— Что?
Он перевёл взгляд на меня:
— Ньютон действует мне на нервы.
— Ты опять подслушивал? — хорошее настроение пропало.
— Как твоя голова? — невинно поинтересовался он.
— Ты невозможен! — я повернулась и потопала к парковке, хотя в этот момент не исключала и пешую прогулку до дома.
Он легко меня догнал.
— Ты же сама упомянула, что я никогда не видел тебя в спортзале, вот я и полюбопытствовал, — судя по голосу, он нисколько не раскаивался, и я решила не реагировать, чтобы не выдать гнев и смущение.
Так, в молчании, мы дошли до его автомобиля, но всего в нескольких шагах пришлось притормозить — машина была окружена толпой мальчишек. Но потом я сообразила, что вольво ребят не интересует — они пожирали жадными глазами красный кабриолет Розали. Никто не оглянулся, когда Эдвард проскользнул к дверце своей машины. Я, тоже незамеченная, забралась на пассажирское сиденье.
— Весьма вызывающе, — буркнул он.
— Что это за машина? — спросила я.
— МЗ[11].
— Я не читаю «Car and Driver»[12].
— Ну, БМВ, — он закатил глаза.
Я кивнула — эта аббревиатура была мне знакома.
— Ещё злишься? — спросил он, осторожно маневрируя, чтобы не передавить автомобильных фанатов.
— Разумеется.
— А если я принесу извинения, ты меня простишь?
— Может быть… если извинения будут от души. И если ты пообещаешь больше так не делать.
Видимо, он решил подойти к делу рассудительно и практически:
— А если от души, и я соглашусь, чтобы в субботу ты села за руль?
Я поразмыслила и решила: это лучшее, что он может мне сейчас предложить.
— Договорились.
— Тогда прости меня за то, что я тебя расстроил, — произнёс он с такой обезоруживающей искренностью, что бедное моё сердце снова беспорядочно заметалось. А потом в его глазах загорелись озорные искорки. — В субботу ни свет, ни заря я буду у твоего порога.
— Хм, а ты о Чарли не забыл? Как-то не хочется, чтобы около дома торчал посторонний вольво.
— Я и не собирался приезжать на машине, — снисходительно улыбнулся он.
— Но как?..
— Не беспокойся об этом, — перебил он. — Я буду на месте, а как — неважно.
Допытываться я не стала. У меня на языке вертелся более существенный вопрос.
— Может, «позже» наступило? — многозначительно спросила я.
— Так и знал, что ты не забудешь.
Я ждала с вежливым выражением лица.
Машина остановилась. Удивлённая, я выглянула в окно — конечно, мы уже подъехали к дому Чарли и припарковались за пикапом. Оказывается, если не следить за дорогой, то ездить с Эдвардом не так уж и страшно. Снова повернувшись к нему, я наткнулась на пристальный изучающий взгляд.
— По-прежнему хочешь знать, почему тебе нельзя на охоту? — серьёзно спросил он, но в глазах плясали смешинки.
— Ну, меня больше заинтересовала твоя реакция.
— Я тебя испугал? — да, он определённо веселится.
— Нет, — соврала я.
— Прости, — конечно, не поверил и продолжает насмешничать. И вдруг поддразнивания закончились.
— Стоило мне представить тебя там… — он стиснул зубы.
— Было бы плохо?
— В высшей степени, — произнёс он сквозь зубы.
— Потому что?..
Он глубоко вздохнул и уставился через ветровое стекло на плотные облака, висевшие так низко, что их, казалось, можно было потрогать.
— Когда мы охотимся, — медленно и неохотно заговорил он, — нами управляет не разум, а органы чувств. Прежде всего, обоняние. Если бы я потерял самоконтроль, а ты в этот момент оказалась рядом… — он покачал головой, по-прежнему мрачно глядя на тяжёлые тучи.
Я старательно «держала лицо», зная, что он обязательно взглянет на меня, чтобы проверить реакцию. Так и случилось. Хотя вряд ли ему удалось что-то обнаружить.
Но он не отводил взгляда, тишина становилось всё более глубокой и вдруг словно взорвалась электрическими разрядами, как сегодня днём. И пока не поплыла голова, я не осознавала, что перестала дышать. Я судорожно глотнула воздух, разрушая безмолвие, и он закрыл глаза.
— Белла, думаю, тебе пора, — неровным голосом произнёс он.
Я открыла дверцу, и порыв холодного ветра немного прочистил мне мозги. Всё ещё одурманенная, я боялась запнуться и потому выбралась наружу крайне осторожно и захлопнула за собой дверь. Но оглянулась на звук открывающегося окна.
— Белла? — позвал он чуть более спокойно и со слабой улыбкой.
— Да?
— Завтра моя очередь.
— Твоя очередь?
— Задавать вопросы, — сверкнули ослепительные зубы.
И прежде чем я успела собрать разбегающиеся мысли, серебристая машина выехала на дорогу и исчезла за углом. К дому я летела, как на крыльях. Завтра мы опять встретимся!
В ту ночь, как и всегда, Эдвард царил в моих снах. Однако тональность их изменилась — подсознание словно зарядилось электричеством, возникшим днём. Так что я беспокойно ворочалась и часто просыпалась. И только ранним утром, наконец, провалилась в тяжёлое забытьё без сновидений.
Проснулась я не отдохнувшей и ощутила прежнее нервное возбуждение. Натянула коричневую водолазку и неизбежные джинсы, со вздохом подумав о топе и шортах. Традиционный спокойный завтрак: Чарли поджарил себе яичницу, я ела свои всегдашние хлопья с молоком и размышляла, не забыл ли он о моих планах на субботу. Отец ответил на невысказанный вопрос, когда встал из-за стола с тарелкой в руке.
— Насчёт субботы… — сказал он, подходя к мойке и открывая кран.
Я поёжилась.
— Что, пап?
— Ты всё ещё хочешь поехать в Сиэтл?
— Такой был план, — состроила гримасу я, тихо надеясь, что он не будет развивать эту тему, и мне не придётся балансировать между правдой и ложью. Он выдавил немного моющего средства на тарелку и потёр её щёткой.
— Может, вернёшься пораньше, чтобы успеть на танцы?
— Я не иду на танцы, — я бросила на него сердитый взгляд.
— Тебя никто не пригласил? — он старательно прятал тревогу, притворяясь, что больше всего на свете его сейчас занимает грязная посуда.
Я не рискнула ступить на минное поле и ответила уклончиво:
— Приглашают девушки.
— А! — нахмурился он, вытирая тарелку.
В чём-то я его понимала. Наверное, быть отцом — нелёгкая участь. Жить в постоянном страхе, что дочь встретит свою любовь, и одновременно волноваться: а вдруг этого не случится. Страшно представить, что произойдёт, если Чарли узнает, кто мне нравится на самом деле.
Помахав на прощанье рукой, папа вышел из дому, а я отправилась наверх чистить зубы и собирать учебники. Услышав, как отъезжает патрульная машина, я выждала всего несколько секунд, прежде чем броситься к окну. Вольво уже стоял во дворе. Я сбежала вниз по лестнице и выскочила за дверь, думая о том, как долго продлится это чарующее однообразие. Хорошо бы оно никогда не кончалось!
