– Девочки, героиня спит еще. Она же серьезно простыла, температура невозможная, слабость…
– У кого слабость? – вышла к гостям Василиса с новой прической и уже при макияже. – Я же знаю: ко мне могут теперь прийти в любой момент. И никакой слабости!
Девчонки сидели долго и утомили хозяек страшно. Подругам приходилось изрядно выворачиваться, чтобы не нарушить тайну следствия и оставить теплыми отношения с работницами парикмахерской.
Татьяна томно понижала голос и спрашивала каждые три минуты:
– Расскажите же, что там произошло на самом деле? И скажите мне точно – этот Антонов герой или гнусный мерзавец?
– Нет, Василиса Олеговна, а чего, вы и меня подозревали? Нет, правда? Классно! А почему перестали? – верещала Юлька.
– А вы ко мне приходили, чтобы допросить меня, да? А я… романтичная, даже и не догадалась, – сокрушалась Татьяна. – Вы в следующий раз так прямо и говорите – пришли, мол, на допрос, и я сразу начну докладывать!
– А я все думаю, ну что бабушку так молотят каждый раз? Мазохизмом, думаю, что ли, она увлекается? – откровенничала Юлька.
– Сама ты бабушка, – проворчала Василиса.
– Ой, не бабушку, не бабушку! Я дура, дура! – запрыгала Юлька. – Но вы на меня не сердитесь? Мы не будем ссориться, ведь правда?
– Нам, Юленька, с тобой ссориться никак не нельзя. У нас впереди еще долгие-долгие годы содружества… – вздохнула Люся.
Говорили много и шумно. Поэтому, когда через час Люся слишком радостно вскочила и громко произнесла: «Вася! А теперь пора принимать пилюли и в постель!» – Василиса поняла подругу с полувзгляда – тут же брякнулась на диванную подушку и слабо застонала.
– Извините, девочки, мне надо ее лечить, – притворно вздохнула Люся и настойчиво выпроводила гостей.
После их ухода отдыхать пришлось недолго. Снова зазвенел звонок, но теперь это уже были Ольга с Володей.
– Теть Вася, – встала возле дивана Ольга, спрятав руки за спину. – К вам имеется срочное задание!
– Что? – испуганно приподнялась Василиса. – Пашка уже внучек привел?
– Ответ угадан неверно! Вам торжественно поручается написать сценарий к свадьбе Ольги и Владимира Орфеевых. Бракосочетание назначается на шестое февраля. Пригласительные прилагаются.
Ольга вынула из-за спины яркий конверт и вложила его в руку Василисы. Володя вручил такой же Люсе.
Подруги вертели конверты, не решаясь открыть. Первой вскрыла Василиса и даже не стала читать – поднесла к глазам и уткнулась лицом в листок.
Люся, как мать, повела себя недостойно. Она аккуратно улыбнулась, посмотрела на хлюпающую Василису и просто добавила:
– А я так думаю, Васенька, они до шестого-то еще тридцать таких конвертиков написать могут, так что слезы побереги.
– Ну мам! Мы сегодня заявление в загс подали, – сообщила Ольга и для верности добавила: – И врач обещал к концу октября ребеночка.
Это было самое радостное событие за последние месяцы. Люся и плакала от радости, и смеялась, так же возбужденно вела себя Василиса. Все остальные события сами собой отошли на второй план. Когда Ольга с Володей ушли, подруги даже решили отметить новость пышным обедом, к которому купить торт. Правда, следующий гость чуть не испортил все настроение – посреди веселья явился Таракашин. Он бегло мотнул головой в знак приветствия Василисе, шикнул на кота, который по привычке устремился к его носкам, и обратился исключительно к Люсе:
– Здравствуй, дорогая. Ты знаешь, что я тебе хотел сказать?
– Да знаю я, знаю, – улыбалась Люся. – Замуж меня зовешь?
– Вам, бабам, только бы одно – замуж! – бодро дрыгнул ножкой Таракашин. – Я про другое. Можете благодарить – Сороконожкин покупает эту вашу квартиру. Я уже и задаток получил. Мне бы хотелось узнать, когда вы съезжать…
– Люсенька, лучше бей его, но не кричи! – пискнула было с дивана Василиса, но ее голос потонул в оглушительном вопле подруги.
– Что-о-о-о?!!! – заревела Люся Тарзаном. – Ты получил задаток за Васину квартиру?!! Да ка…
Василиса моментально обрела трубный бас:
– Молчи-и-и!! Ну молчи же, Люся!!!
