— Извините меня, доктор Бринер, что все откладывал этот разговор.
Яра не понимающе помотала головой, надев дежурную вежливую улыбку. А у самой внутри все сжалось в такой комок, что она вот — вот готова была разрыдаться. Только сила воли пока удерживала этот тонкий барьер между сознанием и бушующими внутри эмоциями.
— Я так долго молчал, потому что до сих пор чувствую дыхание огромной пустоты у себя за спиной. Это сложно объяснить.
— Понимаю. — Выдавила она из себя. Хотя совершенно не понимала, о чем он. Но была уверена в одном — Диамант понятия не имеет, что происходит у нее в душе.
— Не думаю. — Ответил имперец. Его голубые глаза смотрели на Яру. И ей было почти физически больно смотреть на него в ответ. Она молилась об одном, чтобы все это не отражалась на ее лице.
— Я должен вам объяснить нечто важное. — Продолжил он. — Только видя смерть в редкие минуты жизни, я понял, что все, что я знаю о ней — чушь и суета. Леокадия — удочерить ее было, наверно, единственным хорошим поступком, совершенным в той, другой жизни. Все остальное, что я делал и думал — не было хорошим или правильным. Мною двигало отчаяние и бессильная злоба из — за неотвратимости моей смерти. Не было смысла желать того, чего было уже не вернуть. И я сделал то, о чем меня попросили. Мой последний вздох должен был разжечь пожар. Вы догадываетесь, о чем я говорю.
— Да. — Кивнула Яра.
— Я хотел тогда умереть. И мне было не жалко никого. Я не о чем не сожалел, не думал ни о ком, когда хотел погрузить вас всех в новый ад войны. Яра, когда ты сказала, что я отличаюсь от тех, кого ты ненавидела из — за того, что пришлось пережить… — Он неожиданно перешел на ты и назвал ее по имени. — Я от них не отличаюсь. Я еще хуже, потому что не было во мне милости ни к кому из живущих, а только ненависть.
— Ты был обречен. Твоим состоянием просто воспользовались..
— Но сути это не меняет. — Перебил ее Дамант. Впервые за все их недолгое знакомство он позволил себе приблизится к ней и положить руки ей на плечи. — Послушай, мой страшный сон становился явью — я хотел забрать всех за черту. Хотел, понимаешь? Но все изменилось. Сквозь тишину и холод я услышал твой голос. И стоя уже у самого края, я… почувствовал. Ты хотела меня спасти. Не зная обо мне ничего, ты хотела, чтобы я жил.
Яра закивала, не в силах ответить. По ее щекам бежали соленые дорожки слез. Ведь именно так и было! Он описал то самое иррациональное чувство, что пронзило ее в тот самый миг у его саркофага. Его слова разрывали крепкие нити, что стягивали ее сердце, и давали воспрянуть надежде. И страху. Потому что так будет еще больнее… Теперь им обоим.
— Мы никогда не встречались, но с первого дня после моего пробуждения я понял, что я знаю тебя. Нам было так легко общаться, мы понимали друг друга, чувствовали и думали одно и тоже. Знаешь, почему? Потому что время не линейно, как и пространство. И этот корабль тому доказательство. Мы две части энергии единой частоты… И мы должны быть вместе, чтобы выжить.
— Это… самое странное признание в любви, которое я когда либо слышала. — Яра против воли улыбнулась.
— Любовь — очень примитивное слово. Его нет в нашем языке, как и самого понятия. Мы верим в Единение. Одна первородная сила мироздания, вы называете ее душой, может наполнять двух существ. И когда они встречаются, то ошибки быть не может. Я знаю, ты чувствуешь тоже самое.
— Ну даже если так… — Яра сглотнула тугой комок в горле и подняла глаза вверх, чтобы немного проморгаться от предательских слез. Ветви с причудливыми длинными листьями образовывали над их головами купол. — Я могу думать и чувствовать что угодно, но мы из разных миров. Зачем причинять друг другу боль и разочарование. Из этого ничего не выйдет…
Диамант укоризненно посмотрел на нее. Его ладони поглаживали ее плечи. От этого ощущения по телу Яры расходилось тепло.
