Магистрат ставил Северного Воина выше чем всю соединенную мощь архаичных легионов.
Неудивительно, что именно это чудо отправили на поиски пропавшего Ректора… Распорядился магистр Гласиус Треветик (надо будет выдать поощрение). Искатели уже было потеряли всякую надежду, когда обнаружили отблески света в окнах заброшенной сторожки.
Ректор Реле узнала все новости еще на борту. В командной рубке огромного механического шедевра.
— Рейнгард атакован? Ха!.. Как противник еще не повержен?!.. Чего же вы ждете, идиоты! Десять узлов скорости! Немедленно туда!
Лицо ее мрачно и не только от потерянного Гибурга. Подземный демон скончался сам. Так передавали ауто-номы, центры наблюдения города. И теперь монстр лежит гниет, покрыв своей тушей несколько домов. Но столица вместе с библиотекой потеряна, как минимум, на четыре луны, пока не придет весна, и отопительная система не будет починена. Волновало же другое: южными орками атакованы также Фаера и Рокката. А значит союз третьей стороны и красных дикарей не миф вовсе. Кто бы мог подумать, что нечисть вообще способна на союзы…
С эльфийками вторую ночь полета работали дознатчики. Как аборигенка умудрилась сотворить заклятье в сердце Гибургской науки, вот что интересовало Реле. За этим событием явно крылся какой-то необычный феномен электрического сердца Гибурга. Это не давало ей покоя. А эльфийки лишь вопили под импульсом специального электрода, но ничего связного выродить не могли. Вероятно, они и сами не знали, как так получилось. Не разобраться в принципах собственного искусства. «Фи!» — думала Реле, презрительно улыбаясь.
Было и еще кое-что… Кое-что насчет раба из театра. То, что сообщили лишь шепотом, как будто было чего опасаться на собственном цеппелине, в тысячах шагов над землей. Тем более собранной по просьбе ректора информации почти и не было. Странно, этого никто не заметил раньше, а может не хотел замечать? Ведь публика уже и не помнит, как давно раб стал чемпионом, не помнит даже был ли он когда-либо ранен или хотя бы оцарапан. И это столь просто, потому и незаметно. Напрашивался один очевидный вывод…
Раба привели из трюма для аудиенции после разрешения всех неотложных вопросов.
Он стоял перед нею. Рю, скованный по рукам и ногам четырьмя цепями. Старик Марель, начальник пыточной, полагал, что одной более чем достаточно. Но миледи настояла на четырех. И он стоял перед нею на коленях, как и положено рабу. Ректор водила по нему взглядом, изучая каждый жест, позицию, взгляд из-под нависших грязных бинтов.
— Имя? — коротко спросила она. Заскрипело перо дознавателя. Допрос протоколировался.
— Нет имени.
Возможно ли это? Ожившая легенда?
Оперевшись на подлокотник воздушного трона, она тотчас же с болью отдернула руку от лица. Поправила волосы, прикрыв обезображенную щеку.
Рю вырваться не пытался, ни бился в руках стражи, и даже копье просто взяли из худых рук. Ни одного бесполезного действия в плену, в отличие от тех же горделивых эльфов. Это внушало уважение. Миледи продолжала свое безмолвное наблюдение, раздумывая о неожиданной догадке.
— Я был бы не против присесть, — нарушил молчание скованный узник.
— Что? — опешила Ректор.
— И поесть тоже было бы неплохо. Кстати, кто вы?
Работавшие с Рю дознатчики сообщали о плохом состоянии памяти и расстройствах личности.
— Миледи Ректор Реле, — раздраженно представилась девушка. — Каждое утро в театре зачитывают нормы Пюпитра. В них говорится и обо мне. Теперь вспомнил?
— Я их не слушал.
— Ты провел в подземелье пятнадцать лет и ни разу не слушал?
Пленник утвердительно угукнул.
— А неделю ранее ты первым меня узнал.
— Не припоминаю.
Чтобы собраться с мыслями, леди Реле привычно сунула в рот кофейное зерно. Поморщилась от горечи. Может ли воин, о котором, как оказывается, ходят легенды по всей империи, быть настолько идиотом?
— Ладно, так что вы там хотели, Госпожа? — благосклонно, точно давал разрешение говорить, произнес стоявший на коленях раб.
Тем временем лекари принесли заживляющую мазь и принялись усердно втирать ее в обожженную щеку. Ректор отмахнулась от них, как от назойливых мух.
— Я предлагаю тебе службу, — осторожно сказала Миледи.
— Я не работаю бесплатно.
— Ты будешь работать на самого ректора, Idiotto! Впрочем, — передумала она, — тебе заплатят столько, сколько захочешь. Курительные палочки, шарики, механические игрушки, или что тебя там волнует. Или, быть может, ты желаешь отправиться на рудники? Да ты, смердящая тварь, все еще не на моем анатомическом столе, потому что тебе повезло спасти меня. Гордись, раб! — распалялась Миледи то ли от боли, то ли от самоуверенности пленника.
Рю пожал плечами. Чего уж там гордиться.
— А в чем служба, Госпожа?
Что ж кем бы он ни был, подумалось Реле, сейчас он полностью в ее власти. Возможно, стоит сыграть в открытую…
— Дознаватели собрали о тебе информацию. Всю информацию, раб. И знаешь что там? — изящно повела Реле уцелевшей бровью — Ноль. Ничего. На каждого узника, особенно человека, ведется свое дело. У тебя дела нет. Ты или родился в подземельях, или… — прервалась Ректор, крепко задумавшись, — пятнадцать лет назад тебя видели первый раз на сцене… Бред! Огромные Тролли живут в театре меньше…
— Тролли глупые, Госпожа, совсем глупые. Их боевые навыки часто преувеличивают.
— Зачем тебе эти повязки? — резко свернула Ректор допрос в другую сторону.
— Моя кожа чувствительна к свету.
Помолчав, узник добавил:
— Собственно, я поселился в ваших подземельях ввиду предоставляемых там удобств.
— Спустился туда сам по своему желанию из-за боязни света? Хочешь сказать так?
— Хочу.
— А если я прикажу снять с тебя все это тряпье, и захочу посмотреть в твою слабоумную рожу? — злобно прошипела миледи.
— Не стоит, Госпожа.
— Отчего же?
— Я могу раствориться в воздухе, сними вы одежду. Свет растворит мою кожу в два счета. Ведь я пустота под плащом, — неожиданно в голосе Рю появились детские капризные нотки. — Я никогда не снимаю повязок, потому что могу исчезнуть без них. Это правда.
— Пффф!
— Исчезнуть в Аэре много хуже смерти, Госпожа, — почти взмолился Рю. — Работа? Кью-Рю выполнит любую. Убить тролля какого-нибудь? Так без проблем. Могу развлечь вас песней или танцами, как пожелаете…
— Ха-ха, — посмеялась Миледи. От внезапного раболепия пленника даже боль от жуткого ожога стала почти не заметной. Растолкав медиков, кружащих вокруг нее, она подошла почти вплотную, — слышал о легенде про железные корабли, упавшие с неба?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
