— Значит, вы вздумали прийти в мой лес и заковать меня в цепи? — насмешливо произнесла Орфэн, двумя лапами насмерть вжав в землю двух воинов, из тех, что первыми набросили цепь на повелительницу Моря Спор.
Зрачки остальных солдат в ужасе расширились, но арахна медленно и важно направилась не к ним, а к бесстрашно глядящему на нее с земли паладину.
— А потом вы вздумали приковать меня к земле божественной магией.
— Магос, очнись, — Аделаида добежала до камня, на котором, застывшие, как подвешенные за руки ниточками марионетки, стояли маги.
Леди-кардинал как могла быстро прочитала заклинание, и Магос, сжав рукоять своего Гомункулуса, смелым шагом направился в сторону феи.
— Стой, куда ты?
Не в силах остановить друга от опрометчивого поступка, она принялась расколдовывать остальных чародеев, а затем осторожно двинулась в сторону лучников. Несколько огненных вспышек вновь отвлекли арахну от расправы над самоотверженным паладином.
— Ну, тварь, теперь держись, — подходя все ближе и ближе к фее, Магос посылал в нее один за другим мощные огненные шары. Маги бросились на подмогу, и Орфэн, прикрывая лапами лицо и грудь, начала отступать.
Аделаиде удалось расколдовать всех парализованных союзников и даже воскресить одного из павших воинов, когда она почувствовала легкое головокружение: силы ее были на исходе. Андуэль тоже был сильно ослаблен темной магией феи. Он подполз к Киру и попытался поставить того на ноги. После нескольких попыток эльфаКир смог-таки подняться, опираясь на треснувший щит, а оживленный Аделаидой солдат тут бы и помер вновь от полученных травм, если бы Кир из последних сил не поделился бы с ним своей жизненной энергией. Лишь Каен и Сильвистер могли еще как-то броситься вдогонку за феей, но они понимали, что не смогут ни удержать арахну, ни поразить ее своим оружием.
— Все кончено. Она бежит в свое гнездо, — с отчаянием произнес Каен, останавливая копейщика и магов от преследования феи.
Орфэн была тяжела и неповоротлива: она сносила на своем пути деревья и рушила камни ударами когтистых лап; сотни ходячих грибов были раздавлены ее могучими ногами. Бросившийся ей вслед чародей, задыхаясь, остановился посреди поляны, раскуроченной ее гигантской тушей.
— Беги в свою нору, ты, демоническое отродье! — крикнул Магос ей вслед, понимая, что догнать исполинскую паучиху ему не под силу. — Сиди там и бойся, потому что мы, любимцы богов, рано или поздно все равно придем по твою жалкую душу. Даже сестра презирает тебя!
Арахна внезапно замерла на месте, а затем, резко повернувшись к магу, прошипела в его сторону:
— Нерупа глупа. Она осталась прислуживать тем, кто разрушил наш дом.
— Как разрушили, так и восстановили. А вот Дерево-Мать гибнет по твоей вине.
— Не может быть, — вскричала ведьма, делая шаг в сторону мага.
— Еще как может. Твое болото заразило Дерево-Мать смертельной болезнью. И если бы ты сразу помогла своей сестре, этого можно было бы избежать.
— Что он делает? — прошептала Аделаида, обращаясь к эльфийскому лекарю. — Ведь это бессмыслица: Море Спор заразило Дерево-Мать, и оно же помутнило рассудок несчастной Орфэн.
— Какая разница? — отозвался Андуэль. — Главное, что она больше не бежит.
А маг продолжал:
— А что сделала ты, вместо тогочтобы помочь? Ты сбежала, спряталась, а потом и вовсе возомнила себя королевой в этом вонючем грибном царстве. А что же мы, эльфы, люди?
— Вы жалкие создания. Вы уничтожили друг друга, уничтожили все красивое в этом мире, — защищаясь, кричала фея, теряя последнюю каплю рассудка.
— Неа, — маг хищно улыбнулся. — Посмотри, — он обвел руками поляну, на дальнем краю которой, наблюдая за беседой мага и паучихи, бок о бок стояли люди и эльфы. — Смотри: мы объединились. Мы теперь заодно. Вместе несем свет в этот мир. Там, за пределами твоего гнилого болота, у нас есть целый мир, полный красоты и гармонии. И мы, слуги добра, пришли сюда все вместе, чтобы уничтожить то единственное зло, что осталось на этом свете…
Глаза феи расширились, в то время как маг патетически произнес:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Тебя.
