Но я сказал ему, что хорошо бы ему поехать в мой ашрам и пожить там несколько дней со мной. Тогда у него все прояснилось бы. «Это невозможно, — покачал он головой. — Если люди узнают, что я уехал в ваш ашрам, тогда моей карьере наступит конец. У вас много врагов в Индии, в моей партии, в правительстве, поэтому я не могу так рисковать. Я слабый человек, меня избрали как раз за мою слабость». Но он был искренним.
Лалбахадур Шастри очень интересовался мной, он обещал реализовывать мои идеи несмотря на противодействие его партии и коллег. Но он умер от сердечного приступа в СССР. Его секретарь рассказал мне, что во время поездки он читал мою книгу «Семена революционной мысли». В ту ночь, когда у него остановилось сердце, он читал другую мою книгу «Совершенный путь».
Индира Ганди получила власть, потому что она жила с отцом. Она была прирожденным политиком.
Она постоянно шпионила за всеми политиками, собирала о каждом из них компромат. Она узнавала, их слабости, правонарушения, эксплуатацию, коррупцию, хотя все они и носили маски благодушных почитателей гандизма.
Она завела большую папку, которую показала мне, свидетельствующую не в пользу политиков. На этой папке и держалась ее власть. Она могла разоблачить любого политика, отдать его под суд. У нее была исчерпывающая информация, все письма. Политики боялись ее просто потому, что она могла в любой момент разоблачить их, хотя и не делала этого. В этой папке заключалась громадная сила.
Я заглянул в эту папку и узнал, что эти господа жестоко эксплуатировали бедную страну. У всех них были счета заграницей, в Швейцарии и США. У всех них были связи с другими странами, откуда они получали взятки, подачки и прочее за выдачу государственных тайн. Все они представляли интересы той или иной страны, были чужими агентами. Перед толпами бедняков они надевали маску, тогда как в действительности у них было совсем другое лицо. И они боялись Индиру еще и потому, что она была совершенно неподкупна. Этому она научилась у Джавахарлала. А он был неподкупным, потому что он был не столько политиком, сколько поэтом.
Я сказал Индире Ганди: «Индия страшно бедна. Вы не можете и надеяться обрести всемирную власть. Вы не сможете соперничать с Россией и Америкой. Индии нужно не меньше трехсот лет, чтобы достичь нынешнего уровня Америки. Но это время американцы не будут сидеть на диване и ждать, когда же Индия, наконец, наберет скорость. Через триста лет США обгонит Индию на девятьсот лет. Вы понимаете это?»
«Разумеется», — ответила Индира Ганди.
«А если вам в самом деле понятно это, тогда откажитесь от всех планов на развитие атомной энергетики, — сказал я. — Зачем вы занимаетесь этой ерундой? Вы все равно не сможете конкурировать с ядерными державами. Если бы еще оставалась какая-то надежда, я призвал бы вас продолжать работу. Пусть люди голодают, они делают это уже тысячи лет, могут поголодать и еще пару сотен лет. Все равно все умрут, голодают они или едят досыта. Но у вас нет возможности соперничать с ядерными державами. Не будет ли мудрым решением объявить Индию открытой зоной? Мы сотрем границы, отменим правила визы и заграничного паспорта. Мы откроем Индию всему миру и будем радушно встречать всех, кто сюда приедет. Мы настолько бедны, что все равно не сможет обеднеть еще больше».
«Этот случай будет первым в истории. Индия объявит, что она уже не государство, а часть человеческой цивилизации. Все равно вы не сможете обойти Китай, Россию и Америку. А если вы не можете обойти их, тогда почему бы ни пойти другим курсом? Объявите, что вы беззащитны, что распустили армию, послали солдат в поля и на фабрики, что вы больше не играете в войну».
«Но тогда на нас станут нападать», — заметила Индира Ганди.
«Кто угодно может напасть на нас прямо сейчас, — ответил я. — Что это изменит? На самом деле, трудно будет напасть на Индию, потому что подобные действия вызовут всемирное осуждение. Страна, которая заявила о своей беззащитности, отказалась от вооружений и отправилась работать на поля и фабрики, радушно встречает всех гостей, которые инвестируют деньги в индийскую промышленность. Тогда никто не сможет напасть на Индию, потому что возмутится весь мир».
«У вас будет так много сочувствующих друзей, что никто не осмелится напасть на вас, — уверял я. — Сейчас на Индию может напасть кто угодно. Китайцы уже нападали на нас. Китай оккупировал тысячи миль индийской земли, а у вас не хватает смелости даже попросить китайцев возвратить ее».
