– Разворачивайся!
– Хотите продолжать, давайте. Без меня!
Шея у Феликса налилась кровью, щеки и виски тоже покраснели, Винсент знал, что это означает – Феликс изо всех сил сдерживал ярость. Винсенту не мешало бы встревожиться, но он чувствовал только жар в груди. Если так будет в следующий раз, то я не участвую. Так он сказал, совершенно серьезно. И все же очень спокоен. Ведь если все они погибнут в аварии на следующем повороте, если полицейский на Центральном вокзале умер, если бомба взорвалась оттого, что кто-то этого хотел… Да какая разница. В самом-то деле. Впервые в жизни Винсент понял, куда погружался Лео, уходя в себя. В спокойствие, где не было времени. Не было ни будущего, ни прошлого, а потому не было и тревог. Существовало только настоящее. Настоящее. И единственное, с чем он что-то мог сделать, происходило сейчас, сию минуту, в этой машине, с его братьями.
* * *
Стрельба в двух банках.
В сердце Стокгольма взорвана бомба.
Джон Бронкс проехал тридцать километров по автостраде, осталось еще двадцать, за окном промелькнули последние южные предместья, потом ландшафт выровнялся, превратился в огромные луга с редкими купами деревьев.
Как сообщил командир операции на Центральном вокзале, саперы выяснили, что предохранительное кольцо было установлено так, что, если вытащить его из коробки, бомба взорвется, с единственной целью – искалечить и убить.
Два отдельных события с интервалом в девять минут, каким-то образом связанные между собой.
С каждым километром сумерки густели; к тому времени, когда он доберется до места, совсем стемнеет.
– Бронкс?
Двустороняя радиосвязь – дежурный из Нюхамна, теперь более дружелюбный.
– Где вы находитесь?
– В восьми километрах.
– Мы нашли машину, на которой они смылись. Красный “фольксваген”. Номерной знак GZP-784. На той же дороге, по которой вы сейчас едете, прямо у съезда. Буквально через минуту-другую вы увидите его и один из наших автомобилей.
Один из двух наличных автомобилей.
– Вы нашли ее… в котором часу?
– В пятнадцать ноль девять.
Зона поисков расширялась с каждой минутой. В Фарсте и в Сведмюре она выросла стремительно, стала непомерно велика.
– Дороги перекрыты?
– Два патруля из Хайдена перекрыли шоссе в северном направлении, патруль из Нюнесхамна – в южном… мы полностью блокируем главное береговое шоссе. Сюда направляются патрули из Худдинге и Сёдертелье, они перекроют внутренние дороги – запад и север.
Бронкс быстро подсчитал.
14:56 – “фольксваген” с четырьмя людьми в масках покидает место преступления.
14:58 – та же машина паркуется на расстоянии трех километров.
14:59 – они продолжают путь на другой машине.
Зона поисков уже не расширялась – впервые они находились близко друг от друга.
Съезд на Эсму. В нескольких сотнях метров редкая полоска деревьев – рощица и красный лак, просвечивающий сквозь голые ветви. Воздух холоднее и колючее, чем в городе, морозец, что кусает щеки и шею, цепенит пальцы, если ты без перчаток.
Бронкс зашагал по снегу к брошенной машине, обходя следы, которые там уже были. Красный “фольксваген-жук”, припаркованный передним бампером к сосне, почти уткнувшийся в ствол.
– Свидетели?
Молодой парень с пушком на верхней губе, претендующим на звание усов. Он был в форме и пожал руку Бронкса такой же холодной рукой.
– Никто не видел, чтобы кто-либо приехал на место преступления или уехал оттуда.
– А… машина?
– Мы уверены, машина их – та же модель, тот же номер, какой несколько свидетелей видели возле банков.
Номерной знак под багажником.
GZP-784.
Бронкс обошел вокруг “фольксвагена”, заглянул в боковое пассажирское окно. На полу пивная банка и обертка от гамбургера, в пепельнице три-четыре окурка. Чтобы закончить обход, ему пришлось протиснуться между частыми стволами и толстыми сучьями. Здесь было еще холоднее, тонкая корочка наста проваливалась, и снег попал в ботинки.
Он увидел это сразу, едва добрался до капота, несмотря на кору, которая прикрывала половину номера.
BGY-397.
Другой номерной знак.
Впереди один, сзади другой.
* * *
Машина резко тормознула на асфальте за заброшенной автозаправкой, правая фара разбилась о ржавые железные перила у входа, а правое зеркало ударилось о кран, торчащий из боковой стены постройки.
Феликс, что с ним бывало редко, побежал, освещая фонариком металлическую дверь и навесной замок.
– Феликс!
Лео догнал его и принялся трясти за плечо.
