Таким образом, к четвергу уже практически все преподаватели, а некоторые и не по одному разу, приняли участие в открытых уроках. Накануне Мари задала студентам домашнее задание: выбрать наиболее неприятного для себя человека в школе или дома, представить себе ссору с ним и написать примерно на страницу свой вариант извинений, какие бы они хотели услышать от визави, чтобы возникло желание разрешить воображаемый конфликт.
Аудитория только-только приступила к обсуждению первых вариантов извинений, когда входная дверь резко открылась и в помещение стремительно вошёл профессор Грэг. Он сел за последнюю свободную парту и окинул цепким взглядом всех присутствующих. Мари он намеренно игнорировал.
Студенты сначала напряглись, но тема была настолько интересной, что, буквально, через пару минут мёртвой тишины, в которой звучал только спокойный и уверенный голос преподавателя, дети снова подключились к процессу обсуждения, напрочь забыв про мрачный возбудитель неловкости на последней парте.
Через несколько минут после того, когда обсуждение вошло в своё русло, профессор Грэг резко поднялся и направился к выходу.
— Профессор! — обратилась к нему Мари, когда дверь уже начала открываться, — пожалуйста, когда покинете нас, выньте мою записку из кармана и прочтите!
Дверь с грохотом захлопнулась и Мари продолжила занятие.
После звонка, когда уже почти все студенты покинули аудиторию, к Мари заглянул староста «физмата» и очень осторожно сказал, что её ждут в кабинете ректора. Парню явно было очень неловко, он, как будто извиняясь, заглядывал девушке в глаза и даже немного заикался.
— Профессор Грэг? — понимающе кивнула Мари
— Он просто в бешенстве, мисс, — согласно кивнул Джим, — Хотите скажу им, что я Вас не нашёл? Может, через какое-то время он немного успокоится, и тогда Вы «найдётесь»? — Джим с надеждой взглянул на преподавателя.
— Всё в порядке, милый, я справлюсь, — заверила Мари мальчика и пошла по направлению к кабинету ректора.
***
Александр был в ярости: «Какая наглая девчонка! — мысленно распалял он себя, — Мы тебя сейчас выведем на чистую воду! Нашлась фокусница! Я это так не оставлю! Ты у меня быстро вылетишь отсюда с волчьим билетом!»…
— Грэг, да успокойся, наконец! Уверен, всему есть логическое объяснение! — ректор попытался хоть немного утихомирить разъярённого друга, — сейчас придёт Мари и всё нам объяснит! Вот увидишь, окажется, что в этом нет ничего сверхъестественного! Сам потом будешь удивляться, как всё просто!
— Денис, тебя правда ни капли не настораживает, что какая-то курица в любой момент может влезть тебе в голову?!
— Да и пусть влезает! У меня там много забавного! Да чего ты, в самом деле, так завёлся?! Уверен, любой, даже, если бы смог покопаться у тебя в мозгу, умер бы или от скуки от твоей математики, или от страха от твоих эмоций!…
В дверь тихонько постучали и в кабинет вошла Мари. При взгляде на мечущегося из угла в угол профессора Грэга, она иронично улыбнулась.
— Дядя Ден, теперь и Вы можете прочесть, что я Вам написала…
Ректор развернул записку, прочитав, на мгновение замер, а потом, буквально, рухнул в кресло, оглушая кабинет заливистым хохотом:
— «Громкое продолжительное «пи-и-и», — сквозь смех начал читать он, — курица! Пи-и-и… Интриганка!.. Мы не в цирке!.. Нашла идиота!… Пи-и-и»…
Александр злобно полоснул друга колючим взглядом и прошипел, обращаясь к девушке:
— Ну? И как это понима-а-ать?
— Вы о своей реакции или о реакции ректора? — безмятежно спросила девушка.
— Я ОБ ЭТОМ!!!!
Профессор Грэг брезгливо выхватил из своего кармана изрядно помятую бумажку.
— Мы готовы очень внимательно выслушать Ваши подробнейшие объяснения… КОЛЛЕГА! — с ненавистью выплюнул он.
Девушка прошла вперёд и элегантно опустилась в кресло, закинув ногу на ногу.
— И что Вас там так обескураживает, профессор, — спокойно спросила она.
