Недовольный гул голосов еще долго отдавался эхом в голове, но я покрепче утрамбовала щеку в подушку и старалась не слушать. Спустя час или два стало, наконец, тихо. «Сочувствующие» разошлись.
Меня несказанно радовало, что Мари запретила Андрею вставать. От Демона до меня было метров десять, и вряд ли он станет орать угрозы и обвинения на все отделение. Хотя, судя по его насупленному молчанию, электрическим напряжением звеневшему в воздухе медпункта, Карпов попросту решил меня игнорировать. И нет, он точно не спал. Его немой укор ощущался каждой порой, и от этого было как-то особенно тяжело.
Я потерла предплечье, на котором алел новенький синяк. Теперь так будет всегда. Я сама назвала ритуал, случайно попавший в брачные обряды, садистским и гадким… И вот… И вот.
– Мисс Дэлориан, – тихий голос предупреждающе прозвучал из-за ширмы, и только потом в просвете появилась идеально зачесанная голова Карамзиной. В руках она держала палочку. Мою. – Вот, нашла на полу в фойе… Полагаю, ваша.
– С-спасибо, – неуверенно поблагодарила я, забирая жезл.
– Не буду спрашивать вас, чем вы колдовали в ее отсутствии, – дернув плечиком, пробормотала Карамзина, – и как у вас это вышло.
– Не будете, потому что не любопытно? – зачем-то уточнила я.
– Не буду, потому что видела… Явно больше, чем предназначалось для моих глаз. Но, будем считать, что не разглядела, – мягко улыбнулась всегда такая строгая аристократка. – Вы очень храбрая девушка, Анна. Уверена, что промежуточный экзамен по снадобьям после такого успеха вам зачтут автоматом. Как член Малого Совета, я буду на этом настаивать. В случае чего, вы всегда сможете предъявить… кхм… доказательство.
Я уперлась глазами в собственное запястье. Безглазая и бесхвостая змейка сидела смирно и уходить не собиралась. С ней мы теперь тоже неразлучны.
В проем просунулась еще одна голова – черт, я думала, все разошлись! – на этот раз взлохмаченная и наделенная характерной рыжиной. Миссис Абрамс сочувственно улыбнулась.
– Ты хочешь побыть одна, верно? – проницательно определила Джулия. – Я только на пару слов, Ани. Что бы ни говорили Андрей и Артур – а скажут они многое, будь уверена! – я точно знаю, что маленькая королева тобой бы гордилась.
– Передайте маленькой королеве, что я ошиблась, – пробурчала сквозь зубы, но достаточно громко, уверенная, что Карпов не уснул и прекрасно все слышит. – Надо было дать умереть этому упрямому идиоту.
Я отвернулась, уложила украшенную рубцом щеку на подушку и тихонько застонала. Всем своим видом я показывала, что аудиенция окончена.
Часы медленно тянулись, кто-то все время прибегал в больничное, шумел, расспрашивал Мари или Андрея… Потом робко заглядывал ко мне, и в этот момент я начинала жмурить глаза и старательно похрапывать. Общаться ни с кем не хотелось.
С наставницей, правда, такой фокус перестал работать со второй попытки. Она быстро раскусила мое притворство и принялась раз в час вливать в меня гадкие бульоны, тоники и эликсиры. А когда я действительно заснула, Мари, уверенная, что это очередной спектакль, умудрилась меня растолкать.
Карпов меня показательно игнорировал. Я прислушивалась к его разговорам с Мари: ни разу Демон, глаз консервированного морфа ему в бульон, не поинтересовался моим самочувствием!
На удивление, его раны затягивались быстрее моих. То ли потому, что он был сильнее магически, то ли потому, что Мари успела его накачать восстанавливающими эликсирами еще до ритуала… Да и мои заклятия, наложенные его сильным жезлом, получились изрядной крепости.
К вечеру Карпов уже смог подняться без чужой помощи и сделать несколько шагов по отделению. К ночи он вполне успешно преодолел расстояние до душевой. Еще немного – и меня настигнет его праведный гнев.
Эффект от обезболивающих угасал, и последствия двух «Смертельных жал» ощущались все ярче. Совершенно неготовая к разборкам, я, пользуясь тем, что Карпов заперся в душе, тихонько сползла с кушетки и спряталась в кабинете Мари. Мечтала отсрочить неизбежное хотя бы до утра.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Прячешься от монстров? – хмыкнула наставница, наблюдая, как я раскладываю свою израненную тушку на ее неудобном желтом диване. Даже если найдет, при Мари орать не будет.
