доложить Оаку, считаю ли я, что ты в здравом уме.
Я скрещиваю руки на груди.
— Ну, я же не собираюсь убивать всю школу, правда?
— Откуда мне знать, если ты не хочешь со мной разговаривать?
— Прекрасно, она великолепна, ясно?
— В каком смысле?
— Она полностью соответствует моим сексуальным вкусам. — Я делаю паузу. — Ты знаешь о них.
Щеки Джейн краснеют.
— Да, ты объяснял раньше.
Я киваю.
— И ты осудила меня, как и большинство людей, но эта женщина… — Я качаю головой. — Она не осуждает меня. На самом деле, у нее те же вкусы.
Джейн записывает дальше.
— Чувствуешь ли ты, что это помогает тебе быть более психически устойчивым?
— Это помогает меня чувствовать себя менее одиноким в этом мире.
— Хорошо, — говорит она, кивая. — Это положительный момент.
— Наверное.
Так и есть. С Камиллой я чувствую себя не таким фриком. Или как будто мы можем быть фриками вместе. С девушкой, которая не боится монстров. Но сможет ли она раскопать во мне человека, который когда-то существовал?
Человечность больше не является частью моего характера, вот почему я знаю, что не могу дать ей то, чего она хочет. Я не могу быть тем мужчиной, который ей нужен, потому что во мне почти не осталось человека. Я — монстр.

Камилла подходит ко мне в коридоре, что очень смело. Она становится все более дерзкой с тех пор, как я трахнул ее в туалете на хоккейном матче.
— Чем ты сейчас занимаешься? — Спрашивает она.
Я смотрю на часы.
— Через двадцать минут у меня собрание.
Она выглядит разочарованной этим.
— Ох.
— Что означает, что у меня есть время поглотить тебя.
Её глаза загораются.
— Ты уверен?
— Абсолютно. А теперь тащи свою сексуальную задницу в мой кабинет.
Она выгибает бровь.
— Кабинет?
Я киваю.
— Да.
Она разворачивается и направляется в сторону моего кабинета. Я практически чувствую исходящее от нее возбуждение, и это чертовски сексуально.
Она прислоняется к стене рядом с дверью, ожидая, пока я открою ее. Я оглядываю коридор, чтобы убедиться, что поблизости никого нет, поскольку такими темпами люди заметят, что я постоянно провожу с ней время.
— Заходи.
Камилла заходит в мой кабинет, покачивая бедрами из стороны в сторону. Она всегда была уверенной в себе девушкой, но в последнее время превратилась в сексуальную лисицу, которая знает, как свести меня с ума одной лишь походкой.
Оказавшись внутри, я притягиваю ее к своей груди, ощущая каждый изгиб мягкого тела на фоне твердых граней моего.
— Ты фантазировала об этом весь день? — шепчу ей на ухо.
Она выгибает спину, вжимаясь попкой в мою эрекцию.
— Да, сэр. — Она трется, покачивая бедрами, вырывая из меня мягкое рычание. — Я весь день думала о том, как ты трахаешь меня.
Я прижимаюсь губами к ее шее, а затем впиваюсь зубами в кожу.
— Жаль, что у меня нет времени трахнуть тебя, но я дам тебе освобождение, malishka.
Я заставляю ее развернуться и сажаю на край своего стола, задирая юбку до бедер.
Когда вижу, что на ней нет трусиков, я качаю головой.
— Ты так уверена в себе, что пришла ко мне без трусиков? — Спрашиваю я.
Она соблазнительно проводит языком по нижней губе.
— Я всегда готова для вас, сэр.
Непрекращающееся давление моего члена на молнию брюк становится невыносимым, но я не обращаю на это внимания. Нет времени из-за дурацкого еженедельного собрания персонала, которое ни черта не даст.
Я провожу подушечкой пальца по ее чувствительной плоти, наблюдая за тем, как она дрожит, когда позволяю ему едва скользнуть по ее клитору.
— Скажи мне, чего ты хочешь. — Я ловлю ее взгляд.
Она вздрагивает.
— Вас, сэр. Я хочу всего Вас.
Ее заявление сводит меня с ума, я опускаю голову между ее бедер и с силой посасываю клитор. Она вскрикивает, ее бедра дрожат.
— Тише, или мне придется остановиться.
Она прикусывает нижнюю губу и кивает в знак согласия.
— Да, сэр.
Я впиваюсь зубами во внутреннюю поверхность её бедра, заставляя Камиллу вскрикнуть от удивления. Потянувшись к своему столу, беру галстук и сминаю его в комок.
— Открой пошире.
Она открывает рот, и я засовываю скомканную ткань.
— Молчи, malishka.
Она кивает в ответ, цепляясь за край стола, когда я возвращаюсь губы к ее центру.
Медленно провожу кончиком языка по ее мокрому входу до самого клитора и обратно.
Из-за кляпа во рту слышится разочарованное ворчание, она смотрит на меня, желая большего, как жадный маленький питомец, кем она и является.
— Терпение, Морроне.
Её брови хмурятся, когда я облизываю внутреннюю поверхность бедра, дразня ее.
Она запускает пальцы в мои волосы и пытается направить меня туда, куда хочет.
Я рычу и хватаю ее за запястья, сдерживая.
— Никаких прикосновений.
На её лице появляется разочарование, она качает головой, но подчиняется.
Я провожу кончиками зубов по ее клитору, и она вздрагивает.
А потом ввожу в нее два пальца, и ее голова удовлетворенно откидывается назад. Я втягиваю в рот клитор, и все ее тело сотрясается от наслаждения.
Она — мой кайф, и я зависимый от нее, наблюдаю за тем, как закатываются её глаза.
Где-то в глубине моего мозга закрадывается мучительное сомнение, и я, как наркоман, понимаю, что моя зависимость опасна, но бросить ее так же трудно. Я вытесняю мысли из головы и сосредотачиваюсь на красоте передо мной, утопая в этом чувстве.
И поглощаю ее, не желая ничего, кроме как довести ее до оргазма, как будто я раб ее наслаждения. Никогда прежде я не испытывал такой отчаянной потребности доставить удовольствие, обычно это боль.
Ее тихие стоны заглушаются галстуком во рту, когда я завожу ее все выше и выше, покусывая и посасывая ее возбуждение, пока продолжаю трахать пальцем.
Играя на ней, как на музыкальном инструменте, я подталкиваю ее к краю в рекордно короткие сроки.
Ее губы дрожат, и даже с тканью во рту все еще слышен сладкий звук ее оргазма.
— Вот и всё, кончай для меня, Камилла.
Ее глаза распахиваются и удерживают мои, пока наслаждение накатывает волнами. Я наблюдаю за ней, понимая, что отказаться от ощущений, которые она мне дарит, невозможно. Зависимость — это реальная проблема, и Камилла — моя.
Глава 24
Камилла
— Вы можете поверить, что уже весенние каникулы? — Спрашивает Нат, отправляя в рот последний кусок пиццы.
Я качаю головой.
— Нет, последний год пролетает незаметно.
И я знаю, что причина этого — мой тайный роман с
