— Черт возьми, — стонет Ривер, пережевывая макарон. Он со стоном прислоняется к столешнице. — Блять.
Она добавила свою слизь в печенье.
— Я просто…Я не была уверена, понравятся ли они вам, но я подумала, что это будет… весело. — Скайлар пытается объясниться, но я качаю головой.
— Весело, — повторяю я, мой голос похож на рычание.
Она нервно кивает.
— Ты подумала, что было бы весело добавить свою слизь в печенье? — Я подкрадываюсь к ней, обходя стойку, чтобы встретиться с ней лицом к лицу.
Это самая сексуальная, безумная вещь, которую я когда-либо испытывал, и мой член становится твердым, как камень, от ее признания.
— Да, — пищит она.
Я не могу остановиться. Я поднимаю ее на руки, и она стонет и обхватывает ногами мою талию, пока я несу ее в спальню.
— Ты добавила самый сладкий, восхитительный аромат в мире в печенье, которое испекла специально для нас? — Спрашиваю я, укладывая ее на кровать. Она хнычет, лежа поперек матраса, ее темные волосы развеваются вокруг нее, как нимб.
— Да, — шипит она, выгибая спину. — Только для вас.
Она собирается уничтожить меня.
Мой гон был опасно близок к тому, чтобы взять верх, и это могло стать последней каплей.
Мне нужно попробовать это гребаное печенье.
— Я сейчас вернусь, — говорю я ей. — Раздевайся.
— Куда ты идешь? — Она хнычет. — Не оставляй меня, — добавляет она тихим голосом.
Это останавливает меня.
Я знаю, что отчасти это говорит ее течка, но я также слышу неуверенность в ее тоне.
— Скайлар, — говорю я, присаживаясь на край кровати. Она смотрит на меня стеклянными глазами с расширенными зрачками. — Я не оставлю тебя. Никогда. Ты меня понимаешь?
Ее глаза наполняются слезами. — Я… — она вздрагивает, и ее запах усиливается. — Я знаю, — наконец говорит она.
Она, блядь, этого не знает.
Я хочу разозлиться на каждого человека, который заставил ее так себя чувствовать. Я хочу выследить каждого мужчину, который когда-либо плохо обращался с ней, и разорвать их в клочья за то, что они причинили ей боль.
Даже во время течки, когда все запреты должны исчезнуть, она все еще боится быть брошенной.
— Ты мне не веришь, — выдыхаю я, снимая рубашку и позволяя ей упасть на пол. Ее глаза расширяются, и она облизывает губы, когда ее взгляд опускается на мою грудь. — Ты не веришь, что ты для меня все.
Она не отвечает. Она просто наблюдает за мной, ее грудь вздымается.
— Это, детка, чертовски глупо, — произносит голос, и я оборачиваюсь, чтобы увидеть Ривера, стоящего в дверном проеме с огромными зрачками.
В воздухе витает густой аромат гона, пьянящий и смешивающийся со сладким теплом Скайлар.
Лэндон присоединяется к нему в дверях, его глаза такие же темные.
— Я думаю, мы должны продемонстрировать, насколько нелепо она себя ведет, — говорит он. — Показать ей, как сильно мы ее хотим.
— О черт, — бормочет Скайлар.
— Ты знаешь, что эти печенья на вкус точь-в-точь как твоя киска? — Говорит Ривер. — Ты совершила ошибку, детка. — Он делает шаг вперед. — Я никогда не устану от этого вкуса.
Она смотрит на меня, потом на Ривера, ее губы приоткрываются.
— Мне нужно… — начинает она, но затем обрывает себя, как будто ей неловко.
Абсолютно нет.
Я провожу рукой по ее бедру, и она ахает. — Что тебе нужно? — Я требую. — Проси. Никогда не прячься от нас.
Но она прикусывает губу и качает головой, даже когда мои пальцы ползут выше по ее бедру. Она уже промокла насквозь в своих хлопчатобумажных брюках, и ее запах концентрируется там, заставляя мою голову кружиться.
— Омега, — рычу я. — Скажи нам. Сейчас.
Моему терпению пришел конец.
Будь я проклят, если не дам ей то, чего она хочет до конца своей жизни. Начиная прямо, блядь, сейчас.
— Я хочу вас обоих, — шепчет она, и я вознаграждаю ее быстрым растиранием ее мокрой щели через одежду. — Тебя и Ривера. Внутри меня. Пожалуйста, — выдыхает она.
