Девушка и ее мама стояли перед дверями вместе с Кили, Челси, Трентом и съемочной бригадой. Трент как раз собирался начать записывать интервью с Вики до прослушивания, когда заговорила Челси:
– Трент, мне кажется, у нас проблемы с макияжем. Ты доволен тем, как выглядит Вики?
– Мне кажется, она выглядит хорошо.
Челси не стала спорить. Вместо этого она зашла в зал для прослушиваний и попросила Кельвина выйти к ним на минутку. Челси все утро исправляла чужие ошибки, а Кельвину ничего об этом не было известно. С точки зрения карьеры она могла бы постоянно халтурить с тем же успехом, что и все остальные. Но сейчас она собиралась убедиться, что ее гений засиял в потемках.
Кельвин, который ждал завершения кропотливой работы гримерши над Берилл, вышел к группе, собравшейся вокруг Вики и ее матери.
– Боже мой! – произнесли они в унисон изумленными голосами при виде одного из сильных мира сего. – Кельвин, мы просто обожаем тебя!
Кельвин кивнул в знак приветствия и повернулся к Челси.
– Детка? – спросил он. – В чем дело?
Челси попросила помощника отвести конкурсантов в сторонку, прежде чем все объяснить.
– Трент доволен прической и макияжем Вики.
Трент попытался взять дело в свои руки:
– Слушай, я не сказал…
Кельвин перебил его:
– Что ты хочешь сказать, детка?
– Да, детка… – довольно агрессивно сказала гримерша. – Что ты хочешь сказать?
– Я хочу сказать, посмотрите на нее, – сказала Челси. – Ее же совершенно преобразили: штукатурка, пудра, волосы уложены, прыщи замазаны, ради всего святого.
– Да, но она ведь героиня сюжета, верно? – сказала гримерша.
– Да, она героиня сюжета, но вы что, не читали заметки по персонажу? – рявкнула Челси. – Вы сделали из нее «выскочку», а она «сморчок».
– Нет, Челси, – запротестовала гримерша. – Она «выскочка».
– Взгляните в свои заметки! Зачем мы с монтажерами их пишем, если их никто не читает? Она «выскочка» как личность, но физически и с точки зрения таланта она «сморчок». Вот в чем смысл сюжета. Она классический «выскочка-сморчок»! Она думает, что она великолепна, и ей совсем скоро предстоит узнать, что это не так. Вот почему мы выбрали ее! Чтобы Родни поиздевался над ней, а Берилл кинулась на ее защиту, как истинная мамочка. Но для того, чтобы роль хорошей мамочки Берилл удалась, девушка должна выглядеть жалкой. Заблуждающейся, наивной, совершенно потерянной, а вы пытаетесь сделать из нее Риту Хейуорт.
– Мы просто…
– Ведь очевидно, что чем хреновее она выглядит, тем глупее и тупее становится ее претенциозность. Нам нужны ее прыщи! Это ее козырь!
Кили спросила, можно ли ей не слушать дальше.
– Простите, я просто не могу слушать подобное. Я посещала театральную школу, – объяснила она, – и как актриса я уверена, что должна верить в свою игру. Честность – первое правило игры, кажется, это сказал Оливер или Пачино, и если я хочу сделать интервью с Вики как с «выскочкой» убедительным, то я просто не могу участвовать в разговоре, где съемочная группа объявляет ее «сморчком».
После этого Кили отошла в сторонку, а Челси начала читать вслух заметки по персонажу:
– Здесь есть ключевая фраза. Эта девушка думает, что может «двигаться лучше, чем Бритни, и петь лучше, чем Селин». Ну разумеется, у нее не должно быть макияжа, а только сальные волосы и прыщи.
Кельвин взглянул на Вики поверх плеча Челси. Затем перевел взгляд на часы: секунды, как всегда, утекали. С другой стороны, если они собирались сделать так, то делать все нужно как следует.
– Челси права, – сказал он, поворачиваясь к гримерше. – Никакой штукатурки, сальные волосы, и, если есть время, сделайте акцент на прыщи.
С этими словами Кельвин вернулся в зал для прослушиваний, оставив Челси очень непопулярным победителем.
– Не нужно было бежать к Кельвину, – сказал Трент.
– Я спросила, что ты думаешь, – ответила Челси. – Ты сказал, что доволен ее видом.
Парикмахер и гримерша удалили следы собственных усилий с лица и волос Вики.
– Ты так молода, милая, – убеждали они ее и ее мать. – Тебе не нужен макияж. Кельвин хочет сделать акцент на твоей молодости и свежести. И он ведь прав. Молодость и свежесть так быстро проходят, верно?
Затем пришло время записывать интервью Кили с Вики «до того».
– Спорю, вы очень нервничаете, правда? – сказала Кили, когда камеры включились.
– Ну… – ответила мать. – Вики могла бы нервничать, но она так много работала, и все, кто ее знают, думают, что у нее настоящий талант. Она верит, что готова.
Кили взглянула в свои записи.
– Ты будешь звездой, Вики? – спросила она.
– Да, – ответила Вики, – я буду звездой.
