— Слушай, Ариан, мы когда уезжаем?
— Если вы хотите, то хоть сейчас! — отозвался он.
— да нет, просто спрашиваю. Честно говоря, я вовсе не тороплюсь на бой с иллиатадом. Ты мне так и не рассказал, чем его можно убить.
— Я не знаю,— смущенно ответил рыцарь, взглянув на меня, валяющуюся на кровати, и тут же поспешно переведя глаза на стену. А хорошо, наверное, быть таким неиспорченным... Прямо даже завидно как-то.— И никто не знает. Поверьте. Если бы это было известно, то его давным-давно бы уничтожили!
— Очаровательно! — Я перекатилась на живот и подперла голову руками, решив высказать результат своих измышлений.— А вам не кажется, что несколько... э-э-э... самонадеянно и неразумно полагаться на принцессу из другого мира в том, что не смогли сделать сильные, умелые, хорошо обученные мужчины?
— Наоборот, это внушает некоторую надежду. Вдруг, увидев вас, такую красивую, нежную, беспомощно сжимающую в руке оружие, иллиатад покается и...
— … И тут же помрет от позора? Или от смеха? — язвительно фыркнула я.— Не льсти мне, Ариан, у тебя это не слишком хорошо получается. Во-первых, не такая уж я нежная, а во-вторых, с ниратой в руках я вовсе не беспомощна!
— Да-да, конечно! — торопливо согласился он.— Но все-таки...
— Ну хорошо, допустим! — Я нетерпеливо помотала головой
решив не вступать в полемику относительно своей внешности привычек.— Предположим, я прибью этого монстра.
Что дальше? Я хочу вернуться домой!
— Разве у нас вам плохо? — огорченно спросил Ариан, поворачиваясь ко мне. Он был так расстроен, что даже мои ноги, согнутые в коленях и покачивающиеся туда-сюда над сползшим на покрывало подолом, его не смутили.
— Нет...— Я вздохнула, пытаясь поточнее выразить свои ощущения.— Но пойми: я здесь чужая. Там, в моем мире, у меня было пусть не все, чего я хотела, но многое. Я знала, что будет дальше. Я выучусь, отработаю по распределению, потом найду себе такое место, какое меня устроит, налажу свою жизнь... Если, конечно, не помру ни с того ни с сего, но тогда все проблемы уж точно будут решены. А здесь каждый день — неизвестность. У меня нет ни денег, ни профессии, пригодно в этом мире. Не могу же я всю жизнь шататься по трактирам и кабакам, зарабатывая себе на хлеб пением никому не известных и плохо понятных песен!
— Расскажите мне о вашем мире, принцесса,— тихо попроси он, пересаживаясь ко мне на кровать.
— О моем мире? — И что же ему рассказать? — Мой мир очень жестокий. Если ты слаб, тебя затаптывают ногами. Чтобы чего-то добиться, нужно идти по головам, никого не жалея и никогда не оглядываясь. У вас здесь сохранилось то, о чем у меня дома никто уже и понятия не имеет, — порядочность честь... В Вириалане все не так фальшиво, показушно, а более... естественно, нормально, логично, что ли. А там... Нужно всех расталкивать и напролом двигаться к намеченной цели, иначе затопчут тебя — вот основной закон выживания и залог успеха в моем мире. Я, в принципе жившая там неплохо, не доверяю никому, кроме себя самой. Вы с Эло — единственные в моей жизни, не считая родных, к кому я безбоязненно поворачиваюсь спиной, не ожидая удара, да и то не потому, что так уж доверяю вам, а потому, что вам самим невыгодно меня уничтожить...
— И вы хотите туда вернуться?
— Я не знаю, как жить по-другому. Я слишком странная и чужая для этого мира. Думаешь, я не вижу, как ты вздрагиваешь каждый раз, когда я заговариваю с мужчиной, да еще и смею отвечать ему на равных, вместо того чтобы покорно склонить голову и ждать его великомудрых суждений?! Как тебя ужасают мои привычки вроде ношения штанов, задранной юбки или вечной беготни с высоко поднятой головой?! — Я горько, зло улыбнулась и перевернулась на спину, закинув руки за голову и разглядывая потолок.
На нем сидел здоровенный, чуть ли не с мою ладонь, паук. Я не боюсь ни одной из стандартных женских пугалок вроде мышей, змей или лягушек, а науки, кажущиеся лично мне весьма красивыми и необычными созданиями, всегда приводили меня в восторг, поэтому я решительно встала ногами на кровать и потянулась к зависшему на потолке восьмилапому, тщась получше изучить столь крупный экземпляр. Ариан, недоуменно наблюдавший за моими манипуляциями, наконец разглядел то, что так меня заинтересовало, и с придушенным вскриком прыгнул вперед, обхватывая меня за талию и опрокидывая навзничь. Кровать, хоть и весьма солидных размеров, была явно мала для столь активных движений, и мы в обнимку повалились на пол, причем я по закону подлости оказалась снизу. Моя спина, всей своей площадью поприветствовав жесткие доски, горестно взвыла, я заревела благим матом в унисон с ней, наплевав на гордость и желая только одного — чтобы светловолосый рыцарь с меня слез.
