на мальчика. — Как… — начал он, потом повернулся к телефону и, сжав кулак, крикнул — Этот проклятый сукин сын соврал…
— Я больше не буду играть с Джеффом, мам, — пожаловался Бобби. — Я влез на дерево, как мне велел папа, но без всякой пользы. Я нигде не мог его найти.
— О чем ты говоришь? — сказал Кинг, вновь почувствовав беспокойство. Он взглянул на телефон. — Почему ты не мог его найти? Где он?
— Спорим, он убежал из леса, — ответил Бобби. — Я все осмотрел, заглядывал за каждый камень. Я больше не хочу с ним играть. Его там нет. Я не знаю, где он!
Все ошеломленно молчали. Имя было у всех на устах, все подумали об одном, поняв, что произошло в действительности. И наконец отец мальчика произнес имя, которое просто и ясно объяснило все, что случилось в лесу.
— Джефф, — еле слышно прошептал Рейнолдс.
Они услышали издалека вой полицейской сирены, приближающийся к заветному святилищу — Смоук Райз.
ГЛАВА V
Карелла особенно нервничал в двух случаях: когда приходилось иметь дело с очень богатыми людьми и когда речь шла о детях. Он вырос не в городских трущобах, поэтому не мог объяснить свой страх перед богачами трудным детством. Его отец, булочник Антонио, всегда прилично зарабатывал, и Карелла никогда не чувствовал, как прохватывает мороз сквозь сидение прохудившихся штанов. И все же, сталкиваясь с кричащей роскошью в прихожих, гостиных и кабинетах, куда работа нередко приводила его, Карелла чувствовал себя неловко. Он ощущал себя бедняком. Он никогда не был бедняком, но сидя в гостиной Кинга, лицом к лицу с человеком, который мог запросто выложить полмиллиона, Стив Карелла казался себе никчемным, робким и нищим, у которого нет ни гроша.
И кроме того, все выглядело как настоящее похищение. Даже если бы Карелла не был отцом двух близнецов, которых его жена Тедди подарила ему прошлым летом, даже если бы он не испытывал первые радости отцовской любви, похищение было для него чертовски неприятным делом, и ему не хотелось бы принимать в этом участие.
К несчастью, у него не было выбора.
Он сидел в гостиной Кинга, оробевший, обеспокоенный, и задавал вопросы, пока Мейер Мейер глядел в окно, выходящее иа реку Харб, стоя-спиной к присутствующим.
— Давайте выясним, мистер Кинг, — сказал Карелла. — Похищенный ребенок не ваш сын, верно?
— Да, верно.
— Но выкуп потребовали у вас, это тоже верно?
— Да.
— Значит, когда у вас требовали выкуп, похититель полагал, что этот ребенок — ваш сын.
— Да, кажется так. .
— Еще были какие-нибудь звонки?
— Нет.
— Значит, он все еще думает, что это ваш сын?
— Не знаю, что он думает, — раздраженно сказал Кинг. — Неужели действительно необходимо задавать все эти вопросы? Я ие отец ребенка, и я…
— Но именно вы говорили с похитителем.
— Это верно.
— И, если не ошибаюсь, он потребовал пятьсот тысяч долларов, мистер Кинг?
— Да, да, да, мистер Каретта, именно так.
— Карелла, г
— Простите, Карелла. -
— Это был мужчина? Тот, кто звонил?
— Да, это был мужчина.
Говоря с вами, он сказал: «Ваш сын у меня» или «Ваш сын у нас»? Вы не помните?
— Не помню. И не понимаю, почему это так важно. Кто-то похитил сына Рейнолдса, и все эти разговоры…
— Это очень важно, мистер Кинг, — сказал Карелла. — Кто-то похитил мальчика, и мы бы хотели узнать кто. Понимаете, мы должны узнать, если хотим, чтобы ребенок вернулся невредимым. Для нас это самое важное. Я имею в виду, вернуть ребенка. Я уверен, что для вас это так же важно.
— Конечно, — огрызнулся Кинг. — Какого черта! Почему вы не известили ФБР? У вас нет ни достаточных средств, ни оборудования, чтобы справиться с таким делом. Похищен мальчик, и…
— ФБР может вмешаться только через семь дней, — сказал Карелла. — Конечно, мы сразу же сообщим ФБР, но они не имеют права начать расследование раньше, чем через неделю. А за это время мы сделаем все возможное, чтобы.»
— Почему они не могут взяться за дело раньше? Я думал, что похищениями занимается федеральная полиция. Вместо кучки местных полицейских, мы могли бы…
— Похищениями занимается федеральная полиция потому, что через семь дней автоматически считается, что похитители могли переправиться в другой штат. До этого времени похищение остается в юрисдикции того штата, где было совершено преступление. И в данном штате, в данном городе преступление расследует соответствующий полицейский участок. Это касается похищений, вооруженных нападений, убийств и так далее.
— Значит, я должен понимать, что к похищению, когда поставлена под угрозу жизнь ребенка, вы относитесь так же, как», к краже мелочи стоимостью в пятьдесят центов?
— Не совсем, мистер Кинг. Мы уже позвонили в участок. Сюда выехал сам лейтенант Бирнс. Как только мы узнаем еще что-нибудь относительно…
— Прости, Став, — вмешался Мейер. — Если мы разошлем сообщение по телетайпу, нам нужна получить описание мальчика у его отца. .
. — Да, — скааал-Кареялж— Мистер Кинг, где/ивктер Рейнолдс?
— Он в своей квартире над гаражом. Никак не. может прийти в себя.
Хочешь, чтобы, я — поговорил с ним, Мейер? — спросил Карелла. .
— Нет, нет, не стоит. — Мейер понимающе посмотрел на Кинга. — У вас паяно? дел. Где гараж, мистер Кинг?
— Рядом с домом. Легко найти.
— Я буду там, Стив, если понадоблюсь.
— Ладно, — ответил Карелла. Когда Мейер вышел из дома, он снова обернулся к Кингу»-? — Вы не заметили какую-нибудь странность в волосе того, кто с вами говорил, мистер Кинг?
Шепелявость, заметный акцент, диалектное произношение или… .
— Простите, мистер Каретта, — сказал, Кинг. — Но я отказываюсь дальше заниматься этими детскими играми. Честное слово, я не вижу.»
— Карелла. Что вы имеете в виду под детскими играми, мистер Кинг?
— Эту игру в сыщики и разбойники. Какая к черту разница, шепелявил или нет этот человек, говорил он, как благовоспитанный англичанин, или бормотал,' как идиот? Как это поможет вернуть Джеффа Рейнолдса его отцу?
Карелла не поднимал глаз от блокнота. Он смотрел на страницу, на которой делал записи и уверял себя, что будет недостоин того, чтобы называться полицейским, если встанет и даст в зубы мистеру Кингу. Очень спокойно он спросил:
— Чем вы зарабатываете на жизнь, мистер Кинг?
— Я руковожу обувной фабрикой, — ответил Кинг. — И на такие вопросы я обязан отвечать?
— Да, мистер Кинг. Обязаны. Я очень мало понимаю в обуви, знаю только, что ношу ботинки и стараюсь, чтобы в них не было гвоздей. Мне бы даже не пришло в голову зайти на вашу фабрику и объяснять рабочим, как прибивать подметку или клеить каблук, или пришивать что-нибудь.
— Понял