– Это ее мечта, – добавила ее мать.
– Тогда вперед, детка! – сказала Кили, обняв Вики.
Затем Вики прошла за занавеску, отделявшую конференц-зал В от конференц-зала А, чуть большего по размеру.
После того как Вики ушла, Трент распорядился, чтобы Кили и мама Вики «подслушали» у двери, что будет происходить внутри, хотя, разумеется, они ничего не могли бы услышать.
Внутри камберлендской комнаты наконец начались прослушивания.
– Привет, привет, – крикнула Берилл, когда Вики зашла к ним и поздоровалась. – Ну и как тебя зовут?
– Вики.
– Вики! – ахнула Берилл, словно одно только ее имя говорило о чем-то особенном. – Вики, Вики, Вики, ты так молода! Ты совсем ребеночек!
– Мне шестнадцать лет, Берилл.
– Ооооо, – захрипела Берилл, придавая скованным ботоксом чертам умильное выражение, – мамочка, которой только что показали ее первенца. – Сладкие шестнадцать! Моим малышкам-дочкам всего семнадцать. Боже, я так скучаю по ним. Как мать я очень скучаю по ним. Ты могла бы быть их маленькой сестренкой. Ты совсем еще ребеночек! Господи, я так скучаю по своим деткам.
Сидящий рядом с Берилл Кельвин улыбнулся. Несмотря на ненависть, которую он к ней испытывал, он не мог отрицать, что свою работу она делала отлично. Она настоящая находка. Берилл настоящая звезда, ради этого с ее присутствием приходилось мириться, и мысль пригласить ее на шоу была гениальной.
Родни заерзал. Запись началась всего двадцать секунд назад, а он уже беспокоился, что Берилл тянет одеяло на себя.
– Да, Вики очень молода, – постарался он привлечь к себе внимание. – Но хорошо ли она поет?
– Конечно, ты хорошо поешь, верно, Вики? – проворковала Берилл. – Не обращай на него внимания.
– Я не буду обращать на него внимания, Берилл, потому что я хорошо пою, и я это вам докажу.
– Вперед, девочка. Вперед. Сделай эту песню.
Лучшего момента, чтобы Вики спела свою песню, нельзя было даже придумать. В конце концов, в холле ждала еще сотня человек, а когда шоу пройдет монтаж, будет казаться, что там собралась не менее чем тысячная толпа. Судьи уже потратили непропорционально большое количество времени на эту не впечатляющую с виду девушку, у которой было не больше шансов стать поп-звездой, чем у боксера-тяжеловеса. Будь это настоящее прослушивание, судьи потратили бы на Вики не больше трех секунд. Но это не было настоящее прослушивание, это было развлечение, а большая часть ожидающих снаружи людей были просто массовкой. Вики же была историей, и под нее было необходимо подогнать фон.
– Ну и кто же твои кумиры, Вики? – спросил Кельвин, намыливая веревку, на которой Вики предстояло повеситься.
– Мне очень нравятся Бритни и Селин Дион, – ответила Вики.
– Хороший выбор, – веско сказал Родни, кивая с таким видом, словно этот выбор был серьезным доказательством и интеллектуальных задатков Вики. – Они отличные певицы и очень хорошие образцы для подражания.
– Ты думаешь, что можешь стать даже лучше их? – спросил Кельвин, намыливая еще кусочек веревки.
– Я думаю, что могу быть лучше их, Кельвин.
Челси хорошо подготовила девушку. Несмотря на свое тщеславное заблуждение, она ни за что не стала бы вести себя с судьями так агрессивно и высокомерно, не убеди ее Челси, что именно это судьям и нравится слышать.
– Они очень уважают уверенность в себе, – говорила ей Челси, – так что нахваливай себя по полной.
После столь самонадеянного заявления Кельвин напустил на лицо выражение, которое говорило о том, что он удивлен, но убежден при этом, что Вики может петь лучше Бритни и Селин, но воздержится от суждений, пока Вики не покажет, на что способна.
– Хорошо, Вики, что ты хочешь спеть для нас?
– Я хочу спеть «Hit Me Baby One More Time» Бритни Спирс.
– Хороший выбор, – сказал Родни, кивая с видом знатока. – Отличный выбор. Умный выбор.
– Вперед, детка! – сказала Берилл.
Конечно, это было отвратительно, как и обещали заметки отборщиков. Безумно мучительно, одновременно плоско и резко, громко и тихо (особенно во время сексуального хрипа «oh baby baby», который Кельвин тут же решил включить в DVD) и лишено какой бы то ни было ценности за пределами шоу уродцев. Но, несмотря на то что исполнение было катастрофой с самой первой ноты, Кельвин позволил Вики спеть песню до конца. Несмотря на то что в холле ждали своей очереди множество более сильных певцов, несмотря на то что большинство кандидатов пели лучше нее, Вики позволили спеть «Hit Me Baby One More Time» целиком и отнять целых пятнадцать минут судейского времени одного-единственного дня в Бирмингеме. Возможно, певица из Вики была никакая, но зато какой сюжет.
