— Мне полагалось шесть месяцев срочной службы в Китае, но там сейчас ничего особенного не происходит. Поэтому адмиралтейство согласилось обменять их на четыре месяца в зоне военных действий — в Южной Африке, так как добровольцев мало, да еще с отсрочкой на два месяца!
Минни только охнула.
— Так что у нас впереди не две недели, а целых два с половиной месяца, Минни, любимая!
Она медленно качала опущенной головой.
— Разве ты не рада?! — почти что с отчаянием воскликнул Артур.
Минни подняла на него полные слез глаза.
— Да как же мне радоваться, Артур! Ради меня ты идешь на войну, подвергаешь себя смертельной опасности! Да я бы лучше ждала тебя не шесть, а двадцать шесть месяцев, лишь бы ничего с тобой не случилось!
Артур нежно поцеловал ее большущие, полные тревоги глаза.
— Ничего со мной не случится, любимая, — мягко проговорил он, — ты же знаешь своего Ушастика: он такой обстоятельный, ко всему готовится основательно, с толком. Да и реакция у меня мгновенная. На войне, конечно же, всякое бывает, но есть качества, которые позволяют свести риск к минимуму. Без ложной скромности — у меня эти качества есть. К тому же, мы будем патрулировать побережье, а у Буров нет такой артиллерии, чтобы стрелять по военным кораблям на большое расстояние.
— Ага, — проворчала Минни, нахмурившись, — то-то добровольцев у адмиралтейства навалом прогуляться по Африке за государственный счет! Ишь, сразу ухватились за твое предложение! — фыркнула она.
Но мысль о том, что расставаться через две недели не придется, и впереди у них еще долгих два с половиной месяца любви, уже заполняла ее сердце сладким, умиротворяющим теплом.
— Ну что ж, — наконец проговорила Минни, — что сделано, то сделано! Давай будем думать о хорошем и радоваться нашему продленному медовому месяцу! — и с задорной улыбкой она чмокнула Артура в щеку, — ой, а ведь мы успеем и дом обустроить, и на моем дне рождения погулять!
Вскочив с постели, Минни мячиком запрыгала по комнате, заглядывая в ящики письменного стола.
— Куда же я подевала письменные принадлежности? Надо набросать телеграммы нашим — моим и твоим — что мы остаемся еще на месяц!
Артур с нежностью наблюдал за женой.
— Только не говори им, что это я подавал рапорт.
— Конечно же не скажу, — улыбнулась Минни, — я не болтлива. — Она уже нашла набор для письма и устроилась в кресле за письменным столом.
— Ты — сокровище! — Артур поцеловал жену в висок и вышел на балкон покурить.
Безоблачное чернильное небо сияло россыпью крупных звезд, какие бывают только у самого моря. Поближе к горизонту над еще виднеющемя в сгущающихся сумерках краем моря замер бледно-золотой серп луны. Артур глубоко вдохнул волнующе-свежий морской воздух, забытый портсигар остался зажатым в его ладони.
Прикусив от усердия кончик языка, Минни, наконец-то, закончила тщательно выверенный текст телеграммы и поставила жирную точку.
— Фью, — пробормотала она, осторожно промокнув чернила, и поискала глазами мужа. В комнате его не было, и Минни выпорхнула на балкон.
Артур стоял, оперевшись обеими руками на каменные перила, мечтательно устремив глаза к звездам. На его губах играла характерная загадочная полуулыбка. Минни замерла, не желая нарушать его раздумий.
— Знаешь, Минни, — заговорил Артур, — ведь есть такая теория, что вселенная состоит из параллельных миров. И эти миры, такие же, как наш, а, может быть и в чем-то разнятся. — Его голос звучал негромко, но отчетливо и звонко, как умеют говорить привыкшие отдавать приказы. Сейчас в нем чувствовалось вдохновение. — Их огромное множество, и они расположены почти в одной плоскости, как страницы в книге. Ты понимаешь? — Он обернулся к Минни с волнением. Ему было так важно, чтобы она его поняла, не рассмеялась, не испугалась бы его фантазий!
Минни молча смотрела на него во все глаза, потом еле заметно кивнула.
— Представляешь, — продолжил Артур, еще больше волнуясь, — если в этих мирах, что-то изменится, по сравнению в нашим, например, кто-то в доисторические времена наступит на бабочку в тропическом лесу, и это незначительное событие повлечет за собой, по принципу домино, такую череду изменений сквозь времена, которая к нашей эпохе приведет к грандиозным историческим сдвигам. — Он перевел дух и продолжил. — Есть еще идея, что все эти миры сходятся в одной линии, как в переплете книги. Вот бы найти эту линию, и заглянуть в другие миры, а? — Артур вопросительно обернулся к жене.
Минни молча нырнула к нему под руку и слегка прижалась к нему спиной. Его волнение передалось и ей. Артур обнял ее и уткнулся подбородком ей в макушку. Какое-то время оба молчали. Потом она обернулась.
— А как ты думаешь, любимый, — прошептала она с надеждой, — если там, в этих бесконечных мирах, есть такие же Артур и Минни, они ведь там тоже вместе, правда? — Минни подняла к нему глаза, которые в сумерках казались огромным.
Артур крепко прижал ее к себе.
— Только так, родная, только так. Что бы не произошло, что бы не случилось во всей вселенной, они непременно будут вместе!
***
Минни покидала Блэкпул с сожалением. Она провела здесь самые счастливые в ее жизни несколько недель. Высунувшись в окно купе, она пыталась запечатлеть в памяти кромку моря, сероватое, подернутое легкими облаками, октябрьское небо, высокие стройные кипарисы. Артур расхаживал по перрону, запасаясь в дорогу лимонадом, минеральной водой, газетами, снедью и прочими мелочами. Минни уже научилась легко узнавать силуэт мужа в толпе и с удовольствием наблюдала за его красивой фигурой гимнаста, четкой, немного гарцующей, походкой. Она отметила про себя, что некоторые женщины украдкой провожают глазами молодого морского офицера, и ее сердце наполнилось гордостью. «Он мой, мой!» — так и хотелось ей с радостью крикнуть им вслед. Минни не испытывала ни капли ревности. Она уже знала, что Артур не изменит ей ни в одном из параллельных миров, какие бы неудачи не выпадали на долю тропических бабочек в доисторических джунглях!
Минни удовлетворенно вздохнула и удобно устроилась на мягком сидении. Все же было немного грустно уезжать, будто бы выбираться из удобной уютной ракушки в большой, не всегда приветливый, мир.
Нагруженный всякой всячиной в купе ввалился Артур
