произнес:
— Там… какая-то здоровущая псина…
— А Рон?
Мужчина вновь заглянул в окно. Зверюга по-прежнему стояла в угрожающей стойке, оскалившись и рыча.
— Не вижу.
— Господи! — запричитала миссис Нолан. — Эта собака напала на него! Она его загрызла!
— Не думаю, — заключил Дилан, осматривая комнату. — Его нет здесь. Лишь небольшой беспорядок. Возможно, Рон и сам испугался этого зверя и убежал. Я спускаюсь.
— Может, он спрятался в ванной?
— Дверь в ванную распахнута настежь. Его определенно нет в комнате.
Пока муж убирал лестницу обратно в гараж, Холли отправилась в дом. Кофемашина забурчала, наполняя кухню любимым ароматом.
— Что-то я ничего не понимаю, Дилан. Как Рон мог уйти из комнаты? Ведь дверь была заперта изнутри, — обеспокоенно спросила женщина, ставя на стол две чашки и усаживаясь за стол напротив супруга. — Что же все-таки случилось? И потом, он так кричал…
— Придется дождаться, когда наш сын вернется и сам все объяснит, — отхлебнув горьковатый напиток, здраво рассудил мистер Нолан.
— Думаешь, мы были с ним слишком строги? — не унималась супруга.
— Поясни.
— Возможно, Рон тайно притащил собаку в дом и, побоявшись, что мы не разрешим оставить, прятал ее от нас бог знает сколько времени. А когда псина перестала слушаться, попытался ее приструнить и не смог. В итоге, поняв, что все вышло из-под контроля, и мы пришли на шум, просто испугался и убежал! И дверь заблокировал, чтобы мы не смогли зайти.
— Напомни мне, дорогая, — подперев щеку рукой, иронично попросил Дилан, — сколько ему стукнуло? Шестнадцать или двенадцать?
— Ну, я не знаю, — нервно развела Холли руками.
— И нечего гадать. Идем спать.
— Что ты! — возмутилась миссис Нолан. — Я не смогу уснуть, пока сын не вернется.
— Ладно, сиди, — примирительно ответил мистер Нолан. — А я на том диване полежу. Устанешь — приходи, — и указал через дверной проем на гостиную на первом этаже.
Холли продержалась бы и до утра, но муж вернулся через час и настойчиво уволок ее на диван. Он тоже волновался за собственного ребенка, но душевное спокойствие супруги волновало его не меньше. В конце концов, даже если он сбежал, то вернется в самое ближайшее время. А городок у них тихий. Все с пацаном будет в порядке. В отличие от женщины. Изведет себя еще до рассвета.
2.3
Рон проснулся, когда часы на письменном столе показывали половину девятого. Лежать обнаженным на голом полу было жестко и холодно. Во сне, в попытках согреться, он рефлекторно сжался калачиком, прижимая колени к животу и скрещивая руки на груди. И теперь с наслаждением распрямил затекшие конечности. Боли больше не было. Все произошедшее ночью парень отчетливо помнил, но не понимал, как этому относиться. Кто он теперь? Открыв окончательно глаза, юноша приподнялся на локте и огляделся. Комната выглядела как после погрома. Шторы и постельное белье были разодраны на лоскуты. Личные вещи, до чего смог дотянуться зверь, валялись изгрызенные. И все это красиво припорошили белоснежным покровом перья из подушки. Одежда, что находилась на парне во время трансформации, также разлетелась в клочья.
— Н-да… веселенькая была ночка, — заключил Рон после беглого осмотра. — Черт! Родители! Они, наверное, в шоке.
Рывком поднявшись с пола, парень наскоро умылся, накинул, что первое попалось в шкафу и с невероятными усилиями сдвинул тумбочку. А ведь когда ночью тащили ее к двери, она не казалась такой тяжелой. Дверь в родительскую спальню была открыта, но в комнате никого не было. Нехорошее предчувствие мурашками пробежало по спине. Зверь не мог ничего сделать родным, ведь дверь так и оставалась запертой до утра. Да и он ничего такого не помнит. Бросившись к лестнице, Рон прыжками спустился вниз. От грохота спящие родители разом проскочили на диване. Рон с облегчением выдохнул.
— Мам, пап, надо поговорить.
— Да, Рон! — откидывая с лица прядь светло-русых волос, серьезно заявила миссис Нолан. Меж нахмуренных бровей образовалась морщинка, а серо-голубые глаза могли просверлить насквозь от негодования. — Мы с отцом хотим знать, что произошло и где ты был всю ночь?
— В своей комнате, — растерялся юноша.
— Зачем начинать разговор с обмана? — поддержал позицию матери мистер Нолан.
— Я не обманываю!
Несогласие вышло эмоциональным. Да, родители, бывало, ругали сына за детские шалости, но никогда не обвиняли во лжи и всегда выслушивали, прежде чем сделать выводы и вынести решение. Так почему же сейчас не так?
— Но в комнате не было никого, кроме собаки, устроившей настоящий погром. Факты — вещь упрямая, сын, — безапелляционно отрезал отец.
— Это не собака, это волк, — обиженно пробурчал Рон.
— Волк!? — перешагнув последнюю грань своего спокойствия, воскликнула Холли. — Ты притащил в дом опасного зверя? Где он сейчас?
— Да никого я не притаскивал! Как вы не поймете? Этот волк — я!
— Хватит! Это уже не смешно.
Миссис Нолан никогда не кричала на сына, но сегодня не сдержалась. Парень внимательность посмотрел на родителей по очереди. Они не верили. Они и не могли в это поверить. Отчаяние плеснулось в светло-карих юношеских глазах.
— Вы должны мне поверить. Пожалуйста.
— Как мы можем верить в эту чушь? — отец голоса не повышал, но был категоричен.
— Вы должны мне поверить! — выкрикнул Рон.
Покачав головой в ответ на родительское молчание, он вылетел из дома, громко хлопнув дверью. Вздрогнув от резкого шума, Холли обессилено опустилась на диван.
— Что нам делать, Дилан? А вдруг, это наследственное?
— Что ты имеешь в виду? — присел рядом супруг.
Миссис Нолан медленно поводила указательным пальцем у виска, явно намекая на проблемы с головой.
— Надо сводить Рона к врачам. Но как его самого в этом убедить?
— Для этого мы должны сказать ему правду.
— Нет! — вскрикнув, вскочила Холли. — Еще слишком рано.
— Боюсь, что уже поздно, — несогласно помотал головой Дилан. И, заметив слезы в глазах жены, ласково попросил: — свари-ка нам кофейку, дорогая.
Неверие родителей больнее всего било по самолюбию парнишки. Хоть он и понимал, что в такое поверить невозможно, но, увы, это правда, и другой у него нет. Покружив по району, Рон вышел к парку и уселся на скамейку. Выходные ни к черту. Вчера он отпраздновал шестнадцатилетие с друзьями, а сегодня разругался с родителями. Засмотревшись на семьи с маленькими детьми, расположившимися на небольшие пикники прямо на газоне, он не сразу понял, кто подсел на скамью рядом с ним. А когда взглянул на мужчину, брезгливо отшатнулся.
— Опять ты?! Я предупреждал, чтобы ты оставил меня в покое!
— Остынь и послушай, — ответил незнакомец в резкой форме. — Ты меня не за того принимаешь. Меня не интересуют глупые подростки
