– Говори короче, Олег, мне некогда, – ответил спокойный голос Шатуна.
– Мы последний раз предлагаем договориться по-хорошему. Ты нам сливаешь информацию о хозяине машины, отдаёшь диски и вора. Мы засекли, что парень с тобой.
– Слухи о моей благотворительности преувеличены.
– Взамен мы дарим тебе жизнь. А в качестве премии… оставим все наши совместные дела без пересмотра позиций. До сих пор ты нам не мешал, Шатун. Не мешай и впредь.
– У нас нет, и не будет совместных дел.
– Это последнее слово?
– Последнее слово будет у тебя в суде. Это моё окончательное решение.
– Подумай, Иван Семёнович, даю тебе минуту на размышление. Кстати, передай студенту, что его сестру мы нашли, и девка у нас. Не так часто звонят по ночам из поселковой школы, мы вычислили адресок по номеру.
– Сволочь! Гад! – яростно крикнул Дима на лодье.
Человек на берегу рассмеялся.
– Тебя предупреждали, сопляк. Не рыпайся.
Голос Шатуна был по-прежнему спокоен:
– Отпусти девушку, Олег, её-то за что?
– За грехи ближних. Пока подержим её в заложницах. А плохо будешь себя вести – отправим Светлану по этапу в Сибирь. Давай сюда винчестеры.
Из лодьи на берег полетел рюкзак. И пара слов из драконского сакрального, которые я не решился бы повторить.
– А теперь студента, Шатун.
– Обойдёшься. Предупреждаю: хоть волос упадёт с девушки – отвечать будешь по полной.
– Не в твоём положении ставить условия.
– Я могу в любом. Информацию с дисков я скопировал. И есть такая удобная вещь, Олег, как звонок другу. Если утром от меня не будет звонка, материалы пойдут в дело. А я решил позвонить только после того, как Светлана будет дома. Причём, тебе надо будет ещё постараться убедить меня в том, что с ней всё в порядке. Если не сумеешь, в десять ноль-ноль по московскому времени твои акции начнут катастрофически падать. В одиннадцать твои покровители сами тебя сдадут. В двенадцать ты сам благополучно застрелишься.
На берегу молчали с минуту. Потом человек наверху раздражённо бросил кому-то:
– Кончай их. Но Шатун мне нужен живым.
Кружившие на воде моторки устремились к лодье, на её борт полетели крюки: деда брали на абордаж.
Если Горыхрыч не огрызался, тому должна быть причина. Я её не знал. Но второй раз смотреть, как на моих глазах умирает дед, а с ним ещё трое не-драконов – хуже любой кары.
Наверное, какие-то крохи силы Ме я собрал накануне – мне удалось сползти с песка, нырнуть в реку и не сдохнуть. Ни о какой иноформе и не вспомнилось, когда я – почти без участия сознания первого уровня – заскользил под водой. Тело изменилось само. В уме второго уровня была цель и набор действий, которые мне надо выполнить, знание, какие рефлексы задействовать, какую энергию использовать. И никаких чувств. Даже боли.
Уйти на дно. Поднырнуть под лодью. Захватить. Покинуть жидкую среду. Уплотнить материю снизу тела. Ослабить сверху. Опустить внутрь захваченную материю, не принадлежащую мне. Два тела истекали кровью. Третье почти истекло, но отказалось от моего вмешательства, заявив, что само справится. И я перестал обращать на деда внимание.
Когда я вернулся в сознание первого уровня, то обнаружил себя висящим над рекой в непривычной по размерам сверхформе – сплющенной сферы, саженей десяти в диаметре. Внешне сооружение действительно походило на тарелку, прикрытую второй перевёрнутой тарелкой. От моей скорлупы исходил свет.
Моторные лодки панически удирали вверх и вниз по течению реки.
Рывком, от которого закружился диск вокруг оси, я поднялся над берегами. На той стороне, откуда стреляли, веером разбегались спичечные коробочки машин. Кто-то выскочил на трассу, проходившую в полуверсте, кто-то слетел в кювет. Одна не удержалась на кромке круто изгибающегося берега – на полном ходу ухнула в реку. Ни одного человека поблизости не осталось.
Мне хватило взгляда, чтобы понять, почему дед не отстреливался: на берегу с распахнутыми дверцами и горящими фарами стоял чёрная перекрашенная «Хонда». Я узнал бы царевну в любом виде. Жизнь в ней едва теплилась.
Я снизился, зависнув над береговым лугом, изрытым следами шин.
– Ларика!
Из-под днища машины, едва её не опрокинув, вылез кабан Прося и неспешно потрусил к кустам.
От толчка царевна на миг пришла в себя,
– Предатель! Ненавижу тебя! – всхлипнула она, захлопнула дверцы, дёрнулась, выпустив слабенький плазмоид, тут же рассыпавшийся с невнятным пшиком, и её фары потухли, колёса внезапно просели, как пробитые – Ларика потеряла сознание.
Внутри меня закончилась работа над чужеродными менами. Скорлупа на дне диска утончилась и разошлась лепестками, бережно опуская на траву лодью и – рядышком – её пассажиров. Людей оказалось не трое, а семеро. Четверых, незнакомых мне, я слегка обездвижил, не затронув основные нервные узлы и систему кровообращения – перевёл в режим глубокого сна.
– Спасибо, внучек, – одобрительно крякнул Горыхрыч, без лишних разговоров устремляясь к царевне. На ходу он сменил иноформу, обернувшись йети – уродливым двуногим существом, покрытым длинной волнистой шерстью и похожим на помесь орангутанга и медведя, но раза в полтора выше ростом. И я прекрасно знал, каким жёстким, как броня, может стать этот мягкий с виду мех – даже пуля застрянет, не добравшись до тела.
– А говорил – не можешь в человека, – Шатун задрал голову, чтобы взглянуть в провалы глаз наглого лжеца.
– Йети не человек, – скривился дед. – Это форма моего прадеда Волоса. Славянам он хорошо был знаком.
– Бога, что ли? – ужаснулся Дима. – Он что, был змеем?
– И змеем тоже, – дед отмахнулся огромной лапой. Мол, он не виноват, кем считали люди нашего предка.
Йага уже раскладывала на крыше «Хонды» колдовские ингредиенты. В свете, идущем от моего тела, сверкнули алмазы. Дед поделился огнём, и Ларику окутал клуб дыма с запахом жжёной кости.
Я опять остался не у дел и уже сформировал сообщение в Гнездо о спасённой царевне, но отправлять не торопился. А если наши догадки о Зуверроне – правда? Если мою любимую обвенчают мёртвой с царём Подземья?
Дымное облако вокруг «Хонды» развеялось. Дед закрыл капот машины, вытер травой когтистые лапы. В его глазах блестели слёзы. У меня перехватило дыхание.
– Дед, что?
Он мотнул головой.
– Опоздали. Она уже полностью стала… машиной.
– Не болтай глупостей, лешак! Сглазишь! – взорвалась Йага. – Сколько уже вы таких потерянных возвращали!
– Тут нужен дракон не меньше чем с третьим уровнем Ме, и немедленно. А я уже никогда… Нет у меня былой силы, – Горыхрыч обхватил лохматыми лапами широкие плечи. – Отправляй плазмоид, Гор. Не оставлять же девочку людям.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
