триптофан и поддерживает в организме с низким уровнем гормона серотонина чувство уверенности и благодушия, поднимает жизненный тонус.
Ёлка выразительно посмотрела на Таньку, та сразу же заткнулась.
– Девочки, скажите, я в самом деле страшнее атомной войны? – спросила вдруг Мария. – Только честно.
Ёлка сориентировалась первой:
– Нет, Машка. Ты симпатичная баба, но подзапустила себя малёха. Тебе надо заняться реставрацией осыпавшегося фасада.
Мария тут же сорвалась со стула и понеслась в спальню к трюмо. Она смотрела на своё отражение и как будто видела себя в первый раз: и впрямь усталая, ухайдаканная жизнью тётка с потухшим взглядом и седоватым пробором отросших волос. Морщинки вокруг глаз, пару лет назад ещё незаметные, густо запаутинились. Картина безрадостная под названием «Бабий век – сорок лет». Мария набросила на зеркало покрывало, как будто в доме появился покойник, и, едва переставляя ноги, поплелась к компании.
– Согласно французской поговорке, – продолжила Филя прерванную мысль, – глупая женщина следит за мужем, умная – за собой. Вот мы и поступим по-французски: будем делать из тебя конфетку. Завтра займёмся маникюром, педикюром и массажем. На послезавтра записываю тебя к Женьке из «Афродиты», она тебе мелировочку и стрижку молодёжную забацает, а то носишь дульку а-ля Крупская в сочетании с гардеробом «Здравствуй, пенсия!».
Маша тяжело вздохнула и налила себе новую рюмку. Ей хотелось напиться в три звезды и выключиться из реальности.
– Следующий шаг – фитнес-клуб, – продолжала Филя невозмутимо. – Беру тебя в воскресенье с собой, будешь месяц бесплатно тестировать. Там у нас и сауна, и бассейн, и лечебные чаепития. Фигурку надо подтянуть, мышцы вон совсем разболтались. – Она ткнула пальцем в Машкин живот. – Ты же всё время на кухне толчёшься или книги читаешь, что дома, что на работе. Умной быть хочешь…
– По-твоему, умной быть плохо?! – возмутилась Танька, относящая себя к интеллектуалам.
– Средняя женщина, товарки мои, предпочитает быть красивой, а не умной, потому что средний мужчина лучше видит, чем соображает.
Взрыв хохота трёх подвыпивших дам сотряс стены Танькиной кухни.
12
Когда бутылка «лекарства от стресса» опустела, Мария пьяно заныла:
– Девки, что же мне, бедной, делать-то теперь? Нет, скажите, что мне делать?
– Что делать, что делать? – передразнила её Танька. – Разводиться. «Была без радости любовь – разлука будет без печали». Брачного контракта у вас нет. Так что содержать он тебя будет до смерти. Подашь на алименты, и пусть крутится, как электровеник, на всех фронтах.
– Нет, девочки, я так не смогу…
– Вариант второй, – продолжила Татьяна, – сидишь, как Ярославна, на Путивле-стене причитаючи. Всю жизнь терпишь его лирические отступления, дерьма в рот набравши. Выслушиваешь его «замолодки» о двухдневных планёрках и держишься за иногда ночующие дома штаны, изображая полное неведение…
Мария замотала головой, как лошадь, пытающаяся избавиться от слепней.
– Тогда – вариант третий, – вклинилась в диспут Ёлка. – Официально оставляешь всё как есть и заводишь на стороне какого-нибудь жеребца. Развлекаешься с ним с четверга на пятницу и всякий раз, когда Кук отправляется «строить свою структуру».
– Где развлекаюсь? – сделала круглые глаза Мария.
– Да где угодно: у жеребца, у Таньки. Да хоть в кабинке солярия в Танюхину смену. Она вам кофе изобразит, музыку, напитки прохладительные. Лечь, слава Богу, есть где…
– Шутишь, что ли?..
Ёлка с Татьяной заговорщически переглянулись, подморгнули друг дружке и звонко рассмеялись.