– У нас все еще есть время!
Двумя километрами раньше. Съезд. А Феликс проехал мимо, прервал ограбление прежде, чем оно стало тройным.
– У нас было время. А теперь уже нет. Потому что время истекло.
Лео сильнее тряхнул Феликса за плечо.
– Сейчас мы поедем к банку в Сурунде.
– На сей раз без меня.
Фонарик под мышкой. Свет на металлической двери и ключ почти в замке. Облезлый вымпел с логотипом “Колтекс” на бензоколонке скрипел, как и раньше. Здесь всегда дул ветер.
– Феликс, какого черта?
Лео перехватил руку с ключом.
– Отпусти руку. Я собираюсь войти. Собираюсь переодеться, а потом – домой.
– Вернись в машину! Остался еще один банк!
– Все, больше не будет. Ты попусту истратил двадцать секунд, когда вернулся и начал стрелять, – мы взяли два банка, в багажнике три кило наличных, на сегодня хватит.
Две тени на металлической двери в свете одной фары обернулись тремя, когда Яспер стал между ними.
– Мы не одну неделю планировали это хреново ограбление!
Он держал в руке черную лыжную маску. Надел ее, натянул на лицо.
– Вот что мы теперь сделаем, Феликс: возьмем еще килограммчика три наличных!
Феликс отыскал на связке ключи от машины, протянул ему.
– Так садись за руль.
– Ты серьезно? Выходишь из игры? Но мы же договаривались? Договаривались!
– Мы и бомбу не взрывать договаривались. – Феликс направил луч фонарика в прорези маски. – Я знаю, это ты.
Яспер поднял руку, заслоняя глаза, отвел взгляд.
– Ни хрена ты не знаешь.
– Знаю, это ты.
Яспер выбил фонарик из рук Феликса, фонарик упал наземь и погас.
– Я больше не намерен это терпеть, Лео! Я…
– Вертолет!
Сначала никто из них не услышал Винсента. Ни когда он открыл дверцу, ни когда бежал к ним с полицейским сканером в руках.
– У них вертолет!
* * *
– Бронкс?
– Да?
– К вам выслали вертолет.
Ветер. Джон Бронкс крепче прижал рацию к щеке, прикрыл микрофон ладонью, меж тем как высокие сосны раскачивались туда-сюда. Ботинки и тонкие носки начали промокать от снега.
– Одиннадцатая вертолетная дивизия добровольно вызвалась помочь. Они направляются к вам.
Дежурный в Нюнесхамне говорил с надеждой, какую почувствовал и Бронкс.
– Вы услышите его через несколько минут, вертолет взял курс на вас и сосредоточится на районе вокруг магистрального шоссе.
– Отлично! Я…
– Бронкс, погодите минутку, идет сообщение от коллеги.
Посреди рощицы, в отдалении тусклое сияние уличных фонарей. В наушнике тишина, но, прислушавшись, Бронкс различил спокойный разговор, потом шаги, потом кто-то тронул микрофон.
– Возможно, это звучит странно, однако найдена машина отхода. Снова.
– Снова?
– Тя же модель, wow же номерной знак. Только… на другом конце города… возле проселка…
– Не уверен, что понял.
– “Фольксваген 1300”. Красный. GZP-784. В конце тракторной колеи неподалеку от груды камней. К западу от города, на таком же расстоянии. Как вы к востоку.
Бронкс проверил номерной знак на багажнике. GZP-784. Потом еще раз проковылял по глубокому снегу, протиснулся между сучьями и проверил передний знак. BGY-397.
– Там есть кто-нибудь из ваших?
– Да.
– Попросите его обойти вокруг машины.
В наушнике тихие голоса коллег. Он подождал, пока не послышался треск и голос коллеги:
– Впереди другой номерной знак.
– BGY-397?
– Да.
Они украли две одинаковые машины. Поменяли номерные знаки. И получились две тождественные машины с одинаковыми номерами спереди и сзади, как по заказу для свидетелей, чтобы сообщить.
Одна поисковая зона внезапно превратилась в две.
Теперь придется удвоить количество блокировок, и смежных районов, и окружающих полицейских участков.
Ветер внизу крепчал, хотя верхушки деревьев раскачивались меньше. Джон Бронкс огляделся в сумерках. А потом увидел. Это не ветер, это вертолетные роторы. – Вертолет!
– Да?
– Ему надо изменить задачу! Уйти от побережья и магистрального шоссе, держать курс на запад, обыскивать второстепенные дороги!
46
Лопасти вертолета. Сперва едва слышно, потом громче, ближе. Лео посмотрел в небо, которому полагалось быть черным, но тут темноту под деревьями прорезал луч прожектора-искателя.
