Ещё на одной картинке был запечатлён среди леса странный, словно оставленный гигантским змеем, след.
– След многокилометровый, – пояснил майор, – от болота почти до реки тянется. А на на песке вот такой отпечаток, словно в воду стащили яхту. А перед тем занесли на борт велосипед, – он показал Йаге ещё несколько картинок. – Отпечатки шин как от вашего, сударыня. И появились эти отпечатки, неподалеку от места, где пропал след кареты, словно её подняли в воздух. Куда делась изба, потом карета?
– Наверное, подняли вертолётом.
– Бросьте, наши радары непрерывно прощупывали округу на много километров. Не было никого постороннего, кроме машины братков, но о них я знал. Как вы всё это объясните?
– А надо? Во многом знании…
– Печали мне не занимать, – усмехнулся странный майор. – Чуть меньше, чуть больше – выдюжу.
– А если мы договоримся об обмене информацией?
– Что вы хотите знать?
– Расскажите мне о драконе.
– Признаюсь, я тогда был… м-м-м… не совсем адекватно воспринимал действительность. Померещилось.
– А что было на дисках из рюкзака?
– Йаганна Костевна, пока это не подлежит огласке.
– Вот видите, вы не очень-то откровенны, а требуете от меня раскрыть не мои тайны. Почему вас так боялись одни люди и слушались другие? Кто вы такой? Это вас называют королём сибирских джунглей?
– В насмешку называют. И прозвище Шатун так же получил. Не ушёл в спячку, как большинство из моего поколения, вот и брожу злой, кусаюсь. Я никто. Бывший коммунист, бывший десантник, бывший майор, бывший коммерсант, бывший…
– Вы говорите, как о мертвеце. А что настоящее?
– Настоящее… – Семёныч поставил остывший кофе и тем же театральным взмахом руки, как недавно Йага, обвёл окрестности – Настоящее вот тут. Хожу по родной земле и пытаюсь оказаться вовремя там, где нужен.
– Что-то вроде Робин Гуда?
– Я не разбойник и никого не граблю. Просто у меня много друзей.
Йага улыбнулась и перешла на «ты», распространив свою королевскую милость на странного майора:
– И ты часто находишь самородки, а то и клады. И в земле, и среди людей.
– Нахожу. Просто наважденье какое-то! – Семёныч хлопнул себя по колену. – Тут недавно такое нашёл… А откуда ты знаешь?
– Ты даже сам не знаешь сколько у тебя друзей, Шатун. Пойдём-ка на мою лодью, прокатимся до города по реке. Мои ролевики, похоже, что-то напутали с местом встречи.
– А разве они существуют? – спросил он таким тоном, как о марсианах. И отказался от путешествия, сославшись на то, что обещал ждать здесь побратимов.
Ага, жди! Да явись сюда Димка, он его тут же браткам сдаст, как сдал наше место встречи. Да ещё и приказал разбойникам зажечь условные костры и наблюдать за холмом. Вот почему – как я припомнил – Семёныч то и дело норовил приотстать от нас в пути. Наверняка договаривался, как бы подороже студента продать. И мой алмаз из телогрейки он не терял – побежал сообщать им координаты по телефону. Точно! Я ж не знаю, что он в карманах таскал – не принюхался, потому что те вонючие носки мне нюх отбили напрочь. Может, он под своей телогрейкой спутниковый телефон прятал!
А Йаге, похоже, он задурил голову. Вот пожалуюсь деду!
Моравская принцесса свистнула Просю, гревшегося у костра, взялась за велосипед. Семёныч на прощанье сунул ей фотографии, а она подарила ему птичий череп с ожерелья, сказав, что он вещий.
Мы подъехали к лодье, взиравшей на тихий мир с невозмутимостью и терпением истинного дракона. Прося, обладавший ещё и замашками домашней кошки, первым сунулся на мостки, скрылся за бортом и тут же кого-то визгливо обхрюкал.
Это не кабан, – понял я. Это дракабан. Иноформы его поведения не сможет классифицировать ни один зоолог.
Рядом с драконьей резной головой лодьи выросла ещё одна, человеческая. Наверное, охранявший судно десантник, случайно забытый при отходе отряда. Увидев нас, десантник зевнул, потянулся и помахал рукой:
– Привет, Семёныч! А когда тут боёвка кончилась? Всё проспал, блин!
Ччёррттт. Никогда не думал, что буду так счастлив видеть какого-то там человека.
– Димка! – шепнул я, не взбежав, а запрыгнув на палубу с грацией бомбы. – Дед, не давай ему сойти.
Горыхрыч мгновенно убрал мостки и отчалил.
– Эй! Куда? – заорал студент, пытаясь свалиться в реку.
Не тут-то было. Деревянная драконья голова на носу чуть повернулась и зацепила парня за шиворот, а там и мы с Йагой подоспели, ухватили хронического самоубийцу за ноги.
Дима брыкнулся:
– Пустите! Мне на берег надо!
Шатун, которого, увы, некому было зацепить и удержать на берегу, бросился в воду, поплыл за нами, крича:
– Стой! Стой, зараза! Подожди!
Кто здесь зараза, не будем показывать щупом.
Мы с Просей повалили Диму на палубу, и я прошипел в его искажённое яростью лицо:
– Идиот двуногий! Семёныч предал нас, а ты с ним обниматься лезешь!
– Гор, ты? – студент перестал дёргаться.
– Я, Димка! Какой ещё велосипед может разговаривать человеческим голосом? Ясно, что инопланетный.
Глава восьмая. Обретения и утраты
Я надеялся – этот подлый Шатун, как существо разумное, оценит свои шансы догнать лодью и откажется от погони. Но люди, похоже, не совсем разумны: Семёныч плыл за нами. Он уже не кричал, и был едва различим в ночной темноте. Меня взяла тоска. Ну, что же он делает, а? Ведь и правда утонет! Я уже собрался кинуться на выручку – там разберёмся по-братски с предателем, но тут Йага с затаённой усмешкой спросила – равнодушно, словно о замоченном в тазике белье:
– Гор, ты заметил, что у нас человек за бортом? Не пора ли вытащить?
В меня вселился бес. И рыкнул:
– Пусть там и остаётся.
– Я смотрю, из дракона ты успешно превращаешься в дракулу.
На меня осуждающе посмотрел даже дракабан Прося, словно у меня сердце на самом деле бронированное. А оно, между прочим, кровью обливалось.
– Да с чего ты взял, что Семёныч нас предал?
Это уже Дима присоединился.
Я вкратце рассказал о наших условных огнях, разожжённых братками, и о том, что Семёныч и есть Шатун, и обещал разбойникам голову Димы в обмен на «Хонду».
Студент заорал в ответ, что это я – дурак и предатель. О том, кто такой Семёныч, он узнал у скалы, где я их подло бросил, а десант подобрал. Что насчёт огней Шатун при Диме говорил по рации военных – хотел заманить братков в ловушку, и студент сам подсказал майору идею обмена с бандитами на Ларику.
– Тормози свою яхту! – Дима снова бросился к корме, но тут сама Йага его легонько так взяла за локоток, и студент прилип к её ладони, как муха к мёду.
Горыхрыч сам остановился. Толще намёка можно было не ждать.
Красный от раздражения на весь мир, я встряхнулся, прыгнул с кормы, на лету возвращая себе тело дракона, и понёсся над рекой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