И тут черти принесли к Арианову порогу эльфа. Эло недоуменно обозрел нашу парочку, барахтающуюся на полу в весьма недвусмысленной позе, уделив особое внимание моим голым коленям в разрезах подола и ногам рыцаря между ними (а что поделаешь, так упали), и с возмущенным ревом мигом растащил нас с Арианом в разные стороны. Я поспешно одернула задравшийся подол (в моем мире сказали бы, что такая длина юбки выглядит весьма смело, и не более, но для Вириалана это было просто непристойно) и, держась за поясницу, как старая бабка, поднялась с пола. Ариан смущенно подал мне руку, но я предпочла ухватиться за столбик кровати и встать самостоятельно.
— Ну и что здесь было, скромники вы этакие?! — с негодованием завел Эло, демонстративно скрестив руки на груди и буравя нас яростными взглядами. Увы, к его разочарованию, мы и не подумали тут же испепелиться на месте от стыда.
— Ариану отчего-то вздумалось чуть не убить меня! — с не меньшим возмущением отозвалась я, по-прежнему потирая спину.
— И чем же она так тебя достала? — мирно поинтересовался у рыцаря Элю.
— Да ты посмотри, к чему потянулась принцесса! — горячо отозвался тот, тыкая пальцем в потолок.
Эльф запрокинул голову и здорово переменился в лице:
— Ксенон, ты последние мозги растеряла? Или решила покончить жизнь столь изощренным самоубийством?
— А что такое? — невольно стушевалась я, смущенная искренним беспокойством в голосе нелюдя.
— Принцесса, это же драмонер, жутко ядовитая и опасная тварь! — нервно пояснил Ариан, догадавшись, что я не соображаю толком, что пыталась рассмотреть.
— Если бы он хватанул тебя за палец, ты бы умирала долго и очень мучительно! — Эло вытащит из заплечных ножен свой меч и, примерившись, ткнул в паука.
Тот, возможно, и был опасной тварью, но сражаться на равных с эльфийским принцем, вооруженным клинком, не смог, сдался с первого же удара и с сочным шлепком шмякнулся на кровать. Ариан предусмотрительно загородил меня собой на случай, если вдруг драмонер еще жив, но тот, похоже, уже пребывал на том свете, куда по своей глупости чуть не отправилась я. Надо завести у себя привычку — пока я в Вириалане, не лезть самой на рожон и стараться получать у рыцаря консультации насчет всех неизвестных мне тварей, прежде чем тянуть к ним алчные лапки.
К ужину мы спустились вдвоем с Эло — Ариан ускакал на прощальное свидание со своей невестой. Завтра она и мы, соответственно, отправлялись в путь. Эльф был надут как индюк, столь явно выказывая обиду на что-то лично мне не понятное, что я невольно постаралась сесть подальше и без особой необходимости не заговаривать с ним. Но принц сам завел беседу:
— Что у вас с Арианом?
— В каком смысле? — не поняла я, ковыряясь в местном кушанье, напоминающем овощное рагу с мясом и грибами.
— В самом прямом. Какие у вас отношения?
— А тебе что за дело? — неприятно удивилась я.— Ты что, ревнуешь?
Но на сей раз шпилька не прошла — Эло скис, надулся еще больше и чуть заметно скривил губы, предпочтя оставить вопрос без комментариев.
— И все-таки?
— У нас любовь до гроба! — обозлилась я. Ненавижу, когда окружающие лезут в мои, то есть не в свои дела.— Мы уже тайно обвенчались, и Ариан как раз сейчас объявляет Миларэлине, что она больше не его невеста, потому что у него есть законная жена!
— Наглая девка! — Эло хлопнул по столу так, что все приборы подскочили чуть ли не на полметра. Я поймала едва не кувыркнувшуюся мне на колени тарелку и недоуменно воззрилась на эльфа, чувствуя, как в глазах начинает разгораться адское пламя.— Я серьезно спрашиваю, а тебе все хихоньки да хахоньки!
— По жизни нужно идти с улыбкой! — мягко мурлыкнула я, злясь все больше и больше.— Не дразни меня, Эло, не то это может плохо кончиться!
— Да что ты можешь, ты, которая...
— Ну, положим, кое-что все-таки могу,— перебила я, доняв, что нелюдь, того и гляди, отпустит по моему адресу какую-нибудь гадость.— Вот спорим, что я сейчас одним движением заставлю всех присутствующих заткнуться и смотреть на меня, а сама при этом не произнесу ни единого слова?!