– Избегаю, – гордо заявила я, принимая от нее теплый плед. – Нет, знаешь ли, никаких сил находиться в одной комнате с этим… с этим!
Трудно было объяснить, что мне невыносимо смотреть на его перекошенную от гнева, боли и вины физиономию. Но госпожа Пламберри, думаю, все прекрасно понимала.
– Ему надо переварить, девочка, – прошептала наставница еле слышно. – Андрею очень тяжело. Очень. Особенно после того, как он тебя увидел. Я надеялась отсрочить вашу встречу до тех пор, пока мази не подействуют, но… Тут уж как вышло. Просто дай время. Кто-то из вас двоих должен быть мудрым.
– Не я! Мне девятнадцать! – обиженно фыркнула, устраивая голову на твердом подлокотнике. – Мне больно. А теперь и страшно!
Я указала пальцем на свой новоприобретенный синяк, и нижняя губа непроизвольно дрогнула.
– Понимаю, девочка. Мало кто в Академии представляет, как вы теперь будете… Такая связь – слишком серьезная вещь, – строго произнесла Мари. – Но я все равно рада, что у тебя получилось. Хоть кому-то из нас это удалось.
Наставница погасила свет и прикрыла за собой дверь. Что-то пробормотала Андрею, успевшему вернуться на свое место. И вышла в коридор, оставив нас вдвоем в темноте больничного отделения.
Закусив губу, я стала ждать. Чувствовала, что он снова сделает все по-своему и не даст мне сбежать от разговора.
Но он все не шел и не шел. И я уже начала верить, что мне удастся спокойно выспаться. Вдохнула, выдохнула, натянула плед до самого подбородка… И услышала тяжелые, неуверенные шаги, направлявшиеся ко мне.
Несколько минут спустя мрачный силуэт заслонил собой дверной проем. Карпов все-таки решил не дожидаться утра.
Глава 14. Тяжелый пациент
– Не вставай, – предупредительно велел Карпов, едва я оперлась на локти, чтобы получше его разглядеть.
Я, в общем-то, вставать и не планировала, но теперь, из вредности и жажды протеста, откинула плед и принялась уперто сползать с дивана. Минуту спустя я стояла в метре от него и разглядывала кадык на демонической шее. Андрей обреченно вздохнул, я криво ухмыльнулась. Если он рассчитывал на покорность, то явно выбрал не ту невесту.
Я, впрочем, не была уверена, что до сих пор нахожусь в лестном статусе. Демон вполне мог и передумать. Но я и к этому была готова, когда выдирала страницу из книги и чешую из русалки. Пусть без меня… Но лишь бы он тоже топтал землю этого мира.
– Ты все делаешь по-своему, да?
– Как и ты, – с деланно равнодушным видом я пожала плечом.
Нестерпимо хотелось броситься на любимую шею и до предела заполнить легкие ароматом полыни, полевых трав и ромашкового мыла, лежавшего в душевой.
– Ты хоть понимаешь, что ты натворила? – его голос угрожающе зазвенел, готовый в любую секунду взорваться.
– А ты? Что ты натворил? – я ткнула руки в бока. И стоять легче, и поза подходящая. – Опустил щит! Добровольно подставил грудь под четыре «Жала»!
– А нужно было смотреть, как черная материя лишает тебя рассудка?! – рявкнул Демон. – Слушать, как ты стонешь от боли?
– Я бы потерпела! – не сдерживаясь, рявкнула в ответ.
– А я?! – он тряхнул меня за плечо, но тут же обеспокоенно отпустил. – Ни один здравомыслящий мужчина не способен вынести страдания своей женщины…
– И ты решил умереть! Избавить себя от мук! – возмущенно засопела я и топнула ногой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Тебя! Избавить от мук ТЕБЯ! – он орал так, что дрожали стекла.
– Ты практически умер! – я стукнула кулачком по его груди, и Демон сдавленно охнул.
Мгновенно стало его жалко и захотелось погладить ушибленное место. Наверняка же по ране попала… Черт! Еле сдержалась.
– И умер бы! – Карпов согласно закивал головой, и желание погладить его растворилось. Зато окрепло желание душить. – Если бы ты не сделала все по-своему, упрямая заноза!
