Он взял из холодильника небольшую дыню, прорезал в ней круглое отверстие большого диаметра и надел на свой орган так, чтобы из дыни торчало только нормального размера.
– Теперь ложись на этот диван, – ласково сказал он и лег на нее сверху.
Наташа простонала, закрыла глаза, закусила губу и обняла его спину стройными скрещенными ногами.
– Милый, еще, – попросила он. – Это даже интересно – дыня такая прохладная после холодильника. Сожми руками мою милую попку сильнее, пожалуйста!
Он исполнил ее просьбу и имел два раза без перерыва.
– А теперь я хочу встать лошадкой, – сказала она, разомкнув веки.
– Лошадкой – это как? – удивился опытный Дрыглов.
– Мне не нравится вульгарное слово «раком», – объяснила она. – А поза нравится.
Она изящно и легко перетекла из позы в позу.
– Видишь, какая у меня тонкая талия и округлый зад? Ты можешь шлепать по нему руками. Ну же, я прошу тебя!
Мог ли он ей отказать?…
После пятого оргазма немолодой мужчина почувствовал, что слева в груди ему что-то давит. Он сделал перерыв и принял таблетку нитроглицерина.
– Ничего, ты еще совсем молодой, – приободрила Наташа. – Я хочу сесть на тебя сверху. Только пойдем на ту кровать, где зеркало, я тоже хочу все видеть.
Расширенными глазами она следила в зеркало, как огромный жезл Дрыглова ритмично исчезал в нежных складках ее лона между раздвинутых атласных бедер, и снова показывался наружу, чтобы снова уйти в вожделенную женскую плоть.
А Дрыглов наслаждался и одновременно прислушивался к нарастанию жжения за грудиной. Но счастье наслаждения превозмогало тревогу.
Утром счастливая и удовлетворенная Наташа вспомнила о неотложных домашних делах. Ей следовало отдохнуть перед приходом на новую работу. Дрыглов проводил ее на станцию и долго махал вслед уносящейся электричке.
Вернувшись на дачу, он вдруг схватился за сердце и упал на пол, издавая хрип. Последней мыслью было, что на даче нет телефона, и более он никогда уже ни о чем не думал…
…Наташа узнала о случившемся из газет.
Рассказ о гнусном пороке
…И рука смелее бродит вдоль прелестного бедра.
Генрих Гейне
Тема эта ужасна, но негодование переполняет меня и не позволяет молчать! Как человек, как отец, как производственник с двадцатилетним стажем работы на одном месте я обязан предостеречь всех от коварной опасности. Нет, поистине нет повести печальнее на свете!…
Мои поруганные надежды и замаранные мечты взывают к отмщению. Кто бы мог подумать: средь бела дня, в центре большого города, когда ничто, казалось бы, не предвещает беды… Но беда часто рядится в невинные одежды.
Теперь жизнь моя разбита. Погибло сердце, не в порядке и другие внутренние органы. А причиной этому ужасное событие.
После уроков в школе мой сын Славик, десятиклассник и отличник, шел домой, чтобы отдохнуть и приступить к выполнению домашнего задания. И уже в двух кварталах от дома его вдруг окликнули:
– Молодой человек! Простите, у вас не найдется пять минут свободных?
Он оглянулся. На тротуаре в тени желтеющей акации стояли две девушки. Они были примерно его лет – может быть, чуть-чуть старше.
У нашего десятиклассника нет не только пяти минут свободных, но даже пяти секунд! Однако девушки смотрели кротко и беспомощно, и воспитание дало себя знать. Славик был приучен всегда помогать женщинам, старикам и детям.
– Вы бы не могли нам чуть-чуть помочь? – спросила та из девушек, что была пониже ростом.
И участь злосчастного была решена.
Она была стройной невысокой брюнеткой в короткой кожаной юбке. Черная челка падала на подведенные глаза, и глаза смотрели доверчиво и неопасно.
– Вы бы не помогли передвинуть нам шкаф? – попросила она и объяснила: – Мы с подругой сняли недавно комнату, а дверь в ванную загорожена шкафом – так хозяйка оставила. А ведь необходимо соблюдать правила личной гигиены, особенно в теплое время года. А шкаф тяжелый, трехстворчатый, самим нам не справиться. Меня зовут Ира, – и протянула маленькую и теплую твердую руку.
О, лучше бы невинному юноше бежать со всех ног от этого иудина рукопожатия! Но рыцарская наследственность взяла верх.
– Очень приятно, – сказал Славик и пожал Руку.
– Таня, – представилась вторая подруга, высокая блондинка с чрезмерно и преждевременно развитыми женскими формами. У нее был сонный взгляд развратных светлых глаз, но невинные юноши еще не искушены в таких взглядах, и бедный Славик познакомился с ней тоже. А лучше бы, быть может, он пал в бою!…
Они повели его за угол, потом какими-то дворами, потом по темной лестнице и наконец привели в квартиру.
