начинать разговор не спешил.
Дверь слегка приоткрылась, и в щёлку заглянула девушка лет пятнадцати.
– Вы звали меня, папа?
– Заходи, Нина, – фабрикант нетерпеливо махнул рукой. – Вот, господин Карэле, это моя дочь, которая всё и устроила.
– Очень приятно познакомиться! – кондитер легко поднялся, приветствуя Нину изящным поклоном. Она широко распахнула глаза, разглядывая гостя – немолодого, но всё еще красивого, его кружевные манжеты и волосы всех оттенков карамели, заплетённые в косицу. Тот, в свою очередь, из-под длинных ресниц смотрел на Нину. Выглядела она довольно странно: в платье, сшитом по моде полувековой давности, из ткани добротной и немаркой, но вылинявшей на подоле. Впрочем, старинный наряд ей шёл, как и волосы, собранные в низкий хвост. Несколько каштановых прядей выбились из причёски, и Нина нервно пригладила их, переводя взгляд с Карэле на отца.
– Думаю, мне стоит поговорить с вашей дочерью наедине, – задумчиво произнёс Карэле. – Вы же понимаете, все эти тонкие оккультные темы…
– Да-да, конечно, – Людус поспешно поднялся. – Я только достану… ммм… предметы…
Он отпер шкаф, стоящий в углу, и выложил на стол истрепанную книгу. «Небеса безумной страсти» – с трудом разобрал Карэле на потёртой обложке. Рядом с книгой возникло жестяное игрушечное ведёрко. В нём лежал какой-то хлам.
– Воду пришлось вылить, – извиняющимся тоном произнес фабрикант.
Карэле рассеянно кивнул, продолжая изучать букинистический шедевр дамской литературы, пока за хозяином не закрылась дверь. Тогда он отбросил книгу и указал девушке на соседний стул. Нина присела на краешек, сложив руки на коленях. Карэле откинулся на спинку, сплетя длинные пальцы.
– Что это за школа, куда вас собираются отправить завтра?
– Уже завтра? – Нина вздрогнула. – Не может быть!
– Отчего же?
– Папа обещал тёте, что не станет этого делать!
– Значит, тётя против?
Девушка вздохнула.
– Против, но что она может? У неё нет денег, чтобы оплатить моё образование, и повлиять на папу она не в силах.
– А чем плоха эта школа?
– Похоже, что всем… Там даже зимой не топят, а кормят ещё хуже, чем у нас дома. Тётя нашла другую школу, но она стоит слишком дорого…
– Странно, – заметил Карэле, – мне казалось, что у вашего отца достаточно высокий доход.
Нина горько рассмеялась.
– Для него – недостаточно. Мне даже платья приходится шить из бракованных тканей с фабрики, своими руками!
– И в качестве маленькой мести вы выбираете прелестные фасоны времён моей юности, которые, надо признать, очень вам к лицу.
– Спасибо, – девушка опустила глаза. – Я нашла образец в бабушкином сундуке.
– Ну, а в каком сундуке вы откопали этот… гм… образчик жанра?
Карэле подцепил со стола книгу.
– Она лежала на чердаке. Я… поссорилась с папой и сбежала туда, отказалась спускаться. А там так скучно. Но можно разбирать всякий хлам – папа не любит, когда что-то выкидывают. И… вот.
Кондитер пролистал книгу, морщась от запаха плесени.
– В конце, – подсказала Нина.
На внутренней стороне обложки действительно можно было различить строки стихотворения, хотя чернила сильно выцвели. Карэле отвел руку с книгой подальше от глаз и прочел:
Ты возьми большой котёл
И поставь его на стол.
Пусть болотная вода
Будет налита туда.
Положи в котёл полынь
И живую жабу кинь.
Два некрупных паука,
Три сушёных червяка,
Три мышиные хвоста –
Все скорей кидай туда.
Размешав, скажи теперь:
«Открываю эту дверь!»
Кровью девы закрепи –
Будет призрак
