В это время уборщик Валентин Бузуев, слегка прихрамывая (давал о себе знать бой с Горулевым) и ничего не подозревая о террористах, вместе с разговорчивой старушкой направился в комнату для технического персонала, чтобы вооружиться швабрами и ведрами.
— Волнуешься? — спросила Нина Ивановна.
— Мы давно разошлись, и меня это устраивает. Я не хочу ее видеть, — пробурчал Бузуев.
— Может, на нее произведет впечатление, что ты взял себя в руки, работаешь?..
— Она не из тех, кто думает, что труд облагораживает человека.
— Может, вы разошлись из-за того, что у тебя была хорошая работа, а у нее нет?
— Любопытная ты, теть Нин.
Бузуев с ведром и шваброй на плече и уборщица подошли к запертой промежуточной двери. Ключа у них не было. Для того чтобы дверь открылась, надо
было посмотреть в камеру над дверью и показать знаком оператору, чтобы тот открыл.
— Открывайте дверь! — помахала рукой уборщица.
Женщина-террористка, сидевшая в центре управления и ведавшая камерами наружного наблюдения и автоматическими замками, открыла уборщикам дверь. Большинство дверей в спортивном комплексе управлялось из этого центра. Система была закуплена на Западе и считалась последним достижением в области безопасности, что, впрочем, не помешало бывшему хозяину этой системы спокойно отдыхать в шкафу под замком.
Между тем разговор между уборщицей и Бузуевым продолжался.
— Она у меня работала, — сказал Валентин.
— Кем же?
— Я организовал, как и Турлаев, что-то вроде сыскного агентства.
— Ишь ты!
— Официально в моем агентстве числились трое: секретарь, водитель и я.
— Ты что, работал без напарника?
— Да невыгодно брать напарника. Это только летом работы много, а зимой — затишье. Я предпочитал использовать агентуру.
— Никак не пойму, из-за чего вы поссорились, — сказала тетя Нина. — Может, ты был плохим сыщиком?
— Да нет, — ответил Бузуев, — работая в ФСБ, все ироде бы прошел, однако случались проколы. Моя жена привела подругу, та у нее в бизнесменах ходила. Так вот, эта подруга продала товар какой-то фирме. Фирмачи посмотрели, что это беззащитная женщина, товар взяли, а денег не перечислили.
— Вот сволочи! — всплеснула руками Нина Ивановна.
— Жена сказала, чтобы я помог этой подруге, — продолжал Бузуев. — Пока я искал фирмачей, пропала сама клиентка, через две недели только объявилась. Оказалось, что она выложила бешеные бабки каким-то бандитам, наняв их для того, чтобы они вышибли деньги из тех фирмачей. Те бандиты тоже оказались не промах, взяли деньги и исчезли.
— Ну, ты нашел этих бандюг?
— Да, нашел, и вот эта подруга моей жены потребовала, чтобы я заявил на них в милицию и добился их ареста. А ведь это совершенно не мое дело. Жена уговаривала заступиться за подругу, но это означало бы поставить крест на моей дальнейшей профессиональной деятельности. Жена и обиделась, тетя Нина, вот так. Сказала, что я трус.
— Ну и дура она, — брякнула уборщица. — Как это своего мужика подставлять?
Глава 29. Накануне катастрофы
Спортсменки, которых беспрепятственно пропустили за внешнюю ограду спорткомплекса, болтали о разных пустяках.
- Ой, девочки, я вчера была на одной тусовке, н икаете кто там был? Несостоявшаяся певица Наталья Медведева! Ну и атмосфера там была: гогот, мат-перемат, водку хлещут чуть ли не стаканами.
- А она тебе понравилась? — спросила Наталья, Пышная жена Бузуева.
- Понравилась, она такая видная женщина, к тому же она писательница. Она все о любви говорила и о сексе, — спортсменка захихикала.
- Знаем, знаем, как она говорит о сексе, видели интервью с ней, — вмешалась в разговор еще одна спортсменка, постарше.
- А как она материт журналистов, девочки! — продолжала первая спортсменка. — Они ее боятся. Один из них, который там присутствовал и что-то плохо о ней написал, был красный, как вареный рак, и весь вспотел, когда она подошла к нему и спросила, мол, зачем вы, написали, что я ударила вас бутылкой но Пашке? Я же вас и пальцем не тронула. Все вы, говорит, писаки, все врете, все трепачи, сплетники, страдающие словесным недержанием, к тому же, все вы, шпорит, продажные.