Отец Индиры Пандит Джавахарлал Неру сказал: «Эта земля пустынная, там даже трава не растет».
Я написал ему письмо с таким содержанием: «Если там даже трава не растет, тогда зачем вы вообще сначала принялись воевать? Вы могли предложить китайцам взять как можно больше земли, ведь там даже трава не растет. Вы могли предложить эту землю китайцам как дар. В таком поведении было бы больше благородства. Лучше подарить им землю, чем потерпеть поражение. Зачем вы начали оказывать вооруженное сопротивление? Разве вы уже впоследствии узнали о том, что боретесь за пустыню?»
«На вас действительно могут напасть, — согласился я с Индирой Ганди. — На вас уже нападают, и вам не помогает армия со всем ее оружием. Нападают даже на самые сильные государства. Мы видели поражение таких мощных государств, как Германия и Япония. Мы знаем, что Германия пять лет громила сильные государства, поэтому не считаем их. Если вы прислушаетесь к моему совету, то окажетесь на вершине. Вы докажете, что действительно мудры. И вы докажете, что Индия мудрая страна не только на словах. Вы в самом деле окажетесь мудрыми. Если вы не может победить, то лучше всего вообще отказаться от идеи борьбы».
«Индия находится в таких условиях, что вы можете принять историческое решение, — продолжал я. — Такого прежде еще не было, чтобы страна осмелилась на такое заявление. И вы все равно не проиграете, потому что терять вам нечего. На вас не нападут те, кому захочется этого. Они и сейчас могут напасть на Индию».
«А потом пригласите ООН, — предложил я. — Заявите, что эта организация может находиться только в Индии, поскольку это единственная нейтральная страна, отказавшаяся от тисков национальных границ. Только эта страна принадлежит всему человечеству. Пусть штаб-квартира ООН будет здесь. Передайте все оружие в ООН и попросите их использовать во имя мира и дружбы».
«Я понимаю вас, — кивнула она. — Вы всегда правы, а я всегда не права, но что поделаешь? Мне недостает мужества. Только такой человек, как вы, может сделать такой шаг, но ведь вы совсем не интересуетесь политикой. Мой отец советовал вам заняться политикой, и я присоединяюсь к его словам, но вы говорите, что не хотите заниматься грязными играми. Но если вы не займетесь грязными играми, то не займете такое высокое положение, как я. Для того чтобы занять это кресло, мне пришлось очень много сделать. Если я сделаю такое заявление, тогда политики, стоящие за моей спиной, не упустят возможность и просто вытолкают меня из здания с криком: "Эта женщина сошла с ума!" Такое поведение будет похоже на безумие, ведь никто не поступал так прежде. Мои соперники сразу же захватят власть и скажут: "Индира Ганди нуждается в услугах психиатров". И никто не станет слушать меня».
Индира Ганди хотела приехать ко мне. Она много раз назначала дату, но в последний раз писала мне: «Мне приходится туго. Окружающие меня люди не разрешают мне даже приблизиться к вам. Они говорят, что тем самым я нарушу политическое равновесие в стране. Никому нет дела до того, что вы передали мне, о чем вы говорили. Никто не обращает на это внимание. Они говорят, что если я поеду к вам, то лишусь премьерской должности. Все политики настроены против вас, и я не могу позволить себе раздражать их».
Будь я на ее месте, я бы рискнул, пусть даже меня назвали бы безумным. Стоило рискнуть. Я пошел бы риск, даже под угрозой того, что меня выволокут из конторы на улицу. По крайней мере, в истории осталась бы запись о том, что один человек изо всех сил старался привести человечество в чувство.
Первый премьер-министр Индии Джавахарлал Неру горячо спорил с другим учеником Ганди Сардаром Валлабхбхаем Пателом. Дискуссии были столь горячими, что на выборах Валлабхбхай Пател получил бы больше голосов. Он был настоящим политиком. И для того чтобы не допустить голосование внутри партии Ганди сказал: «Хорошо бы нам ввести пост заместителя премьер-министра. Тогда Сардар Валлабхбхай Пател будет радоваться тому, что он если и не первый, то хотя бы второй человек в государстве».
Джавахарлал был в таких делах очень простым, он совсем не был политиком. Без всякого законного основания чиновники сразу же приняли поправку к конституции, согласно которой вводилась должность заместителя премьер-министра. Этот пост придумали специально для Сардара Валлабхбхая Патела.
