Говорливый Нестор подвёл новых друзей к каменному столу. Именно каменному. К столу, сооружённому из огромных гранитных плит. Люди, стоящие у столов, расступились, приглашая новичков принять участие в совместной трапезе. Кушанье, извлекаемое ложками из промасленных жестяных банок, было очень жирным. До рези в животе жирным. Поначалу боль была еле заметна, а потом так крутанула внутренности, что хоть вой! По всей видимости, пещерники эту особенность пищи знали хорошо: как только гости съели по банке предложенной снеди, им сразу выдали по таблетке. Проглотив таблетку, Гоблин немного перетерпел боль, почувствовал облегчение и снова стал улыбаться. Улыбка появилась и на лице Ии: пища и её желудку принесла некоторые неудобства.
После трапезы гостей вновь развлекал беседой Нестор. Гоблину показалось, что этому человеку в жизни была дана одна радость: чтоб его не перебивали. Он говорил, говорил и говорил. Улыбался и говорил. Он рассказывал о своей жизни, о научных концепциях борьбы с фундаментальным агрессором, о многочисленных ошибках землян в экономических вопросах, о своём точном предвидении настоящего поворота событий, о тупости некоторых правителей прошлого, и о той счастливой жизни, которая ждала земных переселенцев на других планетах. Всё Нестор знал, и на всё у него было своё суждение. Гоблина он заговорил до того, что тот не заметил, как уснул. Сел возле пещерной стены и уснул. Уснул счастливый и без сновидений.
7
Разбудил Гоблина пожилой пещерник с обезображенной шрамом щекой. Пещерник приложил палец к губам, давая понять, что никому здесь лишний шум не нужен, и взмахом руки призвал Гоблина следовать за собой. Сейчас в пещере было немного сумрачно. Яркие лампы на потолке потушены, а освещали пещеру спрятанные в стенные ниши невидимые глазу и постоянно мерцающие источники света. Старик с уродливой щекой подвёл Гоблина к одной из многочисленных дверей, расположенных вдоль дальней стены пещеры и услужливо открыл её. За дверью Гоблина ждал Нестор. Он улыбнулся ему, как старому знакомому, дружески похлопал по плечу и кивком головы велел следовать за собой. Пройдя метров двадцать по тесному, но сухому тоннелю, они очутились в другой пещере. Даже и не в пещере, а так, в пещерке. В пещерке их ждали люди. Человек десять. Все они улыбались. Вернее, все, кроме одного. Тот боязливо съёжился, старался забиться в угол, и суетливо озирался по сторонам испуганными глазами. Да, ещё следует сказать, что Гоблин тоже не улыбался. Значит, неулыбающихся в пещере было двое. Их сразу свели вместе.
– Итак, друзья, – после некоторого замешательства привычно приступил к очередной речи Нестор, – теперь вы влились в наши ряды. С чем я вас искренне поздравляю. И осталась одна формальность, которая позволит вам окончательно стать полноценными членами нашего общества. Дело в том, что у нас каждый мужчина должен пройти обряд посвящения. Такова традиция. А без традиций, сами понимаете, ни одно общество существовать не может. Это закон жизни. Вы понимаете меня? Закон, и ничего поделать нельзя. Ведь всякое нарушение закона всегда приводит к неприятным последствиям. А нам с вами долго жить бок о бок, и потому никаких неприятностей нам не надо. Правильно я говорю? Сейчас вы наденете ритуальные одежды нашего общества, пойдёте в круг посвящения, а вечером у нас с вами будет праздник. Праздник обретения новых полноценных членов общества.
Нестор ласково подмигнул ещё не посвящённым членам общества и сделал рукой знак посвящённым. Гоблин и глазом моргнуть не успел, как его нарядили в странный балахон с круглыми выпуклостями на груди. Пока он с любопытством оглядывал и ощупывал новую одежду, его товарищ по предстоящему посвящению визгливо кричал:
– Зачем вы одели нас в женскую одежду?!
Его вопрос остался без ответа. Вместо ответа в стене пещеры открылась ещё одна дверь, и все, низко наклоняясь (дверной проём был низеньким), шагнули в грязный тоннель. Подлежащих посвящению к выходу подтолкнули немного насильно, но у самого порога Нестор стал прощаться с ними, крепко пожимая руки.
– Я желаю вам всего хорошего, – напутствовал их пещерный вождь, а сам пойду распоряжусь, чтобы всё было готово к вечернему празднику обретения вновь посвящённых. Вы понимаете меня? И помните, вас сегодня ждёт сюрприз.
Гоблин старался внимательно слушать вождя, но получалось у него не очень. В голове опять мельтешили на редкость странные мысли.
