещеру во время половодья. Где-то вдалеке в подземный водоем капала вода: кап, кап, кап; на каждый всплеск стены отзывались эхом.
Лазутчику подумалось, что каждая капля подобна человеческой жизни: набухает под невидимым потолком пещеры; затем, как сама жизнь, стремительно проносится, падая в холодную воду; затем появляется эхо — как воспоминания тех, кто еще жив; эхо слабеет, затихает и, наконец, умолкает совсем.
— Что там стряслось с Лазутчиком? — услышала она странный, комичный голос Уи. — Я пойду погляжу! — пискляво ответил он сам себе.
Что-то застучало, как сухие палки друг о друга. Когда Лазутчик почти вскарабкалась на площадку перед следующей пещерой, сверху на нее уставился ухмыляющийся череп. Костлявая рука протянула ей ладонь. Уи с помощью Силы заставлял хрупкие кости парить в воздухе.
— Дать руку? — спросил он тем же высоким, писклявым голосом, и костлявые пальцы сомкнулись вокруг ее запястья.
Лазутчик взвизгнула и ударила рукой по камню. Кости разлетелись на куски. Летающий скелет — размером с ребенка, не больше — поднес руку, на которой теперь не было пальцев, к пустым глазницам.
— Ого. Теперь я калека, — пропищал он голоском маленького мальчика.
Второй скелет — на этот раз явно принадлежавший взрослому — покачиваясь, подплыл к первому.
— Осторожнее, сынок, — проговорил Уи, уродливо пародируя голос матери. — Она злючка.
Сердце Лазутчика забилось.
— Уи. Прекрати.
— Я просто развлекаюсь, — сказал Уи, выходя из пещеры. — Лазутчик, это невероятно. Это место какое-то особенное — ты разве не чувствуешь? Я еще никогда так не чувствовал Силу. В другом месте мне пришлось бы напрячься, чтобы просто держать кости в воздухе, но здесь…
Он принялся что-то напевать под нос, помахивая мечом, как дирижерской палочкой. Скелеты взялись за руки и стали танцевать.
— Положи кости на землю, — потребовала Лазутчик, изо всех сил стараясь говорить спокойно.
— Зачем? Прежние хозяева ими не пользуются.
— Это неуважительно, — заметила Лазутчик.
— Я не понимаю…
— Уи. Прошу тебя. Пожалуйста, — сказала Лазутчик.
Тишина.
— Ну ладно. — Уи отвернулся. Кости со стуком посыпались на пол. — Я думаю, некрасиво пугать маленьких девочек.
Лазутчик выждала, когда ее сердце перестало колотиться.
— Уи!
— А?
— Знаешь, ты какой-то странный, тебе не кажется?
Тишина.
— Знаю.
— Меня это пугает, — сказала Лазутчик. — Сила здесь очень велика. Если даже я это чувствую, я и представить не могу, что чувствуешь ты. Мне кажется, без крайней необходимости лучше Силу вообще не использовать. Она как… как воздух, в котором слишком много кислорода. Темная сторона только и ждет, чтобы вспыхнуть.
— У меня для тебя новость, Лазутчик. Темная сторона здесь. — Уи постучал себя по груди. — Где бы мы ни были, она всегда с нами.
Он выключил меч.
Тьма сделалась абсолютной. Где-то зарождалась капля воды, набирала вес и падала в невидимый бассейн. Кап-кап-кап-кап-кап.
Тишина.
В темноте проступили звезды — маленькие пятнышки света, поблескивающие на потолке пещеры.
— Я где-то уже видел эти огоньки, — сказал Уи.
— Это фосфорные черви, — пояснил Фиделис. — Мы часто спускались сюда, когда вы были еще младенцем, хозяин. Вы, я, ваш брат и ваш отец — до его… э-э… болезни.
— А что с ним случилось?
Лазутчик сняла с пояса меч и включила его на минимальную мощность, просто чтобы освещать путь.
— Благородные семьи Вжуна традиционно отличались очень высоким уровнем мидихлориан, — сказал Фиделис. — Это был признак привилегированности. Всего несколько поколений назад Вжун установил серьезные торговые отношения с Республикой; до тех пор джедаи не имели возможности — простите за откровенность — держать население под контролем при помощи своей обычной практики похищения детей, которые имеют необычные способности. В незапамятные времена Вжун имел контакты с ситами, но с недавним приходом Республики общество впервые подверглось длительному воздействию джедайской идеологии. Конечно, интерес к мидихлорианам всегда был высок, но появление джедайских "охотников на детей", естественно, вынудило благородные семьи задуматься о том, как увеличить свои способности и защититься от опасных… — дроид деликатно кашлянул —…чужаков.
— Граф, ваш отец, был участником консорциума, который занимался генетическим увеличением естественного уровня мидихлориан населения Вжуна. Эксперимент увенчался полным успехом.
— То есть они создали целую планету чувствительных к Силе людей, которых никто не обучил ментальному контролю? — ужаснулась Лазутчик.
— Так вот чем пахнет здешний воздух, — сказал Уи. — Сумасшествием. Они все сошли с ума, да? Я прямо слышу, как камни вопят.