Я стону. — Ты думаешь, что сможешь справиться с двумя членами внутри себя одновременно? — Спрашиваю я, и Ривер издает сдавленное “ебать” позади меня.
— Она делала это раньше, — говорит Лэндон, все еще наблюдая из дверного проема. — Она так хорошо это переносит. Не так ли, Скайлар?
Ее глаза закрываются. — Да, — выдыхает она.
И, возможно, это должно быть странно, учитывая, как сильно Ривер меня терпеть не может.
Но если она захочет нас обоих сразу, то именно это она и получит.
— Тогда раздевайся, — просто говорю я. — И покажи мне, как ты берешь член Ривера.
39
СКАЙЛАР
Я, должно быть, сплю.
Этого не может быть.
Но Ривер внезапно оказывается на кровати, стаскивая с меня штаны, в то время как Винсент тянет за рубашку. После того, как я раздеваюсь, я притягиваю Ривера для поцелуя, пока он стягивает штаны.
На нем нет нижнего белья, и его член торчит наружу, требуя внимания.
— Черт, — рычит он, когда я обхватываю его кулаком. Я сжимаю его кончик, двигая им, пока он не шипит и не отстраняется от меня. Он придвигается ближе к краю кровати и ложится на спину, его член торчит вертикально вверх.
— Залезай сверху, детка, — приказывает он мне. — Покажи им шоу.
Моя кожа горит, а голова кружится, но я держусь прямо, подползая к Риверу и садясь на него верхом. Я чувствую, как Винсент и Лэндон наблюдают, как я располагаю его член у своего входа, а с моей киски стекает по его бедрам скользкая жидкость.
Я прикусываю губу, опускаясь на него, и когда он достигает дна внутри меня, я стону.
ДА. Это то, что мне было нужно. Моя киска сжимается и трепещет на нем, хотя ни один из нас не двигается.
Просто я такая чувствительная.
Ривер стонет. — Она чертовски тугая, — ворчит он. — Блядь, я уже близок к завязыванию, блядь.
— Оседлай его, Омега, — командует Винсент у меня за спиной. — Покажи мне, как эти половые губки заглатывают его.
Мое тело автоматически повинуется ему. Я подпрыгиваю на Ривере, вводя и выводя его член из себя, пока он сжимает мои бедра. Я хнычу и постанываю, удовольствие пронизывает меня, в то время как мой разум пребывает в блаженном неведении ни о чем, кроме Альфы.
Я всего лишь дырка для их использования.
Эта мысль вызывает во мне нарастающий оргазм, и Винсент стонет.
— Она близка, — рычит он. — Уже близка от того, что приняла в себя всего один член.
Затем я чувствую, как чьи-то руки нежно раздвигают мои ягодицы. — Этот гребаный вид, — рычит Винсент. — Черт. Скачи на нем жестче, Омега.
Я скачу. Пот стекает по моему телу, пока я подпрыгиваю на Ривере, кладя руки ему на грудь для опоры. Он смотрит на меня, его изумрудные глаза дикие, пока я трахаю его.
— Такая хорошенькая куколка для траха, — бормочет он, в то же время палец Винсента касается моей задницы.
Я кричу, когда меня настигает оргазм. Мои глаза закатываются к затылку, и Ривер входит в меня, яростно трахая, когда я чувствую другой член у своего входа.
Винсент огромен, когда он медленно входит в меня, стенки моей киски поглощают его и Ривера.
Из меня вытекает жидкость, предлагая смазку, когда огромная длина Винсента растягивает меня.
— Она становится гораздо более податливой, когда кончает, — вздыхает Лэндон. — Я уверен, что в конечном итоге она могла бы взять всех нас троих.
— Мы могли бы наполнить ее спермой до отказа, пока она не сможет ходить, — добавляет Винсент, начиная входить в меня. — Заполнять эту узкую дырочку, пока она не начнет истекать.
Его слова грязны, и я едва могу удержать равновесие, когда оба члена раздвигают мою киску.
Но Винсент кладет руку мне на грудь и тянет назад, удерживая меня в вертикальном положении, моя спина почти вплотную к его груди. — Ты думаешь, я когда-нибудь оставлю это? — он хрипит мне в ухо, пока его член трется о член Ривера внутри меня. — Ты думаешь, я смогу вынести разлуку с тобой хотя бы на один гребаный момент?
