На Венеру смотрели с интересом, но никто ни о чем не спрашивал, все проходили мимо.
Перед входом в административное здание справа и слева красовались ухоженные клумбы.
Она вошла в прохладный полутемный вестибюль, не встретив никакой охраны, поднялась на второй этаж и с некоторым волнением вошла в приемную.
Как-то встретит её Эдуард?
Женщина лет сорока, сидела за столом, наверное, секретарь. При виде девушки она вежливо поинтересовалась:
– Какой у вас вопрос?
– Мне бы к Эдуарду Геннадьевичу Хромову.
Секретарь какое-то время молча смотрела и вдруг из её глаз потекли слёзы. Милославская замерла.
– Что? Что-то не так?
– Вы разве не слышали? Погибли они, и водитель, и Хромов, – сквозь всхлипывания пробормотала плачущая женщина.
Венера оторопела. Невольно ухватилась за висящую на плече сумку.
– Как погибли? Когда? – севшим голосом спросила она.
– Я и сама не могу поверить! Идет следствие. Убили их. Мы собирались пожениться. Теперь и я одна и дети без отца остались!
– У него были дети?
– Почему были? Дочке пять, сыну двенадцать. Мы с ним гражданским браком жили, всё времени у него не было, потом распишемся, потом. И как мне сейчас быть?
Девушка застыла как соляной столп.
«А как быть мне? Дети? Жена? Гибель? Где я нахожусь? В реальности или параллельном мире? Зачем Эдуард меня обманывал? Хотя, нет, он не обманывал, просто не говорил всей правды. Он разве не понимал, что все откроется?»
– А вы нездешняя. Выговор не наш, – всхлипнув, произнесла секретарь. – Вы по делу какому-нибудь?
– Нет. Я соболезную вам. «И себе», – мысленно прибавила Венера.
Секретарь разрыдалась в голос и выбежала из приемной.
Милославская, ошеломленная новостями, смотрела на табличку на двери кабинета, который принадлежал её жениху. Табличку «Хромов» ещё не сняли.
Она постояла в растерянности. Затем подошла к кабинету, зачем-то открыла дверь и вошла.
– Слушаю вас? – сидевший за столом мужчина поднял голову, а Венера буквально свалилась на стоящий у двери стул и охнула.
Перед ней сидел живой и невредимый Эдуард Хромов.
– Что с вами? – он стремительно вышел из-за стола. – Вам дурно?
Девушка рассмеялась. Это мистика!
– Мне очень хорошо, правда, чертовски славно! Я в совершенной растерянности находилась пару мгновений назад, но в настоящий момент я счастлива. Я решила принять ваше предложение!
Все беспокойства, колебания и страхи отступили.
Она увидела Эдуарда и осознала, что совершила правильный выбор. А странный лишённый смысла разговор с секретаршей выбросила из головы. Позже разберётся и с ней и с информацией о детях.
Ее наречённый, так изумился, что, похоже, от счастья, утратил дар речи. А невеста – «тешусь надеждой, в этот раз все закончится счастливо», – приблизилась к нему, заключила в объятия и прошептала:
– Я согласна выйти за вас замуж и проживать в вашем милом городе!
Хромов немного отстранил Милославскую и начал внимательно рассматривать девушку.
– Не стоит меня так изучать. Я в настоящий момент не в форме. К сожалению, приехав сюда, первым делом угадила в больницу и едва осталась в живых, но это уже позади, – Венера смущённо отвернулась, – и что это за абсурдную историю рассказала ваш секретарь? Словно вас кто-то убил. С ней всё в порядке? Вы её не предупредили, что собирались жениться на мне?
Оказалось, что произносила она в пустоту, увлёкшись рассматриванием кабинета, и не заметила, как жених скрылся.
А посмотреть было на что.
Всюду на стеклянных подставках лежали какие-то детали, предметы, похожие на разноцветные кирпичи. На столе высился макет какого-то предприятия с забором, проходной, производственными зданиями. У противоположной стены был устроен огромный аквариум, в котором беспрерывно сновали различные рыбки.
Венера присела возле стола, дожидаясь Эдуарда.
Странно как-то все. И секретарь, и жених вели себя дергано, по-другому и не скажешь. Оставил её одну. Почему? Передумал?
«Быть может, и я от такого внезапного появления невесты оторопела бы», – подумала девушка, – «но соврать о смерти, когда человек сидит за дверью живой и невредимый… Что-то с психикой у женщины не в порядке. Возможно, в отместку, что жениться раздумал, она его и «похоронила»? И почему Хромов не сообщил о детях? Опасался испугать? Пожалуй, я бы не решилась поехать. А теперь что уж. Я же не отнимаю отца у детей, пусть бывают в нашем с ним доме».