— Я думал об этом очень долго. Ты несчастна в этом мире и обществе. Сначала я хотел просто забрать тебя отсюда. В эту минуту Леокадия должна проводить командира и остальных. И уже в пути мы могли бы все обсудить. Но потом я понял, что хочу получить твое истинное согласие. Сейчас. Только вместе у нас есть шанс выжить. Если ты не согласишься, то выйдешь обратно с потухшим взглядом, чтобы снова погрузиться в свою бесцветную печаль. А я скорее всего не найду в себе сил все исправить.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ты не настолько хорошо меня знаешь, а я тебя. То, о чем ты просишь… Как я могу согласится? А если мы ошибаемся в своих чувствах? Да и как можно на них полагаться…
— Может быть это и так, может быть ты права. Но мое время однажды просочилось как вода сквозь пальцы, я больше не могу себе позволить сомневаться. Ради тебя я вернулся под свет звезд. Не толкай меня обратно во тьму. Все, чего я хочу сейчас, знать, что мы попробуем пройти наш путь вместе.
— Что я буду делать во враждебном государстве, если ты разлюбишь меня? — Она сказала это и осознала, что еще утром не могла и помыслить об этом. Несколько часов назад она оплакивала свое разбитое сердце и чувства, которые никогда не могли быть взаимны. И вот Диамант просит ее остаться с ним, а она… сомневается. Разум не верит сердцу.
— Есть узы, не подвластные нашим желаниям. Ты узнаешь сама, если дашь нашему союзу шанс. Я никому не позволю причинить тебе зла. Не забывай, я все еще Высший Лорд, мне под силу многое. Но без тебя я могу похоронить все надежды на мир между нашими цивилизациями.
— Звучит как угроза… — Ее прошиб холодный пот от его слов.
Диамант ничего не ответил, лишь близко склонил к ней голову. Его губы коснулись ее кожи и мир разлетелся на тысячи мелких песчинок. Этот поцелуй — он один стоил всего пережитого, всего мрачного прошлого. Даже если это единственное, что останется ей на память о Диаманте Ваерни, она будет благодарна за это воспоминанию до конца своей жизнь. И пока она чувствовала его теплые и требовательные губы, разум сдался и признал, что сердце не может ошибаться.
— Доктор Бринер не отвечает, сигнал не проходит. — В голосе Даера послышались жесткие нотки. С него было достаточно. Командир Нойе перевел взгляд с его лица, на котором все еще виднелись синяки от прошлой заварушки, на застывшую в молчании девушку.
— Леди Леокадия? Мы бы хотели забрать нашего сотрудника и покинуть борт.
Девушка не спеша повернулась к Ноей вполоборота и плавно указала рукой в сторону коридора. Но он располагался в другой стороне от того прохода, куда ушли Диамант и Яра. Оба это поняли и напряглись, почувствовав неладное.
— Я вас провожу к ней, идемте. — В ее тихом голосе слышалась насмешка над их недоверием.
Девушка направилась в коридор неспешной походкой. Мужчины переглянулись и последовали за ней. Даер инстинктивно прижал правую руку к оружию на поясе.
Леокадия шла плавно и степенно. Дарий держал ее хрупкую фигурку в поле зрения до тех пор, как она не повернула за поворот.
Они сделали с Даером несколько шагов следом и никого не обнаружили.
— Не могу поверить, что мы так попались, Дейв. — Дарий усмехнулся и встал на месте, уперев руки в бока и оглядывая стены.
Рыжеволосый ничего не ответил, методично набирая на проекции экрана смарткома серию команд. Его второй раз за несколько суток заманили в ловушку.
Командир не стал говорить то, что Даер и сам прекрасно знал — сигнал вряд ли пройдет.
Потому что Дейв изначально был против этого визита. Впрочем, как обычно.
— Зачем им это нужно. Ведь они не покинут борт станции пока мы тут. — Командир размышлял вслух. — Ты ведь наверняка отдал приказ начать штурм, если что — то пойдет не так?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Да. И я теперь сожалею об этом.
Надежда
Ей снилось, что она идет по огромному пустынному пляжу под ночным небом, а в ее руках пылает маленькое белое пламя. И от этого загадочного света холодная пустош превращается в россыпи искрящегося серебристого песка. Волосы треплет сильный ветер.
Темные волны плавно накатывают на берег.