Обезумев от гнева, Орфэн бросилась на одиноко стоящего среди падающих с неба, как снежинки, спор Магоса.
— Так воткуда вела моя дорожка, — восторженно произнес маг и начал читать длинное сложное заклинание. Когда он закончил свое колдовство, фея, почти добежавшая до человека, вдруг всталакак вкопанная. Задыхаясь, она схватилась за груди и живот, сквозь которые начал проглядывать красноватый огонек. Он рос, постепенно занимая собой всю поверхность тела ужасной паучихи. Не способная сделать вдох, она, бешено сверкая глазами, сделала последний отчаянный рывок и всем телом рухнула на землю, придавив собой не успевшего отбежать в сторону обессилевшего чародея. Ее тело пылало изнутри.
Аделаида, Каен и остальные сбежали вниз с холма и растерянно замерли вокруг дымящегося тела мертвой арахны.
— Магос! — вскричал Теодор, не веря, что его друг мог так просто умереть после того, как ему наконец-то удалось совершить поистине героический поступок. — Магос, — Тео бегал вокруг исполинского тела, пытаясь приподнять то одну, то другую оплавившуюся лапу бездыханной паучихи. — Магос! — затем в растерянности опустился на горячий песок.
— Тео, — Каен приблизился к охотнику, положив тяжелую ладонь ему на плечо, — мне жаль…
Теодор поднял полные слез глаза на Аделаиду. Но та стояла позади командира с видом столь мрачным, что Тео оставалось лишь молча подняться и вернуться к группе. Воины начали осматривать тело Орфэн, эльфы — лечить раненых, а Тео стоял неподалеку и, как во сне, наблюдал за происходящим.
Вдруг он разразился нервным смехом. Все обернулись к нему.
— Да нет, — сотрясаясь всем телом, мужчина хохотал, — не может такого быть, чтобы Магос вот так просто… — не закончив фразу, он закрыл лицо руками и разрыдался.
Но уже через минуту он вновь подскочил к телу арахны.
— Ну же, что же вы все стоите-то?! Давайте перевернем ее, — с отчаянием и гневом вскричал он, призывая остальных помочь ему, но никто не двинулся с места.
— Теодор, — сочувственно обратилась к нему Аделаида, — мы не сможем даже приподнять это каменное тело, не говоря о том, чтобы перевернуть его… Даже если огромный отряд прибудет сюда из Орена завтра-послезавтра, они лишь за неделю по частям смогут разобрать тело колдуньи. Мне жаль, но Магоса уже не спасти.
— Твой друг пал смертью храбрых, — произнес Кир. — Мы всегда будем помнить о подвиге, который он совершил.
— Да, — поддержал его Каен, — Магос навсегда войдет в историю как тот, кто уничтожил злую фею.
— Но может, нужно быстрее позвать остальных на помощь… Может, мы сможем быстро разделать паучиху, и тогда…
— Даже тогда я не смогу его воскресить, Тео, — прошептала Аделаида. — Нечего будет воскрешать…
Все обращенные к нему слова вдруг разом достигли сознания охотника. Он мрачно развернулся и, не говоря никому ни слова, пошел прочь от места недавней бойни.
Командир хотел последовать за ним, но Аделаида его остановила:
— Пускай идет, — сказала она, — ему нужно побыть одному. Когда он будет готов, он сам найдет дорогу.
Каен согласно кивнул и принялся отдавать распоряжения.
Когда почти вся группа покинула опасное место, оставшиеся возле тела арахны Каен, Лаурин и Сильвистер попытались оценить примерное количество человек, которое потребуется, чтобы снять остатки прочной каменной чешуи с тела феи. Не успел мастер военных дел предположить, сколько отменных доспехов, мечей и щитов Орен сможет заполучить в итоге, приближающийся гул заставил троицу спрятаться за разбросанными по низине валунами. Они успели вовремя, так как тут же сотни насекомых облепили тело своей повелительницы. Грозно стрекоча гигантскими крыльями и впиваясь когтистыми лапами в белоснежный грунт, они медленно принялись оттаскивать Орфэн в глубину тумана, оставляя за собой широкий след на песке.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
