– Для нашего портфолио, если позволите! Подмигните еще раз, – выросла из-под земли администратор и не дожидаясь согласия, нащелкала довольную клиентку на фотокамеру.
Видел бы сейчас ее Афанасий!
Каштановые, с рыжеватым отливом волосы Амалии окрасили тремя оттенками рыжего, от нежно-имбирного до рубинового, от чего они засияли. Лоб оказался высоким и аристократичным, глаза засияли. Удачно подобранный макияж, конечно, не изменил лицо до неузнаваемости, но стер с него налет усталости и подчеркнул достоинства. Руки стали ухоженными и красивыми всего за пару часов. Теперь это были руки женщины, никогда не знавшей домашней работы.
– Меня теперь в самолет не пустят, если мне приспичит лететь, – не справилась с эмоциями Амалия.
– Это почему? – удивилась Машка.
– Потому, что мне придется паспорт менять – на саму себя теперь не похожа.
– На счет самолета не знаю, но произведением искусств ты себя считать можешь, – заключила меценатка. – Не понимаю только, зачем ты столько времени противилась и отказывалась от помощи?
Амалия старалась не думать о счете, который выставят ее благодетельнице за волшебное преображение.
– …И каблуки, непременно каблуки, дорогая, – провожая щебетал Эдик. – С ними твои умопомрачительные ноги будут казаться просто, ну, просто бесконечными – мужчины это любят, – кокетливо добавил он, глянув на свои худые кривоватые нижние конечности.
Потом были магазины с нескончаемыми, но приятными каждой женщине примерками. Оказалось, что выбирать одежду нужно ориентируясь вовсе не на низкую цену, а чтобы «костюмчик сидел» и сочетался с оттенком кожи и цветом глаз. На счет всего этого Амалию просветили продавщицы в дорогих бутиках.
– Уф! – выдохнула она, вытягивая ноги в только что купленных элегантных «лодочках» и устраиваясь на переднем сидении. – Я никогда не думала, что уделять себе время, это так утомительно.
– Вот, теперь ты понимаешь, как трудно мне живется? – серьезно спросила Машка и оглянулась на заднее сиденье, сплошь заваленное обновами подруги.
Город уже давно засверкал неоновыми вывесками и зажег фонари. Уставшая Амалия задремала, пока Машка везла ее домой.
– Завтра заеду за тобой к обеду – покатаемся, – сказала она, помогая вынимать из машины пакеты. – Давно я на даче не была. Поехали?
Амалия кивнула.
– А Славик не будет возмущаться, что ты на меня так потратилась? – поздно испугалась она.
– Выбрось из головы. Он вообще не знает сколько у него денег, – успокоила Машка. – Утром проснется, не глядя руку в тумбочку сунет, вытащит, что пятерня загребла, и, не считая, в карман пихнет, а вечером еще большую пачку возвращает. Славик, вообще, только наличность уважает. Мне что, говорит, если понос по дороге прохватит, с кредиткой в платник переться? Совковое воспитание.
Засыпая, Амалия подумала, что жизнь, в сущности, не такая уж и неприятная штука. О своем не сложившимся семейном счастье и ворчливом Афанасии она сегодня так и не успела погоревать.
Глава 4
Кондиционер в машине приятно холодил. Даже не верилось, что на улице все пылало от зноя. Машина летела по трассе с дикой, как казалось Амалии, скоростью. Сама она сдала на права еще в прошлом году и управляться с автомобилем тоже умела, но предпочитала более спокойную езду, руководствуясь при этом железным правилом «быстро едешь – тихо понесут». Машка же неслась на всех парах, обгоняя и сигналя менее расторопным водителям. Мужское пешеходное население заглядывалось на эффектную дамочку за рулем с риском вывихнуть шею, а водители на трассе подмигивали, свистели, делали губами чмокающие движения и просто недвусмысленно скалились.
– Как ты это терпишь? – возмутилась Амалия.
– О чем ты? А, об этих, что ли? Приходится мириться с издержками, – пожала роскошными плечами Машка. – Я уже давно привыкла и просто не обращаю внимания. Красоту ведь не спрячешь. Пусть любуются. Как в музее, смотреть можно, трогать – нет. Кстати, теперь и тебе привыкать придется. Коньяк тоже сначала клопами пахнет, а потом привыкаешь, начинаешь ценить и наслаждаться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Даже не знаю. Они мне родительского пса напомнили. В смысле, кобели те еще.