– Ну, прощайте, кретины, – крутилась в голове какая-то ерунда. – Я рад, что никогда больше не увижу вас. Нам надо жить, а вам умирать. Ресурсов для жизни всем не хватит. Жить должны умные, а не дураки. люди служат навозом на поле свершений умного человека. Таков закон жизни. Так что, извините, но вам не суждено стать свидетелями новой жизни. Ха-ха-ха.
Пока Гоблин разбирался с катавасиями своего сознания, процесс прощания был завершён, и поход к посвящению начался. В походной колонне было двенадцать человек. Из них десять были вооружены, и с фонарями, а два непосвящённых, – без фонарей и безоружны.
«Это тоже, наверное, часть посвящения», – думал Гоблин, ступая по чавкающей тропе тоннеля.
Его товарищ по предстоящему действу молчал и лишь часто озирался по сторонам. Чего он хотел увидеть? Непонятно. Сырые мрачные стены, колеблющиеся в тусклом мерцании фонарей тени и падающие сверху странные сгустки скользкого вещества. Обыкновенный тоннель. Ничего особенного. Гоблин во время путешествия с Ией много таких насмотрелся. И тут он вспомнил её. Как она там? Может, у неё тоже будет свой ритуал посвящения. Для женщин. Должен быть такой ритуал.
«Без него нельзя, – думал бредущий по подземной жиже мужчина. – Это закон. А хотя, нет! Может, женщина и отличается от мужчины тем, что только мужчины должны исполнять ритуалы, а женщины должны жить, как им хочется. Может, так? Им наверняка больше дозволено, чем мужчинам. Это заметно было вчера. Если сравнить отношение людей к Ие и отношение ко мне, это будет небо и земля. Верно, женщина отличается от мужчины, как небо от земли!
Очередное открытие заставило Гоблина улыбнуться и радостно вздохнуть.
– Ты чего радуешься? – спросил счастливого открывателя доселе молча бредущий рядом товарищ по непонятному пока действу. – Глупо всё это. Я чувствую, здесь что-то не то. Чувствую. Зачем они заставили нас надеть эту старинную женскую одежду? Зачем?
Гоблин пожал плечами, не зная, что сказать в ответ, промолчал. Промолчал не от того, что не мог говорить, просто сказать в ответ нечего было. А тот, не получив поддержки для продолжения разговора, тоже замолчал и шли они дальше молча.
– Вот круг посвящения, – строго молвил кандидатам в посвящённые бородатый предводитель отряда, когда походная колонна достигла цели. – Вам сюда.
– Зачем сюда?! – опять заволновался товарищ Гоблина. – Вы что-то задумали! Не пойду!
Командир терпеливо выслушал взволнованную речь пока ещё не посвящённого члена их сообщества, и, грубо ткнув прикладом оружия в спину, направил на нужный путь. Был тот путь между двух чёрных камней. Гоблин на истинный путь встал самостоятельно. По доброй воле.
И вот оказались они в просторной пещере. Самое удивительное в пещере было то, что она каким-то неведомым образом была освещена. Не ярко освещена, не так, как пещера «Приюта опоздавших», но можно находиться без фонаря. Находиться и ясно видеть всё, что вокруг. Свет струился откуда-то сверху.
На стенах пещеры угадывались какие-то рукотворные узоры. Не зная, что делать для соблюдения в точности обряда, Гоблин с сотоварищем стали рассматривать узоры. Узоры были облезлые, пыльные, обвешанные чёрной паутиной, и очень трудно было разгадать, что хотел когда-то сказать людям неведомый рукотворец.
Товарищ Гоблина, который успокоился после того, как получил прикладом по спине, подобрал валявшуюся возле груды серых камней ветку и попытался ею стряхнуть пыль со стены. У него получилось, пыль стряслась, и узор на стене стал немного понятнее. Гоблин тоже смог рассмотреть силуэт человека в окружении стаи животных.
– Странное животное человек, – задумчиво проговорил сотрясатель стенной пыли, – ни одной твари живой на планете не осталось, а ему хоть бы хны. Раньше говорили, что самые живучие крысы да тараканы, а оказалось не так. Далеко им до человека. Ой, как далеко. Я до катастрофы занимался мутационной биологией и выяснил интересную вещь. Оказывается…
И тут Гоблин почувствовал опасность. Ничего вокруг вроде не изменилось. Всё, как было, так и оставалось, но странное возбуждение почувствовал насторожившийся человек. Хотя, нет, он сначала почувствовал возбуждение, а потом насторожился. Без видимой причины тревога взбудоражила его душу. Что-то в пещере стало не так. Что-то произошло. Но что?
Гоблин стал озираться по сторонам. Ничего особенного. Стены как стены. Свет как свет. Серый, рассеянный, но свет. Так что же не так? А может….
