— Приступайте, Эйвен. — Дал добро хозяин поместья.
Тут же закружились вокруг слуги, кто-то что-то подносил, кто-то уносил. Отключили амулет холода в комнате с покойным, дабы сохранять тело в летнюю пору. Принесли большой церемониальный щит, перегрузили Эмиля на него, а дальше всё было как в тумане.
Граф ещё помнил, как нёс щит вместе с Экилем — старшим сыном — как и подобает обряду. Как подносил факел к похоронному костру, и смотрел на вспыхнувшие прутья. Как сердце пронзила острая боль, когда он в последний раз взглянул на младшего из отпрысков. Как увидел стрелу у себя в груди. А дальше… Тьма.
Глава 3
Форст бежал, что есть сил. Город остался позади, и ему нужно было забрать свой тайник и раствориться на просторах графства. Желательно другого. С этой целью он и шёл к дереву, примеченному ранее. Сухое и корявое, по правую руку от тракта, если смотреть на Энвуд, встав к нему лицом. Там, подле него, старая барсучья нора, в ней и лежат его вещи и сбережения. Сотня-другая метров, и он уже подходит к дереву, тому самому.
На окраине открытой опушки, защищённое от взглядов со стороны тракта. Когда-то давно в него попала молния, ствол треснул от переполнившей его энергии, и загорелся. Низовой пожар успел выжечь все молодые деревца вокруг, но лес отвоёвывает своё. Природа не терпит пустоты. Мелкая поросль покрывает лужайку. Возможно, буря и разломала ствол, но корни выкорчёвывать она не научилась. Пройдёт десяток лет и это место будет не узнать, от чистой и светлой полянки останется только воспоминание. Здесь будут стоять молодые деревца, а через сотню, их могучие стволы превзойдут своего прародителя.
Вещи были собраны, платье переодето. Из подлеска близ дороги вышел юноша с мешком и сумой, ничем не отличающийся от десятков и сотен других. Разве что, меч на поясе, да лук в чехле, но разве можно этим кого-то удивить в наше время?
Замысел прошёл, хоть и не идеально, но вполне успешно. Под днищем одной из карет он проник в поместье, пришлось устроить на улице переполох, чтобы нужная повозка остановилась. Форст поклялся принести жертву богине удачи, когда ось телеги чуть не намотала его за рваный рукав, хорошо, что рубаха расползлась по швам и оторвался лишь лоскут, а не рука. Но арим не долго себя корил за сей просчёт. Карета, сделав остановку у поместья, высадила пассажира и отъехала к конюшне. Там ему пришлось принять бой с двумя конюхами. Правда, боем это тяжело назвать, люди сугубо мирные и безоружные, вот только служат ублюдкам, а, ведь, всегда есть выбор. Его даровали людям боги. Форст переоделся в одежды лакеев, и повёл одного из коней на прогулку. Это была чистой воды авантюра. Кто ещё додумается вести животное в сад? Но она сработала. Стражники не обращали внимания на прислугу, им важны были лишь посторонние, которые могли проникнуть на территорию извне и навредить графу, на своих они внимания не обращали. Пройдя кустарником за фамильный склеп, он привязал поводья к стволу одного из хлипких деревцев, растущих в саду, а сам принялся собирать арбалет. Детали были подогнаны очень тщательно, если не идеально, он корпел над этим оружием третий день непрерывно настраивая и подгоняя, пристреливая и внося поправки.
Процессия приблизилась к большому костру, на взгляд Форста, слишком большому для сына мерзавца, тем более, что отрок спутался с непонятными личностями и плёл заговор, как он понял, против отца. Яблоко от яблони… Наконец, он увидел того, за кем пришёл. Граф с близкими членами семьи нёс красиво украшенный щит с телом сына. На его лице не было ни тени эмоций, лишь какая-то угрюмая решимость читалась в глазах, будто он знал, к чему всё идёт. Форст выбрал, наверное, самую неудачную позицию. Стараясь не быть замеченным раньше времени, он заходил то слева, то справа от каменной постройки, но слуги и придворные обступили его цель со всех сторон. Тогда он принял решение забраться наверх и не прогадал. Крыша склепа была заметена опавшими листьями, какой-то пылью или землёй, виднелся пожухлый мох, а в одном месте даже рос небольшой куст полевой ромашки. Каким ветром её сюда нанесло?
