воздержания — и пламя может потухнуть, — пробурчала я.
— О нет, оно станет только ярче.
Тут Грэм был прав. Когда он находился рядом рядом, мне так и хотелось вытворить что-нибудь неприличное, причём желание это ощущалось сильнее и мучительнее, чем раньше.
Несколько раз мы так увлекались поцелуями, что едва не пересекали запретную черту. Учитывая мои успехи в магии, ждать оставалось недолго, но я всерьёз опасалась, что успею сгореть в не находившем выхода огне.
Первой весточкой грядущей беды стал Роум. Он звонил мне по телефону и через М-Сеть и, не добившись ответа, прислал с курьером длинное письмо, в котором настойчиво и многословно просил о встрече.
"Важность моего сообщения не передать словами, — писал он. — Я прошу не шанса что-то исправить, а возможности предупредить. Рассказать могу только при личной встрече. От неё зависит твоя жизнь".
Два дня я колебалась. На третий предложила пересечься в сквере неподалёку от "Наднебесья".
О своих планах пришлось поведать Брану. Он всё равно не оставил бы меня без охраны.
— Будь в стороне, хорошо? — наставляла я. — Не вмешивайся, если не подам знак. И, прошу, не рассказывай Грэму. Я сама с ним поговорю. Сначала хочу узнать, что задумал Роум.
— Разрешите заметить, госпожа Нели, что в прошлый раз ваш диалог не показался мне дружеским, — произнёс Бран. — На вашем месте я бы не дал тому человеку шансов на встречу.
— Мы плохо расстались. Хочу поставить более... осмысленную точку.
— Простите, госпожа, но сразу видно, что хорошо не получится. Вам следует договориться с собой, а не с ним. Можете наказать меня за дерзость, только некоторые связи следует рубить без сожалений.
Слова Брана были созвучны голосу здравой части моего рассудка, однако в назначенный час я была на месте встречи. Уже на подходе напустила на себя воинственный вид и приготовилась дать отпор.
Моего телохранителя вообще не было в зоне видимости, хотя я не сомневалась: при малейшей угрозе он окажется рядом.
Роум, ссутулившись, сидел на скамейке, но, увидев меня, расправил плечи.
— Здравствуй, Нели!
— Здравствуй, — согласилась я. — Не думала, что мы снова встретимся.
— Разрушать легче, чем строить, — с драматическим вздохом выдал Роум. — Неужели наша дружба ничего для тебя не значит?
— Твоими стараниями мы давно чужие. — Похоже, что Роум собирался затянуть очередной куплет знакомой песни, и я с тоской посмотрела в сторону. Зря всё-таки согласилась на встречу. — Давай поговорим о деле.
Роум обиженно засопел, жестом пригласил сесть. Поколебавшись, я опустилась на скамейку, соблюдая безопасную дистанцию. Роум не стал её нарушать.
— Видел передачу о тебе на "Планете новостей". Ты обманула меня. Твой покровитель не владыка Торн.
От такого обвинения я рот раскрыла.
— Обманула?! Эту версию ты придумал сам и назвал недостойным поступком. Разве не должен сейчас радоваться, что я не пала так низко? Или ниже в твоих глазах всё равно некуда?
— Радоваться мне нечему, — отрезал Роум. — Ты подписала Договор недавно, а уже влипла в неприятности из-за своего покровителя.
— Если имеешь в виду передачу, то с ней разобрались.
— Ну да, Торны сработали оперативно. За сутки вычистили всю М-Сеть. Ты знаешь, что эрзары контролируют каждый её сегмент? Влияние там распределено так же, как в реальном мире. Задумывалась когда-нибудь, какой бы она стала без них? Сколько свободы открылось бы людям?
— Хочешь обсудить мировой заговор эрзаров? Без них М-Сеть изобрели бы лет через двести, а вершиной нашего прогресса сейчас был бы паровой двигатель. Кстати, ты сам пользуешься М-Сетью, разве нет? Выходит, пользы от неё больше, чем вреда.
Не скажу, что рассуждения Роума были необоснованными. О том, что эрзары сдерживают распространение определённой информации, я знала и до того, как Аланстар продемонстрировал свои возможности. Да и слова Петергрэма об эксклюзивном доступе к М-Сети и компьютерам сотрудников "Наднебесья", подтверждённые делом, не оставляли сомнений во влиянии эрзаров.
— Есть защищённые каналы, недоступные демонам, и светлые умы, которые их создают, — Роум понизил голос и многозначительно посмотрел на меня. — Времена меняются. Что если однажды эрзаров не станет? Если они вернутся домой?
— Им некуда возвращаться. Их мир мёртв.
— Откуда ты знаешь, что это навсегда?
— Роум, не морочь мне голову, — простонала я. — Ты пригласил меня ради странных фантазий, которые пропагандируют "Свободные люди"?
— Так и думал, что тебе донесли, — скривился Роум. — Торны должны были нарыть информацию обо мне и выдать в самом неприглядном виде. Очернить честных людей, посоветовать держаться от нас подальше. Поэтому ты отталкиваешь меня? Между прочим, здесь я ради твоей безопасности.
— Да, твоё письмо намекало на нечто серьёзное. Или это был ловкий ход выманить меня на разговор?
— Дашар'гоэн приближается.
— Знаю.
— Тогда слушай. Я скажу один раз, а выводы делай сама. Ты выбрала не ту сторону.
— В каком смысле?
— Держись подальше от Торнов, — страшным шёпотом изрёк он. — Они проиграют и утянут за собой тех, кто с ними связан. Эта война будет другой. Людям придётся в ней участвовать, и спутники разделят участь своих покровителей. Это всё. Я и так рискую из-за тебя. Ты ведь доложишь о нашем разговоре своему покровителю. Но я не боюсь. Сюда меня привели чувства к тебе. Я предупредил о том, что случится. Моя совесть чиста.
Поток речей бывшего не-совсем-друга запутал меня окончательно.
— Роум, во что ты ввязался? Откуда знаешь, что Торны проиграют?
— Беги из проклятой башни, — бросил он вместо ответа. — Порви с Торнами. Если понадобится помощь, мои друзья её окажут. Мы лучше, чем ты о нас думаешь. Защищаем достойных людей и свой мир.
— Ты что, меня вербуешь?
— Подумай о моих словах, прежде чем принимать решение. У тебя ещё есть шанс на спасение. Не упусти его.
Роум резко поднялся и, не прощаясь, зашагал в противоположную от "Наднебесья" сторону. На месте, где он сидел, осталась чёрно-красная листовка. Я осторожно взяла её, повертела в пальцах и брезгливо отправила в стоявший рядом контейнер для мусора.
Что Роуму отлично удавалось, так это портить мне настроение.
Роум сделал своё чёрное дело — посеял во мне неприятные сомнения.
Весь вечер я решала, кем стать: доносчицей или предательницей. Отчего-то молчание мой мозг расценивал как последнее, хотя Грэм почти наверняка знал о нашей с Роумом встрече если не