Профессор Грэг скривился, как от зубной боли и, едва сдерживая ярость в голосе, прочёл:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— «Сегодня четверг. Вы пришли на мою лекцию с опозданием в 7–8 минут, посидели примерно столько же и выскочили вон. И да, профессор, сегодня у Вас под наглухо застёгнутым френчем Ваша самая лучшая рубашка».
— И что Вы здесь с моей помощью хотите «понять»? — картинно похлопав ресницами, спросила девушка. — Это же Ваши действия, а не мои. Покопайтесь в себе. Возможно, найдёте и мотивы своих поступков. Наверняка, Вы руководствовались какой-то логикой.
— Не стройте из себя идиотку!..
— Мари, детка, объясни Александру, как ты узнала? Потому, что из него идиота ты итак уже сделала. Поверь, для него это очень непривычное состояние. Окончи, наконец, его страдания. Видишь, как человек мучается?.. Грэг, прошу тебя, сядь и успокойся. Мы гораздо быстрее во всём разберёмся, если дадим Мари самой всё рассказать.
Профессор Грэг, метнув в девушку полный ненависти взгляд, яростно рухнул в свободное кресло.
— Наверняка, Ваш друг, — повернувшись к Александру, благожелательно заговорила девушка, — говорил Вам, что я «чувствую людей». Не могу с уверенностью сказать, что это прям именно так, но я, как бы точнее выразиться, понимаю очень многих. У меня как-то интуитивно получается поставить себя на место человека и почти точно предположить, что он чувствует и как себя он поведёт при определённых обстоятельствах. Это даёт мне возможность правильно реагировать. А иногда даже, в некоторой степени, манипулировать человеком, создавая нужные ситуации.
— При том, что этот счастливый осёл, — радостно подхватил ректор, — считает, что это всё он сам и не видит подвоха!
— Не обязательно сразу «осёл», дядя Ден, — смутилась девушка, — просто доверчивый и открытый человек.
— Это Грэг-то открытый?! — хохотнул ректор.
— Ваш «замечательный Грэг», дядя Ден, очень консервативный, а потому, в большой степени предсказуемый человек. Это делает профессора очень ранимым и беззащитным перед лицом манипуляторов.
— Говорите, говорите, — обиженно буркнул Александр со своего места, — представьте, что меня здесь вообще нет. Зачем вам отвлекаться на что-то там невидимое в кресле?!
— Простите меня, пожалуйста, профессор. Это была вынужденная мера, — снова заговорила Мари, — Вы сами настаивала на скорейшем доказательстве моей компетенции. Мне пришлось импровизировать…
— Это типичные дамские штучки — после того, как сделают или скажут гадость, сыграть раскаяние и сожаление. И стать в позу: «Ты сам меня вынудил!». Какая мерзость! Кто из нас здесь примитивный и предсказуемый?! — стал снова заводиться Александр.
— Консервативный, а не примитивный, — примирительно поправила Мари, — считаю это достоинством. И да, я тоже очень предсказуема, поскольку, тоже консерватор…
— И, тем не менее, я не сую Вам в карманы гнусные записки с волшебными предсказаниями, и не манипулирую Вашими решениями!
— Я Вами почти не манипулировала. Просто слегка предсказала Вашу реакцию, вот и всё. Ничего предосудительного и для Вас унизительного, профессор! Как мне ещё нужно было доказать, что Вы ошибаетесь в отношение меня, при этом не задев Вашу гордость?
— Только не надо сейчас воображать, что Вы кого-то там «задели»! А что до Вашей компетентности, остаюсь при своём мнении! Вам здесь не место! И, кроме того, выяснилось, что Вы нам не подходите ещё и с этической точки зрения!
Он резко развернулся к ректору и мрачно продолжил:
— Денис, попомни мои слова: нас ждут серьёзные проблемы… И я, со своей стороны, сделаю всё возможное, чтобы раскрыть тебе глаза!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Вы и вправду, извините, осёл! Упрямый и злобный! Если такую невинную шутку Вы обзываете неэтичной манипуляцией, страшно представить, что Вы почувствуете, когда кто-то, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО, возьмётся Вами манипулировать!
— Эту особу ждёт большо-о-ое разочарование. Не говоря уже о том, что «осёл» в ответ может запустить такую манипуляцию, что наглой самовлюблённой девице свет с овчинку покажется!