В кабинет торопливо вбежала пунцовая секретарь, толкая впереди себя сервировочный столик.
– Простите меня, шеф устроил мне разнос за болтливость. Угощайтесь, он сейчас будет.
– А-а…?
Секретарь поспешно вышла и закрыла дверь.
Венера глотнула кофе. Вполне приличный.
Ещё на столике стояла бутылка с коньяком, бокал и нарезанные апельсины. Ясно, собирали на скорую руку.
За креслом хозяина кабинета была дверь. Милославская заглянула туда, ей всё было интересно.
Комната была явно оборудована для отдыха, вдоль одной стены стоял диван. Девушка подошла к трюмо, критически осмотрела свой наряд и осталась довольна. Волосы медового оттенка были уложены в сложный узел, неяркая помада, глаза аккуратно подведены. С лица ушла больничная желтизна.
– А вот и я! Где ещё искать красивую женщину, как не у зеркала?
Эдуард улыбался и держал в руках небольшой букет. Создавалось впечатление, что он только что нарвал цветы с клумбы. И ведь молодец, за цветами сбегал! Сам, не послал кого-нибудь!
– Ой, что это у вас?
– Где?
– На зубе! Вы умудрились повредить себе зуб, пока мы с вами не виделись? Предупреждаю, этот крохотный скол вскоре даст о себе знать! Не тяните, обратитесь к дантисту. Я не очень вас шокировала, появившись в кабинете?
– Откровенно говоря, да. Как вы добрались? Где устроились на постой? И что это за история с больницей?
Хромов налил рюмку коньяка и стакан воды.
– Предлагаю выпить за встречу. Я пока только воду, у меня ещё дела, а вам можно.
Венера чокнулась бокалом и выпила. Коньяк она уважала.
– Я все подробно расскажу. Но сначала ответьте, не опрометчиво ли я поступила, приехав к вам? Мне так многое хочется с вами обсудить! Но сначала вы! Удалось вам подписать тот самый «договор века», о котором вы так много говорили?
– А мне казалось, что я говорил только о вас! – Он достал из кармана сигареты и зажигалку.
– Вы начали курить? – неприятно поразилась Венера.
– Я и не думал бро…, что закурю, но как-то получилось.
– Бросьте! Мужчинам вашего возраста опасно радикально менять образ жизни!
Он поспешно спрятал сигареты.
– Извините.
– Не страшно! Кстати, со свадьбой придется повременить. Я сегодня же намереваюсь пойти в полицию, у меня пропала сумочка с деньгами и документами. А без паспорта нас не зарегистрируют. И надо, конечно, позвонить родителям, но у меня пока нет телефона. Хотя нет, они отдыхают, не стану пока их тревожить. Честно говоря, они были против, но я настояла на своем.
– Против чего? – осторожно спросил Хромов.
Венера его понимала, не очень приятно узнать, что родители невесты против жениха.
Посмотрев на Хромова с умилением во взгляде – он волновался! – девушка легонько потрепала его по щеке. Вторая порция коньяка помогла ей преодолеть застенчивость.
– Не против моего замужества! Против огромного расстояния. Вы покажете мне ваш город? А то я видела только задворки и ту часть, что проезжала в автобусе.
– Непременно, солнышко!
Венере стало приятно. Он впервые назвал её так, до этого был более сдержан. Они и целовались-то только пару раз.
– А дом свой покажете?
– О чем речь! Безусловно. Только не сегодня, я его должен подготовить к вашему приходу.
– Понимаю.
– Поездку за паспортом отложим до понедельника, сегодня короткий день и тебя не примут, все уже разъезжаются, одни на дачу, другие на рыбалку, – предупредил Хромов.
Его переход на «ты» без разрешения немного рассердил Венеру. Она тут же напомнила себе, что пока не получит свидетельство о браке, не станет переходить на «ты».
– А вы?
– К сожалению, через два часа я должен уехать на мероприятие, отсутствовать никак нельзя. Тебя я устрою в замечательном месте.
– Надо заехать к Татьяне Васильевне, предупредить, чтобы не теряла.
– Кто она?
– Соболева. Живет на озере. Добрейшая душа. Приютила меня. Я ей о себе ничего не рассказала, прикинулась, что у меня потеря памяти. Знаю, что поступаю нехорошо, но это временно.
– И не стоит пока говорить, я думаю. Вот сюрприз для нее будет, когда позовем на свадьбу!
Конец ознакомительного фрагмента.
