Уже все псы СБ знали ее, как свою. Хитрая, ласковая Весна. Пижон Сапфир, который никогда не подбирал еду с пола, никогда не ходил по грязи, и более всего любил мыться или купаться. Отважный рассудительный Рамон. Маленький Гарик. Матерщинник Данг, который независимо от Ипостаси умел показать, что имеет всех подсунувшихся и ногу задирать на все хотел. Деликатная Пурга. Талантливый разгильдяй Уран, любитель прятать на потом старые пованивающие кости… Их Лилия понимала отлично, с ними было легко и спокойно. И идти с Шагратом, не по делу, а так, гуляючи — большое везение.
Пес как раз внимательно изучал много раз меченый угол стеклянного павильона автобусной остановки, когда девичий голос радостно завопил неподалеку:
— Лилия! Правда, ты?!
Лилия оглянулась, а Шаграт сел и осклабился. Роза, старая подруга, которая за компанию с Лилией пошла в отвратительный экономический институт, перебежала улицу и подошла, чудный человек, невзирая на дурные предрассудки.
Лилия восхищенно заулыбалась и замахала рукой. Роза с тенью опаски покосилась на Шаграта:
— Не кусается?
— Ну что ты! — Лилия даже прыснула. — Лучший кадр, штатный телохранитель господина посредника, который с нами сотрудничает. У него ума на сотню телеведущих хватит и еще немало останется…
Роза посмотрела странно — и Лилия осеклась.
Роза очень хорошо выглядела, очень. Она всегда была хорошенькая, но сейчас в ней появилось нечто пушистое и глянцевое одновременно. И волосы, от природы светлые, приобрели роскошный дымчатый оттенок, и кожа казалась бархатистой, и ресницы мохнатились. А лилово-розовая куртка, и штаны со стразами, и сапожки, и сумочка… а запах… это что же за духи, «Масло дня»? Боже, целое состояние, а запах просто райский…
Жизнь Розы, наверное, за это время тоже изменилась к лучшему. И смотрела она на Лилию с состраданием:
— Какая ты бледненькая… Устаешь, да?
Лилия смутилась.
— Нет, просто у меня ночное дежурство было… Это так… — и вспомнила о собачьей шерсти на форменной юбке, и о неистребимом запахе псины, и о волосах, выбивающихся из-под берета, и о синяках под глазами. И машинально поправила локон, который лез в глаза. — Да я-то так, просто вкалываю… Ты расскажи, как ты…
— Пойдем куда-нибудь, посидим… ах, ты ж с псом… Ну, пойдем, тут есть одно место — столики еще с улицы не убрали. Пойдем, посидим, пивка выпьем, поговорим… Как мы давно не виделись, ужас! Ты мне телефон оставь обязательно, я соскучилась.
— Нет, я… то есть, пойдем. Телефон оставлю, конечно. Только я пиво не буду, я так и не научилась… я — кофе, ладно?
— Ой, да брось! Чуть-чуть…
Пошли по улице. Роза смотрела во все глаза, будто им не верила. Говорила:
— Знаешь, ребята были в таком шоке, когда ты пропала… Нет, твои, конечно, не сахар, ясно, что отчим лезет и все такое, но из дома убегать в чем есть, неизвестно куда… Знаешь, в группе говорили, что ты утопилась, глупость, правда? Эта идиотка Хризантема говорила. Говорила, что отчим тебя изнасиловал и прочую дичь — я на нее наорала как следует и с тех пор разговариваю только по делу…
Лилия вздохнула.
— Вообще-то, он, действительно, хотел, — вдруг хихикнула. — Я отбилась. Он на кухне полез, а я как дам раскаткой по лбу — у него такие глаза сделались… я думала — убила. Но он быстренько опомнился — и я сразу за дверь… Теперь смешно…
— Когда из Службы Безопасности бумага пришла, что ты теперь у них работаешь, все в шоке были. Даже хуже, чем в шоке. Ты не представляешь. Как ты додумалась вообще? Уму не постижимо!
— На самом деле все очень хорошо. Я теперь с собаками… видишь, какой дивный пес? А другие у нас! Знаешь, мне же всегда хотелось с животными работать.
— А как же твоя мать? Ты хоть ей звонишь?
— Звоню… Она почти не разговаривает. Только спрашивает, как я зарабатываю и хватает ли на жизнь. Она здорово изменилась.
— Ликвидаторов все боятся. Я просто тебя давно знаю — я не верю, что ты уже стала сумасшедшая… как эти психи в сериале…
— А мама меня знает недавно?
— Ну что ты! Она просто уже старенькая, у нее — нервы… А кстати, как ты зарабатываешь?
Лилия снова прыснула.
— По три денежки на день — куда хочешь, туда день! В том сериале психи богатые?
И Роза хихикнула:
— Не жалуются. На машинах ездят.
