Время поджимало, и он снова вернулся к поиску люка. Только теперь это обрело новый смысл… Неважно, что он сказал Алексис. Игнорировать ее слова он все равно не мог, они снова и снова вертелись в сознании. Он был рад, что задал именно этот вопрос.
Время улетало с пугающей быстротой, а глухой звук цельного металла давил на нервы. Вит едва не отчаялся, когда звон наконец сменился, стал более легким, обозначая пустоту внутри.
— Есть! — не удержался он. — Это здесь!
— Нам лучше поторопиться, — Алексис подошла поближе. — Три часа — условное время. Сброс мусора может состояться и раньше, и тогда нас смоет чистящим раствором.
— Насколько он опасен для нас?
— Он токсичен, но не слишком. Химические ожоги оставит, может повредить глазам, но не убьет. Не это будет нашей проблемой.
— Я знаю. Если я сказал, что выведу тебя отсюда, значит, выведу!
Куском металла, который он использовал для простукивания стен, Вит подцепил нужную пластину. Он устал, и ушибы, полученные при падении, пульсировали болью, но дипломат не собирался позволять этому остановить себя. От него зависят две жизни… да он и свою одну не отдал бы так дешево!
Люк поддался с потрясающей быстротой, открывая им путь в темную трубу.
— Давай ты первая, — Вит кивнул на трубу.
— Дамы вперед? Вообще-то, если опасность придет, она придет из трубы, а не сзади.
— Я знаю, но в таком случае разница в поражении двух целей будет секундная. У меня другая логика: у меня больше шансов застрять тут. И если я буду впереди, то проблемы будут у обоих. А если позади, то ты продолжишь движение и погибну я один.
— Ты говоришь об этом слишком жизнерадостно.
— Я не верю, что это на самом деле произойдет, просто излагаю вероятность.
Она не стала спорить. Алексис просто оторвала один из слоев пышной юбки своего платья и протянула ему:
— Обмотай руки. Скорее всего, на трубе содержится остаточное токсичное вещество. Так у тебя меньше шансов получить ожог.
— Неожиданная забота с твоей стороны!
— Это не забота. Это благодарность.
Несмотря на неудобную одежду и обувь, двигалась Алексис довольно ловко. Вит даже не ожидал от нее такого, он был уверен, что она намного слабее! Она же преодолевала узкую трубу гораздо быстрее его. Но это не означало, что можно расслабиться… Вит понятия не имел, что ждет их впереди. Раствор может хлынуть в любой момент, и тогда их просто смоет! Если вообще не растворит…
Ему казалось, что он уже слышит впереди плеск воды, когда Алексис остановилась. Если бы расстояние между ними было чуть меньше, он бы непременно врезался в нее.
— Что случилось? — обеспокоенно спросил дипломат.
— Тут есть решетка. Похоже, она предназначена для ремонта трубы.
— Тогда здесь есть выход на поверхность!
— Я знаю. Но она заперта. Дай мне пару минут.
— Чем ты ее откроешь?!
— Чем надо. Не лезь.
Теперь он уже был не рад, что пустил ее первой! Труба слишком узкая, поменяться местами нереально, любой маневр может привести к тому, что кто-то застрянет. А что может сделать Алексис?
Это было не иронией даже, а издевательством: умереть в двух шагах от спасения после того, как они уже совершили невозможное! Ведь там, за решеткой, явно выход на технический этаж!
Нарастал гул впереди, оповещающий о приближении воды, и все сильнее пахло химией в воздухе… Вит успел мысленно попрощаться со всеми, кто ему дорог, когда Алексис наконец двинулась.
— Открыто, — прокомментировала она. — Впереди больше нет замков, я вижу свет из коридора.
— Что?! Как ты открыла решетку?!
— Считай, что ногтем. Меньше болтай.
Она была права, им следовало торопиться. Но выбираясь из трубы, Вит все равно задержался возле открытой решетки; он хотел понять, как Алексис это проделала!
Тогда он и увидел, что метал прожжен.
* * *
Здесь его знали под совсем другим именем — Иван Корнеев. Он числился не преподавателем, как предполагала изначально Рита, а одним из студентов. Что ж, смысл в этом был: Даниэль выглядел настолько молодо, что мог бы затеряться среди подростков. Вот только зачем ему это было нужно?
Рита до сих пор не вверила, что ввязалась в это. От одной мысли о том, что она, возможно, бросает вызов Операторам, по спине пробегал холодок. Но сдаваться она не собиралась, потому что ей претила мысль о том, что Операторы возомнили себя выше людей!
Сергей не хотел, чтобы она участвовала, сначала долго возражал, и отпустил лишь после того, как понял, что она все равно не успокоится. Рита не сомневалась, что, не окажись она тогда случайно в комнате, он бы ничего не сказал ей.
Она ведь и оказалась именно случайно… Нельзя сказать, что у них был развивающийся роман со свиданиями и знаками внимания. Оба оказались на базе после заданий, разговорились, и как-то само собой закружилось. В день, когда Вит пришел к Сергею, она ночевала в той комнате впервые. Рита не ожидала, что это будет иметь какое-то значение, а получилось вот как.
Попав в частную школу, она не скрывала, что работает на конвойную службу. Оставалось лишь надеяться, что о ее появлении не сообщат начальству, потому что тогда придется отвечать на весьма неприятные вопросы! Однако пока к этому дело не шло: директор школы встретила ее достаточно вежливо, пригласила к себе, да и она конфликтных ситуаций не создавала. Она пришла за информацией…
Оказалось, что несмотря на прошедшие годы, Кантора тут помнили. Слишком уж примечательной личностью был!
— Иван учился у нас полгода, — признала директор. — Он… неоднозначный мальчик. Наша школа славится высоким уровнем знаний и строгой дисциплиной.
— И высокими ценами на обучение, — не удержалась Рита.
— Этим тоже, но если способностей нет, никакие деньги ребенку не помогут. У Ивана способности были. Несмотря на наши строгие требования, он поступил легко. Мы обычно не берем студентов посреди учебного года, но он продемонстрировал такой высокий результат, что отказать ему было невозможно. Да и в дальнейшем он учился очень хорошо, с этим проблем не было.
— Значит, с чем-то другим они были?
Перед встречей Рита успела прогуляться по школе, почувствовать общую атмосферу. Армейских порядков тут не было, но присутствие «золотой молодежи» чувствовалось. Дети богатых родителей, наглые, надменные и недоверчивые по умолчанию. Такие новичка принимают долго, и ему нужно постараться, чтобы получить их симпатию.
Вот только Даниэль не старался.
— Он был… независимой личностью, — чувствовалось, что директор осторожно подбирает слова. — Он не нарушал правила слишком откровенно, но если что-то ему не нравилось — заявлял об этом прямо, не думая о вежливости. А не понравиться ему могло все что угодно! Как учитель с ним общается, как ведет урок, что говорит… Мы пытались беседовать с Иваном — и я, и мои заместители. Бесполезно. Он слушал нас внимательно, не перечил, но я по его глазам видела, что ему все равно. Выводов он не делал, шел в класс и все начиналось по новой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