Вот граф взял в руки факел, чуть постоял и медленно, будто нехотя, коснулся им костра. Форст усилием воли заставил себя успокоиться, поймал в прицел его фигуру, выдохнул. Весь мир на мгновение отступил, остались только двое: охотник и добыча. Рука чуть сместила оружие, внося поправку на ветер. Вон там, шаль одной из дам, колышет дуновением. Ложе чуть толкнуло плечо, стрела точно вошла в грудь графа, возможно, рядом с сердцем, Форсту уже было всё равно. Он сделал выстрел из трофейного арбалета, с расстояния свыше двухсот шагов и теперь спешно ретировался.
В первую минуту никто так ничего и не понял, Рейнгорт просто замер перед костром с факелом в руках, ничего и никому ни говоря, а затем упал в него лицом. Когда его вытащили, то граф едва дышал, чародей, присутствовавший на церемонии ничего не смог сделать. Посеялась паника, охрана тут же начала прочёсывать территорию, но их попытки остались без результата. Единственные, кто реально могли остановить Форста, так это стражники на воротах, но те лишь молча взирали на слугу, скачущего во весь опор. Так он и проскочил ворота усадьбы. Мог через забор, были в нём такие места, но от мальчишек он узнал, что магическая метка ставится как при пересечении в одну сторону, так и в другую. А это значит, что уходить нужно только так, как и пришёл, иначе — выследят в два счёта.
В принципе, его и так почти выследили. Городские ворота закрыли много раньше, чем положено, начались облавы в трактирах и разного рода забегаловках. Неблагополучные кварталы прочёсывались усиленными патрулями, удвоили силы караульных и постовых. Вот только дед его был не просто солдатом и наёмником, но лазутчиком, и в полной мере обучил внука ремеслу как вляпываться в неприятности, так и ускользать от них. К середине ночи он уже был у тайника, а к утру — на другой стороне реки.
Почувствовал ли он облегчение или радость от мести? Почувствовал. Но скорее это была радость, от хорошо выполненной работы, вроде вспаханного по весне поля, или посеянных саженцев на месте бывшей прогалины. Облегчение? Тоже да. Груз ответственности упал с плеч Форста. Теперь если кто-то и намеревался обратить в прах земли Северной Эстерии, как пару десятков лет назад, то планы его были сорваны. Одним единственным человеком, выполняющим долг за отца, и пусть даже не своего.
Следующие дни Форст почти не останавливался. Менял личины чуть ли не дважды в день, а порою покупал лошадь в одной деревне, продавал в другой, возвращался пешком назад, и под другим именем и одеждой, снова брал транспорт и ехал в другую сторону. Всё для того, чтобы сбить вероятных преследователей с толку. В таком темпе прошли почти две недели, пока, наконец, он не достиг границы королевства Норфолк
Местность из лесистой, постепенно превратилась в лесостепи, а за мостом, соединяющим два берега реки Форсарфлод, и вовсе как отрезало. Сплошное разнотравье и ни намёка на хоть какие-то приличные заросли. Мост этот соединял два пограничных города, живущих за счёт таможенных сборов и пошлин, и был воистину огромен. Под его самыми большими пролётами проходили огромные суда с тремя мачтами. Эльфсторр — необъятная река, разграничивающая земли аримов от гоблинов и орков, настолько широка, что даже в её притоки смело могут заходить морские корабли, практически до самых верховий в гномьих горах королевства Алузии. Говорят, что начало эта великая река берёт из отвесной скалы, водопадом обрушивая мощные воды оземь. А злые языки шепчут, что это канализация гномов, и они-де сбрасывают через водопад стоки своих подземных городов. И кто придумывает эти сплетни?
— Вы вступаете на территорию Вольного Баронства Мингот, есть ли товары, запрещённые к ввозу? — Стоически выговаривал постовой двадцать шестой раз за день.
— А какие товары запрещены? Да и какой смысл мне говорить, что они есть, если они на самом деле есть? — Полюбопытствовал Форст.
