Еще через минуту за ним захлопнулась дверь.
— А кто он, Хакер? — спросила Алена, когда мы вернулись на кухню.
— Приятель буйной юности. Не скажу, что мы были друзьями. Просто у нас была одна компания. Сейчас практически не видимся. У кого-то семья, кто-то с головой ушел в работу. Да и интересы разные. Повзрослели. Смотрю иногда на старые фотографии и не верю, что все это было.
— Ну, тебя, конечно, работа засосала.
— Отчего же? Надо уметь все совмещать.
— Но, извини, не похоже, чтобы ты стала семейным человеком.
— Я, честно говоря, запуталась. Конфетно-букетный период закончился, и началось нечто такое… Я даже не знаю, как сказать. Да, все равно наши интересы так или иначе сходятся на работе, но есть и помимо нее что-то. Мы видимся не так часто, поскольку он тоже трудоголик. Иногда думаю, что это к лучшему. Я — не ангел, он — не подарок. Но я боюсь его потерять, понимаешь? Когда я его долго не вижу, то не нахожу себе места. Если он задерживается или обещал позвонить, но не позвонил, думаю: не случилось ли чего? Хотя понимаю, что он мог просто заработаться. По запарке и не такое бывает, не то что не вспомнишь позвонить — забываешь, как тебя зовут. А у меня душа не на месте. Это, наверное, и есть любовь — когда ты за другого человека переживаешь больше, чем за себя, когда дороже, роднее у тебя никого нет. Он изменил меня. Я стала другой. Я поняла наконец, что значит быть женщиной.
Алена слушала внимательно, не перебивая. Возможно, она все понимала и была полностью на моей стороне. А может, находила в моих словах противоречия и пыталась их как-то осмыслить, сопоставить одно с другим. Но меня это не особо волновало. Я ведь говорила искренне. Мало ли кто что подумает или скажет? Ведь это мой багаж, мне с этим жить. Это моя судьба. Другой-то не будет. А что слова? Говорить и делать — не одно и то же. Мало людей, искренне заинтересованных в благополучии другого. Кто-то посочувствует, кто-то промолчит, кто-то съязвит. Но искренне порадуется с тобой — редко. Возможно, завтра Алена уже не вспомнит об этом разговоре. Я не обижусь. Просто мне сейчас надо высказаться. Иначе эти мысли затянут меня в пучину беспросветной тоски, и выхода не найти — пойду, как камень, на дно.
— Странная ты, — подытожила мой рассказ Алена.
— Возможно.
На следующий день Алена уехала. Проводив ее, я вернулась домой. Пустая квартира, пустая голова. Мыслей не было вообще. Ни одной. И, выйдя из оцепенения, я стала метаться по квартире, как кошка, которой прищемили хвост. Меня охватило какое-то странное чувство — не то беспокойство, не то тоска, не то неуверенность. Я была готова прибить любого, кто попадется на моем пути. Но никто не попадался.
Спустя какое-то время я поняла, что лучшее, что можно предпринять в этой ситуации, — действовать. Еще через минуту закрыла дверь и вышла на улицу.
В городе уже несколько дней лежал снег. Растает он или останется до весны — зависело от капризов природы, а их предсказывать — занятие неблагодарное.
Повеяло зимой, Новым годом, сразу поднялось настроение. Да и город стал светлее и чище, он не казался уже угрюмым монстром, готовым раздавить в любой момент.
Пока доехала, поняла, что ужасно замерзла. С утра было намного теплее, а сейчас мороз ударил — будь уверен. Не крещенские морозы, но вполне ощутимо. И дороги, успевшие покрыться снежным настом, превратились в самый настоящий каток — ни проехать, ни пройти.
Мороз отчаянно щипал щеки, и я невольно прибавила шаг в надежде скорее нырнуть в тепло. Я была слишком легко одета для неспешного моциона.
Конечно, явиться без приглашения — не всегда удобно, прилично, не все тебя правильно поймут, не всюду тебе будут рады. Но в этом доме поймут правильно, в этом доме рады всегда. Всем. Эту пару, Толика и Анюту, я знала, наверное, столько, сколько знала себя. Я знала первого мужа Анюты, а она вышла замуж первый раз в восемнадцать лет. Первая любовь Анюты явилась, как часто бывает, нежданно-негаданно. С Сергеем они познакомились в походе. Анюта в отличие от меня, любительницы комфорта, с восторгом принимала приглашения на подобные вылазки в лес. Худенькая, миниатюрная, с огромными голубыми глазами и располагающей улыбкой — просто лесная фея. У Анюты тогда были длинные волосы, закрывающие пятую точку, которые она часто забирала в пучок, потому что эта красота все-таки здорово мешала. И вот, при встрече с будущим мужем, когда компания сидела у костра и пела песни, у Анюты расстегнулась заколка, и волосы упали тяжелой белой пеленой, как в кино. Сергей увидел это и влюбился. Ей восемнадцать, ему за тридцать. Тем не менее они были счастливы. После свадьбы молодые стали жить у Сергея. Но со временем разница в возрасте, интересах, сексуальном темпераменте привела к разводу. А еще через два года, также в походе, Анюта познакомилась с Толиком. Любовь настигла их вдруг, в один момент, как приступ стенокардии. Когда они сидели вместе, не заметить их было нельзя. Толик тоже не обладал излишним весом. У него было скорее теловычитание. Ребята очень смеялись, когда им в почтовый ящик бросили рекламную листовку магазина «Три толстяка». Но у Толика в отличие от Анюты был восточный, скорее даже азиатский, тип лица. Черное и белое, как домино.
Пообщавшись с ними поближе, можно было с уверенностью сказать, что это семья. Они стали одним целым, единым организмом. Уважать интересы и слабости другого дано не всем. Как правило, это дано по-настоящему любящим друг друга людям. Любимого человека не будешь менять и перевоспитывать, потому что хочешь, чтобы ему было хорошо. При этом ни Анюта, ни Толик не пытались что-то переделать в других. Они просто принимали человека таким, как он есть. У них всегда было уютно, комфортно, при случае всегда можно было рассчитывать на помощь, на совет. Они оба обладали талантом понимать других людей и сопереживать, поэтому к ним многие тянулись. Сейчас редко встретишь человека, не зацикленного на своих проблемах, а Анюта с Толиком обладали ценной способностью разрулить практически любую ситуацию.
В их маленькой уютной однокомнатной квартирке всегда был народ. Зачастую именно у них находили пристанище те, кто испытывал временные трудности с жильем. К ним шли за советом, с печальными и добрыми вестями. И всегда они помогали и находили для каждого нужные слова. Когда я понимала, что клин «Клинским» не вышибается, ехала к ним. И все становилось на свои места. Они учили меня общаться с компьютером, лечили мою голову от «перегруза», лечили мои дискеты от вирусов. Однажды, проведя в Интернете энное количество часов, оторвавшись от монитора, я то ли пожаловалась, то ли констатировала: болять мои крылья!