— А наши пешком бегают, только по работе — в служебных. Денег мало выделяют на псарню, мы ребят сами прикармливаем, все такое… да и оклад небольшой…
— И что тебя там держит? — Роза соболезнующее подняла брови. — Можно, знаешь, как устроиться! Вот я бросила институт, кончила курсы, теперь в элитном косметическом салоне, люкс, чаевые, премии… а работа по четыре часа в день, без всяких ночных дежурств. И за мной ухаживает один — ты не представляешь! Лимузин, квартира — как музей! Если замуж позовет, вообще работу брошу, буду целыми днями смотреть шоу и по магазинам ходить… о, пришли!
Лилия слушала и улыбалась. Роза принесла запах той самой простой жизни, которую охраняли ликвидаторы — и слушать было очень приятно. Радостно, что старая подруга счастлива, что ей весело и легко жить. Радостно, что она подошла разговаривать. Здорово, что у нее шикарный ухажер, и что она может скоро выйти замуж.
И всякие жуткие мысли выветрились из головы. Разве что, в связи с шикарным ухажером, вдруг нелогично вспомнился господин Хольвин, вовсе уже и немолодой, с проседью, в нервной щетине, в ватнике, с цепким взглядом, который называл ее «барышня». «Славная барышня»… и любимого пса доверил. Славно получилось…
Подошли к окошечку уличной торговли. Роза купила бокал пива и орешки, Лилия — чашку кофе и пирожное-полоску. Сели за розовый пластмассовый столик, и Шаграт улегся Лилии на ноги, а она сняла форменный берет и положила его на колени, чтобы не отпугивать посетителей — без Путеводной Звезды китель можно было спутать с формой стюардессы или проводника поезда дальнего следования. Потом отломила половинку пирожного и протянула псу под стол — Шаграт взял деликатнейшим образом и скушал.
— Ты чего, его пирожными кормишь? — фыркнула Роза. — А им можно?
— Нельзя, — сказала Лилия тоном заговорщика и потрепала Шаграта по шее, по жесткой густой шерсти. — Но если нельзя и очень хочется, тогда можно кусочек. Все эти суровые бойцы — лакомки, я уж знаю. Вот Рамону его проводник шоколадное печенье носит, Гарик сам не свой до булочек с повидлом, а Весна обожает мороженое, особенно ванильное. У всех же свои слабости…
— Как ты не боишься с оборотнями возиться… Он же оборотень, да? — Роза снизила голос. — Правда?
— Конечно. Все собаки в штате — двоесущные. У них — особое чутье.
Роза отпила пива.
— Знаешь, я все-таки не понимаю, как ты можешь… Они же — убийцы… Ты же, говорили, просто там на телефоне сидишь, не убиваешь людей — но все равно, вокруг же убийцы, как тебе не страшно?
Лилия пожала плечами. Пирожное с кофе настроили ее на благодушный и философский лад, но слова Розы несколько разрушали настрой.
— Я уже не сижу на телефоне. А ты чудачка. Вот как ты не боишься в городе жить? Ведь к тебе в салон может прийти мертвячка и сосать твою душу, пока ты ей макияж делаешь… Или в магазине там, в транспорте — подойдут, дотронутся, пробьют дыру в твоей ауре…
— Ой, брось! — Роза сморщилась, снова отхлебнула и продолжала: — От сглазов никто не застрахован. У меня родная бабка такая глазливая, что хоть плачь, хорошо еще, на вещи, а не на лицо. А мертвяки — это так, для страха. Вот бандит какой-нибудь или маньяк — это да, а мертвяк — что он сделает-то? Ну черная аура, говорят — так ее ж не видно…
— Понимаешь, Роза… маньяки — они очень часто дети мертвяков. В смысле родились, пока родители были с живыми душами, а росли уже с мертвяками, поэтому и стали такими. А бандиты — сплошь и рядом у мертвяков на побегушках. Я много видела… мертвяки, они…
— Ой, да ерунда это все! Мой говорит, что пока человека не убьешь, вообще нельзя сказать, мертвяк он или нет. А потом уже все, он и так мертвый. Дурость. В жандармах хоть какой-то смысл есть, а эти ваши ликвидаторы — как охотники на ведьм в древние века. Кто не понравился — того на костер!
— Нет, что ты! Это неправда! Ты просто не знаешь… Роза, к нам тут рысенка принесли, так ему какие-то гады пальцы отрезали…
— Ну Лилия, ну причем здесь… Ну да, звереныша жалко. Но мертвяки тут не при чем вообще. А сволочей на свете много, точно… Да ну их! Давай о чем-нибудь веселеньком лучше.
— Давай, — согласилась Лилия с облегчением.
— Я тут на днях в кино была, фильм — супер. Ты еще любишь ужастики?
— Конечно. А что за фильм?
— Там чокнутые из Лиги врываются в секретный институт и выпускают из лаборатории волков. А волки были заразные, зараженные суперчумой — и весь город вымирает, представляешь? Остаются только парень и девушка, и они…