– Ёлы-палы, смеются они, – обиделась совсем окосевшая Мария. – Посоветуйте лучше, как правильно поступить с имеющимися у меня рогами…
– Машенька, мы не так стары, чтобы давать хорошие советы, поскольку ещё достаточно молоды, чтобы подавать дурные примеры. Клин клином вышибают – наставишь Куку рожки и, гарантируем, успокоишься, – ответила Ёлка за себя и за Татьяну.
– С кем наставлю? – уставилась Мария на подруг непонимающим взглядом.
– Да с кем угодно. В данном случае это не имеет значения. Ты ведь хочешь с Куком расквитаться?
– Хочу, девки… Аж пищу!
– Тогда нет проблем. – Ёлка села у компьютера, защёлкала мышкой. – О, самое оно: «Ищу даму приятной наружности, не старше сорока лет, для нечастых интимных встреч». Парень озабочен исключительно сексом. Как одноразовый самец вполне подходит. И телефончик местный. Кличут нашего сперматозавра Валом. Ну, и имечко, хорошо сочетается с фамилией Коленчатый. Ну что, Машуня, будем изменять?
– Будем! – стукнула та кулаком по столу, и пустая бутылка «Абсолюта» брякнулась на пол.
– Тогда я звоню…
Ёлка набрала номер Вала.
– Здравствуйте, молодой человек… Не очень? Ну, и мы не очень… Ну, не так чтоб уж совсем, но душа точно молодая… Так это ваше объявление насчёт нечастых интимных… в смысле, совсем редких?.. Если честно, то всего раз… мужу отомстить… Нет, он знать не будет, пусть спит спокойно… А вам самому сколько лет?.. Тридцать пять? А внешне вы не урод? Да нет, детей не хотим, но хотелось бы, чтоб эстетически… Уши торчат? Сильно?
Ёлка прижала трубку рукой:
– С Чебурашкой трахаться будем?
– Хоть с Крокодилом Геной, – пьяно пробулькала Мария.
Тут Танька вспомнила о наличии в её аппарате громкой связи, вскочила, как ужаленная, щёлкнула кнопкой-переключателем, и приятный мужской баритон достиг их с Машкой любопытных ушей:
– На чьей территории будем изменять?
– На нашей, разумеется, – ответила Ёлка.
– Знаете, не хотелось бы пострадать при исполнении. Супруг, надеюсь, у нас не военный? Я в том смысле, что заниматься сексом в бронежилете не совсем удобно.
– Да нет, свидание будет проходить в квартире нашей подруги, двумя этажами ниже, – успокоила Филя собеседника.
– Так вы предлагаете коллективный секс? – испугался Вал. – Я, знаете ли, не настолько продвинут…
– Что вы, что вы, мы дамы очень приличные. Никакого колхоза не практикуем… Или практикуем? – обратилась Ёлка к колхозу, зажав трубку рукой.
Колхоз пьяно разоржался.
– В общем, жду вас в четверг в 19.00… Tannenbaumallee, 15… Брунс Татьяна. Всего вам доброго! – Ну вот, – ухмыльнулась Филя, потирая руки, – пусть теперь Куку рожки снятся. Нам будут сниться совсем иные части тела…
– Да он же на пять лет моложе меня, – засомневалась Мария.
– Это что-то меняет? – хихикнула Танька. – В пререканьях был бы толк, если б тут толпился полк. Ну а нет – хватай любого, будь он даже брянский волк.
13
Неделя пролетела незаметно. За это время Машке были сделаны все необходимые косметические процедуры, молодёжная стрижка и мелирование волос, которые переливались теперь четырьмя оттенками рыжего цвета. На этой гамме настояла Ёлка – «женщина должна выглядеть так, чтобы её в тоннеле даже слепому было видно».
– Какой миленький Рыжик! – всплеснула руками Танька, увидев Марию на пороге. – Лет на десять помолодела. Кук припрётся, подумает, что квартирой ошибся.
Но припёршийся Кук ничего такого не подумал. Он просто не заметил перемен в облике жены. Наскоро перекусив, Олег торопливо собрался в «командировку», бросил через плечо: «До завтра!» – и растворился в пространстве. Мария помыла посуду, достала косметичку и села рисовать «портрет лица». По окончании процесса она, как заправский художник, подошла к трюмо, бросила последний взгляд на творение рук своих и осталась довольна результатом. «А что, я ещё очень
