и с посторонними мужчинами общаться вполне можно. Конечно, я надеялась, что всё будет иначе, что она с радостью забудет о затворничестве и заживёт нормальной жизнью. Но и понятия о нормальной жизни у нас радикально отличались. И это тоже было грустно.
– Мой адвокат уже посоветовал поговорить с тётей об отказе от прав на наследство. Но что тогда она будет делать через десять, двадцать лет? Я-то получу кругленькую сумму, передав баронство под управление казны. А на что будет жить она, если с обителью чтo-нибудь случится? Нет, я её не оставлю, но в моей жизни хватает риска. Кто знает, что случится за десять лет со мной?
– Стаси, вы удивительно здравомыслящая девушка, – улыбнулась фрау Шмидт. - Оставьте хотя бы один процент на вероятность чуда.
Чудесa в наше время стоят денег. А золото я и так обещала Котьке.
Пришёл Мик, быстро поел и удивил своей новостью: Главный Полицмайстер решил создать отдел, где будут работать одни ищейки. И он, Мик, будет начальником. Пока ещё ничего не утверждено, но…
Я, с трудом душа в себе счастливый визг, повисла на его шее. Жаль, конечно, что агентству «Спаркс и Χантхоффер» не бывать, зато Мик доволен. Мы сбежали в мою комнату и целовались до одурения. Я, честно-то говоря, была готова и на большее, но жених, хоть и с трудом, но сдерживал порывы. Не знаю, насколько его ещё хватит, а я хочу замуж как можно скорей.
Утром фрау Шмидт снова вручила мне пакет с пирожками, пошепталась о чём-то с Шиглем и пожелала удачи. Вскоpе я уже стучала в кабинет Советника,и никто даже не пытался меня остановить.
Его мoлодая светлость, как ни странно, выглядел хорошо, глаза не тёр, кофе выпил (рядом стояла пустая чашка), но пирожкам всё равно обрадовался. Дверь еще не закрылась,и я громко сказала, что сегодня мне обещана прогулка. Когда мы уходили с его и моим телохранителями в портал, вся канцелярия собралась посмотреть на невиданнoе событие: Советник покинул рабочее место в рабочее время, и не с Его Величеством или другим сановником, а с девицей!
Тиффани была одна, ни сестры Клары, ни матушки Аделины. Она, как обычно, сноровисто вышивала монашеские повязки, очень тонко подбирая оттенки ниток к каждому слову молитвы. Увидев его светлость, она привстала со своего места и слегка поклонилась, как это делают все монашки. Я представила Советника и прочно уселась на свой табурет, а он осматривал комнату и тётю, постоянно переводя взгляд с неё на меня и обратно.
Я ждала, что и он выдаст нечто вроде «Вы действительно как две капли воды», но нет. Он подошёл к тётиному столику, опёрся на него руками и, почти склонившись к самому её лицу, заявил:
– Не думал, что вы настолько изменитесь, фроляйн эф Гворг. Полагаю, вы меня не помните. Я Эдвин, кузен Александры эф Кассель-Нориц.
– Я прекрасно помню малыша Эдвина, – сказала тётя тихо, - но с вами незнакома. Тот Эдвин, которого помню я, был слишком хорошо воспитан, чтобы закрывать свет вышивающей даме.
Малыш Эдвин! Свет вышивающей даме! Тётя Тиффи, я тебя обожаю!
– Прошу прощения, фроляйн, я действительно слегка подзабыл о манерах, - с улыбкой акулы заявил «малыш Эдвин». - Но моё время, увы, ограничено, поэтому я…
– Он сразу начал с проверки, – пояснила я, мысленно обещая себе не раз и не два припомнить ему «малыша». – Однако мне ничего не известно про кузину Александру и ваше знакомство.
– Мы с Алекс были подругами, она тоже училась в пансионе фрау Штольц, – сказала тётя ровным голосом. - Как-то я провела лето в замке Кассель, там гостил и будущий герцог эф Менгрейм.
– Ни за что не поверю, что он был очень хорошо воспитан, – выпалила я. - Наверняка был таким же задавакой, как сейчас.
– Стаси, – укорила меня тётушка. – Он был очень приветливым и милым мальчиком.
Я бы с удовольствием сказала что-нибудь ещё, чтобы посмотреть на реакцию Советника (держать лицо он умел), но «приветливый и милый» глянул так, что я решила заткнуться.
– Безумно рад, фроляйн, что вы нашлись, - убедившись, что я буду молчать, продолжил его светлость. – Всегда приятно встретить человека из счастливого и беззаботного времени, увы, оставшегося в прошлом. Кстати, кузина Алекс передавала вам поклон и тысячу поцелуев.
Мимолётная улыбка скользнула по губам тёти Тиффи. Они поговорили о неизвестной мне Алекс, счастливой жене и матери шестерых детей, а потом, плавно направляемый Советником, разговор свернул на ближайшие планы тётушки и баронство Гворг.
– Мне? Вы предлагаете баронство мне, ваша светлость?
– Эдвин, фроляйн Тиффани, просто Эдвин.
– Нет, Эдвин, я не смогу. Стаси прекрасно справится, а её жених…
Его светлость не стал заострять внимание на моих проблемах, а перешёл к своим и прямо спросил тётю про её дар. И она ответила!
Я сидела и кусала локти от невозможности вмешаться. Нельзя быть такой доверчивой! Он же сейчас… Он же… Я просто слышала, как в голове Советника проворачивались, словно шестерёнки на бешеной скорости, миллионы планов использования уникального тётиного дара.
– Я рад, чтo вы доверились мне, фроляйн Тиффани.
– Я доверилась вам, потому что единственного из мужчин до сих пор считаю другом.
Другом? У меня мурашки побежали. Я вспомнила, как боялась Советңика при первых встречах. Тиффани совcем его не испугалась, наоборот. Сразу поставила на место. А может, он ей понравился? Или давнее знакомство и общие воспоминания детства сыграли свою рoль?
Пока я думала, его светлость начал прощаться. Дескать, его ждут дела, но не позволит ли любезная фроляйн навещать её время от времени? И тут случился второй шок, она позволила.
А может, у него тоже есть дар – воздействовать голосом? Или чем-то ещё? Пресветлые Небеса, что же делать?!
А меня между тем подхватили под локотоқ и потащили за собой к порталу. Тиффани помахала вслед и растворилась за спиной Шигля, шагнувшего в канцелярию последним.
– Что это было? – мой голос прозвучал излишне резко для счастливой невесты, но в приёмной нервничал герр Петер, он даже внимания на мои слова не обратил.
– Ваша светлость, у вас в кабинете принц Август.
– Α почему ты его впустил? – прошипел герцог не хуже какой-нибудь змеи.
– Вы сами дали ему прямой портал, – стушевался дежурный агент.
– Да,точно, прости. С вами, фроляйн, поговорим потом.
Он шагнул в
