— И надолго она?
— Как я поняла, на неделю. Но она — девушка самостоятельная, за руку ее водить не надо. Все будет хорошо.
Морозов посерьезнел.
— А ты как?
— Ну что могло случиться за сутки? Я, кроме работы, ничего не вижу. — Он в очередной раз закурил.
— А то у тебя на работе приключений мало!
— Знаешь, все как-то наслоилось, что уже не вспомнишь, когда и где это было.
— Ладно, мне-то не рассказывай.
— С работой уже просто порой не ориентируюсь, где я. Ты не представляешь, какой глюк я словил по дороге в Ригу. Взял с собой книжку почитать. Через три часа поймал себя на том, что я все на пятнадцатой странице.
— Эк тебя как!
— Это еще не все. Я понял, что не просто читаю, а учу как роль! Нормально?
— Что тут скажешь? Отдыхать тебе надо.
— Я не против. Кто ж от такого откажется?
— Кстати, мог бы какие-нибудь дорожные байки рассказать.
— Имя твое — чудовище!
— Так и запишем…
— Рассказываю. Мы с театром летом были на гастролях во Франции. После спектакля зашел в один бар. Сижу за стойкой, никого не трогаю. Потихоньку разговорился с мужчиной, сидевшим рядом. Ему уже хорошо за шестьдесят было. Оказалось, бывший соотечественник. «Ну Москва, ну Центральный Академический… Вот в Саратове один актер был! Я на все его спектакли ходил». — «А как его звали?» У меня ведь отец там в свое время работал. — «Ты молодой, не знаешь». — «И все-таки?» — «Николай Сергеевич Морозов». — «Очень приятно познакомиться. Андрей Николаевич Морозов». Он чуть под стойку не упал. Тогда я еще раз убедился, что это не мир тесный, это прослойка узкая.
— И не говори.
— Я тебя не отвлекаю? Не задерживаю?
— Все нормально.
— Еще кофе?
— Нет, хватит. Спасибо. Мне позвонить сегодня Андрееву, или вы сами разберетесь?
— Думаю, сами.
— Вот и славно.
— Ты сегодня домой поедешь после работы?
— Да. Завтра рано вставать.
— Когда же мы теперь увидимся?
— Может, послезавтра.
— А я думал, завтра.
— Завтра я пока Алену встречу, пока все свои дела утрясу…
И тут я поняла, отчего Морозов стал хмур и насторожен. Похоже, ситуация с Сашкой повторялась. Но в отличие от него Морозов не станет «долбить по менингиту», а скорее всего поставит перед выбором. Или однажды просто уйдет. Вон он, хоровод поклонниц, только свистни! Да, с этим надо что-то делать. Причем срочно. Звать Морозова завтра к себе? Я буду замотанная, Алена с дороги… Да и не стоит лишний раз это афишировать. Как знать, чем еще все обернется. Как ни крути, за мужика и лучшая подруга глотку перегрызет…
— Ладно, солнце, я пойду. У меня спектакль скоро. Не пропадай.
— Хорошо. Я тебе завтра позвоню.
— Буду ждать.
— Счастливо!
— Удачи!
Он проводил меня до двери. Бабушка-вахтерша с недоумением и интересом наблюдала за нашим прощанием. Бог с ней. Не так уж много впечатлений в ее жизни. Я уходила почему-то с тяжелым сердцем. И не могла себе этого объяснить. Было ли это предчувствием чего-то или я просто накручиваю? Не знаю. Что ж, время покажет.
Встретив Алену и разместив ее в своих «апартаментах», я направилась по делам. Московская круговерть сначала слегка ошарашила питерскую гостью. Но постепенно к этому привыкаешь, хочешь того или нет.
Вечером мы болтали на кухне, отмечая Аленин приезд.
— Скажи, пожалуйста, какие у тебя отношения с Игорем Андреевым? — спросила она.
— Хорошие. А что?
— Вот. — Она положила на стол газету. — По возможности хотелось бы знать подробности этого проекта.
Я прочитала материал, написанный в лучших традициях столичной «желтой» прессы. Как всегда, ухватив где-то обрывки информации, все остальное додумали и переврали. Я отнеслась к этому спокойно, поскольку прекрасно знала «кухню». Насторожил меня единственный момент. О Морозове там не было ни слова! И это при том что у него, по словам Андреева, — главная роль. Вместо Морозова главную роль, оказывается, должен играть Феликс Антонов. Талантами он не блистал, но был неконфликтен, хорош собой, с продюсерами и режиссером не спорил. К тому же два дня назад Морозов говорил, что проект вот-вот прикроют из-за финансовых проблем. Что бы это значило? Зато Андреев там, что называется, заливался соловьем.
— Что-то не так? — спросила Алена, увидев, что эта статейка меня озадачила.
— Пока не знаю.
Утро началось с того, что позвонил Морозов. Он тоже увидел эту статью и был уверен, что это моих рук дело.
— Ты так думаешь?
— Но ведь ты же занимаешься прессой.
— Связываться с ними мне бы не приснилось в страшном сне. Между нами говоря, у меня там даже завязок нет.
— Рассказывай! Или, может, Андреев тебе накинул за этот пасквиль сотню-другую?
— Ты или бредишь, или не выспался.
— А как ты тогда все это объяснишь?
— Кто-то услышал обрывки информации, а остальное — додумали.
— А откуда узнали?!
— Я тебе не буду рассказывать обо всех тонкостях, но способов — масса. Да и времена сейчас такие, что все покупается.
— Это я и без тебя знаю.
— Убавь, пожалуйста, громкость. У меня пока еще все в порядке со слухом. Кроме тебя, меня и Андреева, «растрещать» мог кто угодно, вплоть до технического персонала.
— Ну-ну. — В его голосе еще слышалось недоверие, но было уже ясно, что Морозов засомневался в своих подозрениях.
— Я тебе вечером позвоню.
— Я буду поздно.
— Если ты мне говоришь, что будешь поздно, значит, это уже не поздно, а рано.
Простились мы сухо. Морозов явно затаил обиду. Это подтолкнуло меня к тому, чтобы провести свое независимое расследование.
Во-первых, предстояло узнать, кому это надо. Андрееву? Феликсу? Кому-то из «денежных мешков» или продюсеров? Ничего не понимаю. Вечером я позвонила своему старому знакомому, профессиональному «жучку».
— Женечка! Привет! Выручай!!!
— Привет. Что у тебя на этот раз стряслось?
Я изложила все, что знала.
— Да фигня все это. Опять писаки переврали. Что из-за этого бучу поднимать?
— Мне почему-то так не кажется.
— Да ладно, все это твои фантазии.
— Женечка, попробуй узнать, что там к чему. А если ты ошибаешься?
— Вряд ли.
— Ты представляешь, что потом можно будет замутить, если я окажусь права?
— Ну хорошо.
— Ты просто прелесть!
— Ладно тебе, зазнаюсь еще.
— Завтра вечером созвонимся.
— Завтра?!
— А ты думал, я тебе дам рассусоливаться? Фигушки!
— Хорошо, я постараюсь что-нибудь узнать.
— Я на тебя надеюсь.
Женька-«жучок» — это, можно сказать, друг семьи. Однокурсник мужа моей подруги. Как потом выяснилось. Нас она представила друг другу на своем дне рождения, но мы к тому времени уже были знакомы.