– Хочешь порулить? – предложила Машка, когда машина выехала на магистраль.
– Нет уж, спасибо. У меня же водительского опыта никакого, да и права дома остались. Вдруг гаишники попадутся?
– Ой, ну какие тут гаишники? Думаешь, охота им на жаре в штанах птенцов выводить? Если и попадутся, мы их очаруем, и они нас отпустят.
– Какая ты отважная у меня. А вдруг будет гаишник-баба?
– Тогда просто откупимся.
Амалия пересела за руль и нажала на педаль акселератора.
– Нет, все-таки, приятно управлять такой машиной! Это вам не выкидыш отечественного автопрома, – восторгалась она, проехав несколько километров. – Машина такая послушная!
«Жук» последней модели стремительно набирал скорость.
– Ты, давай, поворот не пропусти, – сказала Машка, прикуривая, – а то сейчас уедем на куличики.
Сверток обнаружился через несколько километров. Дорога круто поворачивала за лесок и совершенно из-за него не просматривалась. Амалия сильно сбросила скорость, чтобы вписаться в поворот, и включила поворотник.
Через секунду из-за леса на них уже мчался сверкающий и непрерывно сигналящий «мерседес». Амалия вывернула руль, даже не успев как следует испугаться.
– Идрит твою! – заорала Машка и присовокупила к сказанному пару крепких словечек.
Водитель «мерседеса», в свою очередь, тоже сделал все возможное, чтобы избежать столкновения, но скорость его все равно была слишком высока. Скрежет и звон стекла свидетельствовали о том, что разойтись не удалось.
Когда обе машины остановились, из тонированной иномарки выскочила разъяренная красивая блондинка.
– Ты чё, коза, в ушах гвоздями ковыряла – сигнала не слышишь?! – заорала она, налетая на выходящую из машины Машку.
– Да ты охренела, что ли?! Ты с какой скоростью перла?! – в тон ей проорала Машка. – И с каких пор курицам вообще права выдавать стали? Скажи честно, тебе со сколькими гаишниками переспать пришлось, чтобы их получить?
Лицо блондинки лишь на секунду сравнялась с цветом Машкиного авто, и снова приобрело естественный оттенок. Дамочка отлично владела собой и уже оправилась от шока.
– Ну я-то имею возможность никому не объяснять с кем и когда я сплю, – с ухмылкой ответила она. – И уж, конечно, не стану отчитываться перед какой-то лохушкой на «Оке». Я же не спрашиваю, скольких тебе пришлось обслужить за эту «букашку», – презрительно глянула она на покореженный «ниссанчик». – Что, на машину поприличнее квалификации не хватило?
Теперь Машка стала похожа на гранат и хватала ртом воздух, собираясь ответить гадость.
– То, что ты не сама на машину заработала, – продолжала блондинка, – понятно сразу. Видимо, когда боженька мозги раздавал, ты за сиськами в очереди стояла.
Амалию трясло. Она вышла из машины и ужаснулась, оценив ущерб от аварии: у шикарного «мерса» треснула решетка радиатора, бампер и разбилась фара, а на дверце Машкиной машины была огромная царапина и глубокая вмятина.
– В общем, так, – заявила, блондинка. – Никаких гаишников я ждать не буду. – Еще не хватало в «потерпевшие» оформляться, – добавила она ухмыльнувшись. – Ты хоть знаешь, сколько одна фара от моего «мерина» стоит? – спросила она у Машки. – Деньги ты мне вернешь, а за потерю моего времени я, так уж и быть, с тебя ничего не возьму по доброте душевной.
– Это я виновата, наверное, – прошелестела бледная Амалия.
Блондинка только сейчас ее заметила.
– Это я за рулем была, – созналась Амалия.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Да сама я разберусь, блин! Дыши, давай, воздухом, цветочки собирай, – рявкнула Машка.
– Мне все равно, кто из вас платить будет, – сказала блондинка равнодушно. – Хоть скидывайтесь, хоть кредит берите. Оставлю визитку с координатами и подожду три дня, а на четвертый вы обе уже никогда за руль сесть не сможете – педали давить нечем будет.