Перед дверьми брюнетка Ира прислонилась к нему бедром, а блондинка Таня грудью, и Славик сильно удивился. На площадке было вполне достаточно места, чтобы не толкаться вторичными половыми признаками.
– На самом деле у нас испортился замок, – объяснила Ира их поведение. – Но мы боялись, что если сказать вам это сразу, вы можете подумать, что мы хотим с вашей помощью ограбить чужую квартиру, и решили сначала сказать про шкаф.
И протянула Славику ключи.
В детстве мой сын занимался в кружке «Умелые руки». Ему не составило труда вставить ключ в замочную скважину и повернуть его два раза против часовой стрелки. То же самое он сделал со вторым ключом, и дверь открылась.
– Ах, какой ты молодец! – захлопали в ладоши девушки и поцеловали его с обеих сторон. Куда поцеловали? Ира в левое ухо, а Таня в правое: языком, глубоко, с лизанием и развратным поворотом. У бедного мальчика произошла эрекция.
– По-моему, ты возбудился, – заметила Ира и цинично схватила его сквозь школьные
брюки за девственный половой член. У Славика стало сухо во рту и зелено в глазах.
Он хотел убежать, но мысль о тяжелом шкафе, который девушки не могут передвинуть сами, заставила его остаться.
Шкаф, по его мнению, был не трех-, а двухстворчатый. Пять раз он пересчитал створки, и даже письменно, но их все равно оказывалось две.
– Не будь таким занудой, – отмахнулась Ира. – Какая разница, сколько створок у шкафа – главное, чтоб мальчик был хороший. Давай, двигай!
Шкаф стоял в другом конце коридора от ванной и мог помешать зайти туда разве что жирафу. Но Славик послушно стал его двигать.
– Нет, – сказала блондинка-Таня, – так хуже. Двигай обратно!
Славик удивился женским капризам, но стал двигать его обратно. Он знал, что женщины вообще не могут места найти своей мебели.
– Бедненький, – сказали девушки, – ты поработал и устал – вон какой мокрый. Надо дать тебе отдохнуть и выпить.
Примерный мальчик, Славик никогда не употреблял спиртных напитков. Но эти твари заставили его не только выпить полбутылки коньяку, но еще и закурить! Сами они тоже курили и пили коньяк.
Сердце у Славике дрожало от колен до пупка. Он уже чувствовал что-то нехорошее.
Тем временем Ира села в кресле так, что ее короткая кожаная юбка задралась чуть не до пояса, и стали видны загорелые бедра до самого верха и белые кружевные трусики. А Таня склонилась над столиком так, что в вырезе блузки стали видны ее молочные белые груди во весь пятый размер до самых сосков.
Славик побагровел до слез и закинул ногу на ногу, чтобы было меньше видно, какая у него эрекция. Бедный мальчик стеснялся.
– Что-то мне стало жарко, – сказала Таня. – Пойду приму душ.
Она скинула блузку и в одном лифчике пошла в ванную. Сначала оттуда отчетливо донесся характерный звук. Такой звук обычно издает унитаз, если писать в него не по стеночке, а прямо в воду.
– Писать хотела, но постеснялась сказать, – прокомментировала Ира. – Кстати, если тебе тоже надо, ты не стесняйся. Что естественно – то не безобразно, что не безобразно – то прекрасно.
Славик тоже имел полный мочевой пузырь, но от этих слов он вспыхнул, как маков цвет. Стресс заглушил всякие позывы к мочеиспусканию – теперь он был готов терпеть хоть неделю и даже провалившись под землю.
Из душа теперь послышался звук душа. Его прервало испуганное ойканье.
– Пойду-ка я посмотрю, что она там делает, – обеспокоенно вскочила Ира и поскакала в ванную.
Славик предпринял поспешную попытку уйти. Он уже начинал понимать порочность этих девушек, юных лишь внешне. Но замки оказались закрыты таким образом, что не открывались.
Из ванной раздавался плеск и русалочий смех.
Оттуда вышла Ира в голубом коротком халатике, перетянутом в осиной талии, и попросила:
– Славик, я совсем забыла. У нас в ванной кран течет, ты не посмотришь, в чем дело? – И польстила нежно и лукаво: – Ты ведь у нас такой умелый… рукодельник! Да не стесняйся, мы одеты!
Славик, ведомый этой осой за руку, вошел в ванную и, отдернув пластиковый занавес над ванной, увидел, что Таня вовсе даже не одета, а совсем раздета. Для того ли наградила природа человека зрением, чтобы невинный юноша неожиданно видел такой разврат!?
