Афанасьевне. Подал бланк секретарю. Та, не глядя положила его поверх других бланков. На верхнем я разглядел фамилию Кира.
Глава 21
— Давай еще раз!
— Не могу больше, Кир, пощади!
— Собрался, я сказал! И двадцать девять!
— Не могу-у-у!
— Не будь тряпкой, Миша, давай, и, двадцать девять!
— Ай! Ой! Мляяя! Нет, не могу, правда.
— Ты что, хочешь снова такого же позора, как вчера?
— Нет.
— Тогда, упор лежа, и поехали, двадцать девять!
* * *
Вчерашний день стал для меня настоящим позором, не уступающим ни тому, когда я упал в обморок на построении, хотя тут я точно не при делах. Ни когда на первом занятии по физподготовке, еще со Сладовым в роли тренера, я бежал последним. Даже после девчонок.
Вчера состоялось наше первое занятие, все по той же физподготовке, но уже с Лидией Афанасьевной. Мы выстроились в шеренгу. Сначала третьекурсники. Последней из них стояла Настя. Она, вообще, единственная девчонка среди нас. Следом мы с Киром. Я и, уж тем более, Кир превосходили Настю по росту, но выстроились так, по курсам. По росту известно кто строится.
Всего нас, желающих попасть в ауксиларию Воронцова, оказалось десять человек. Трое старшекурсников отказались в этом участвовать. Разумный выбор!
Значит, третьекурсников, вместе с подругой Кира, восемь, ну и мы двое.
Сокурсники Насти оказались все, как на подбор, крепкими, здоровыми, словно кони. Ничего удивительного, они уже третий год выполняют нормативы по физподготовки. Пожалуй, Кир мог бы сравниться с ними. Я же, непонятно чего здесь забыл. Ну, если не учитывать дикого желания подняться по иерархическим ступеням общества и мое умение владеть Мощью. Которое, между прочим, не следовало показывать, кому ни попадя и где попало.
Мы все склонились в поклоне, когда Лидия Афанасьевна появилась перед нами.
— Встать ровно! — приказала она.
Голос Лидии, на удивление, оказался сильным и с командными нотками. Так и не скажешь, что она умеет нежно ворковать, как это было в номере «Континенталя». Сейчас она стояла в темно-синем спортивном костюме, с нашивкой на рукаве. Правда, это нисколько не мешало разглядеть все прелести нашего нового инструктора.
— Слушай меня! На занятиях, я освобождаю вас от обязанности кланяться мне, и обращаться «ваша милость». Лидия Афанасьевна будет достаточно. Ясно?
Мы подтвердили, что все поняли.
— Дальше, в мессенджере уже создана группа «Моя Ауксилия», приглашение в нее вы все получите сегодня. Там будет размещаться вся текущая информация. Если у кого-то возникнут вопросы с этим, можете обращаться сразу ко мне. Это ясно?
Ясно. Чего же тут не ясного.
— Теперь, посмотрим, на что вы годны. Проще говоря, я оценю уровень вашей подготовки. Вам требуется пробежать пять кругов, сразу же отжаться тридцать раз и десять раз подтянуться. Ничего сложного.
Послышались тихие недовольные голоса:
— Ничего себе!
— А сама-то может так?
— У нас, что норматив что-ли!
Когда, инструктор оглядела шеренгу, воцарилась тишина.
— Фамилия? — спросила она стоящего первым третьекурсника.
— Коновалов, ваша милость!
— Без милостей.
— Понял, ваша эээ…
Лидия вручила ему секундомер.
— Первое, засечешь время, за которое я пробегу пять кругов, посчитаешь, сколько раз я отожмусь и затем сколько подтянусь. Все понятно?
— Да, вааа…
Наш новый инструктор повернулась, и направилась к беговой дорожке. Парни восхищенно вздохнули. Ага, ребята, полностью с вами согласен. А если учесть, что не так давно, на одной из благородных ягодиц алел отпечаток моей пролетарской ладони, то тут уж, вообще, космос.
— Коновалов, ко мне! Чего там встал?
Коновалов легким бегом направился к Лидии. Она ему еще что-то объяснила. Парень кивнул, глянул на секундомер и неуверенно произнес:
— Марш.
Лидия побежала легко, быстро и красиво. Когда, сделав очередной круг, она пробегала мимо нас, я не видел на ее лице и следа усталости или напряжения. Пробежав все пять кругов, она приняла упор лежа. Вытянувшись в струнку, принялась быстро и резко отжиматься, выдыхая каждый раз при подъёме. Я принялся считать отжимания, но сбился на двадцать втором.
Закончив, не давая себе и минуты отдыха, повисла на перекладине. А затем, сделала десять строгих подтягиваний. Когда Лидия вернулась к нам, ее лицо лишь слегка раскраснелось, да чуть растрепались волосы. Иных следов усталости не было.
У меня челюсть отвисла. Во-первых, подтягивания для меня были вообще чем-то из области ненаучной фантастики, во-вторых, я прикинул, ведь сейчас, все это ждет и меня. Ой, мама.
— Коновалов, результаты?
— Бег — три минуты, двадцать восемь секунд, отжиманий — тридцать, подтягиваний — десять.
— Я никого не заставляю делать то, что не могу сделать сама, — резко сказала инструктор, — мой результат вы видите. Жду от вас не хуже. Смогла я, сможете и вы. На старт!
Перейду сразу к сути. Худшие результаты оказались у Насти. Предпоследние — у Кира, каким бы странным это не казалось. Я и вовсе не дотянул до финиша. Бег я закончил, когда все остальные уже завершали подтягивания. А потом сдох на двенадцатом отжимании.
Когда мы снова выстроились, Лидия обвела нас взглядом. Задержав на мне, произнесла:
— М-да, все понятно, будем работать.
Когда занятия по физподготовке закончились, Кир сказал, что ему срочно надо к нам в комнату и поспешил к общаге.
В раздевалке, когда я переодевался из спортивной формы в обычную, один из старшекурсников сказал мне:
— Ты-то на фига полез сюда, все равно ведь ничего не можешь!
Это был массивный парень, с крупным лицом и носом картошкой.
— Аккуратнее, Игорь, видел, как он Идолищ в коридоре покрошил.
— Ага, — ответил Игорь, — со страху. Как вспомню, как он визжал, когда безголовый потащил его к себе.
Все засмеялись.
— Скажи мне спасибо, что сейчас целенький и довольный здесь бегаешь, а не в брюхе у безголового, — огрызнулся я.
— Да мы бы и без тебя справились, что-то Олега та ты не спас.
— Так ты тоже не спас.
— Слышь чего, ты сейчас в больничку отправишься!
— Игорек, чего ты привязался к первокурснику, — вмешался Коновалов, высокий белобрысый парень. — Или ты на место Карпяна метишь?
Нос-картошка зло глянул на Коновалова, но отвечать ничего не стал.
— Иди, гроза Идолищ, отпускаю, — покровительственным видом заявил он мне.
— Сам иди.
Мой ответ этому Игорю не понравился. Он положил руку мне на голову и довольно чувствительно взъерошил мне волосы, да так, что у меня в шее хрустнуло:
— А давай мы тебя Идолищем будем звать, ха-ха-ха, а, Идолище?
Что-то не ладиться у меня общение со старшим курсом. Я скинул его руку:
— Че охерел совсем, некрофил пассивный!
Его лицо насупилось. Я