- Да, журналисты продажные, это факт, — заговорила другая спортсменка. — Ведь именно журналисты виноваты в том, что мы смотрим по телевизору всю эту ерунду, все эти хит-парады, которые они устраивают за деньги и засоряют нам мозги. Вот и поют они, что наступил сладкий век — «время сникерсов и дискотек, время мальчиков — больших обманщиков», тьфу!
В это время Валентин Бузуев и уборщица подошли к тому месту, откуда они должны были начать уборку.
— Она хотела, — продолжал Валентин, имея в виду свою бывшую жену, — чтобы мы расширяли нашу службу, наше агентство, чтобы мы нанимали сыщиков, а я хотел больше совершенствоваться сам. Я по натуре одиночка.
— Больше у тебя конфликтов с женщинами не было? — поинтересовалась тетя Нина.
— Был случай, — улыбнулся Бузуев. — Приезжаю раз на встречу с клиентом, такой интеллигентнейший человек, а там уже сидит нанятый киллер.
— Самый настоящий? — всплеснула руками доверчивая старушка.
— Да, и вот этот интеллигенток говорит мне: найди мне мою бывшую жену, которая ударилась в бега, а удавим мы ее сами вот с этим вот киллером. Пришлось объясняться, что обратились не по адресу.
— Так ты что, адрес своего бюро давал в газете, что ли?
— Вначале и это было, а потом понял: чтобы избежать всяческих неприятностей, надо работать с пейджером. Клиент передает на пейджер номер своего телефона, а я к нему обращаюсь только после того, как навожу о нем справки. Потом мы встречаемся на нейтральной территории. Он излагает свои проблемы, я задаю вопросы. Знаешь, тетя Нина, что-то мне всегда подсказывает, есть ли опасность.
— Это тебя Бог хранил, — сказала старушка. — Л как платили тебе?
— Если план, который я разрабатывал, устраивал клиента, он платил мне половину гонорара, а остальное — по завершении работы.
— Ну, и много ты зарабатывал?
— Это все зависело от наплыва клиентов и от срока. Если со мной заключали договор на долгосрочное обслуживание, то платили меньше, а разовые услуги очень дорогие...
— Сколько? Вот у меня племянник пропал, потом, правда, нашелся сам, на дачу съехал. Сколько мне пришлось бы тебе заплатить, если бы я к тебе обратилась?
— Дорого, очень дорого, тетя Нина. Полторы тысячи долларов, — сказал Бузуев.
Бузуев почувствовал, что разговорился, забыв об осторожности.
— Между прочим, — сказал он, — в других агентствах берут и того больше: детективы нынче в цене. Однако я старался и себя не обидеть, и клиентов не отпугнуть.
— Ас женой почему не заладилось на таких-то деньгах? — не унималась старушка.
— С женой у меня все разрушилось после того, как и угодил в такой переплет, откуда еле живой выкарабкался. Жена секретарем работала у меня, принимала наказы. Очень часто слышала такое: «Сколько стоит заказное убийство? Мой зять такая гадина, бьет дочь каждый день». Конечно, чаще обращались с житейскими проблемами, ну, там дочь встречается с парнем, нужно узнать о его семье, или сын связался с подозрительной девушкой, хотели узнать кто она.
— Так это же просто выяснить, да? — спросила тетя Нина.
— Да, не трудно. Но чаще всего просили проверить партнеров по торговым сделкам. Честных предпринимателей у нас очень мало. Во всех этих коммерческих структурах, которые строят фешенебельные офисы, столько жуликов разного рода! Если бы ты, теть Нин, знала, сколько они средств тратят на то, чтобы парализовать работу конкурентов! Я находил «жучки» везде: в цветочных горшках, в подушках, даже в тортах!
— А сколько стоит один час наблюдения за каким- нибудь человеком?
— Что-то ты, тетя Нина, больно всем интересуешься, не собираешься ли ты пойти сыщиком работать?
— Ты ответь, милок, ответь на мой вопрос.
— Долларов десять в час.
— А машины угнанные ты искал?
— Да, но чаще всего они их сами у себя воруют. Друг у друга, вор у вора.
— Я вижу, ты зубы съел на этой сыщицкой работе.
— Съел не съел, но я всегда был заинтересован довести любое дело до конца. Раскрыть можно любую кражу, если, конечно, заинтересовать сыщика и если с того или иного происшествия не прошло много времени.
