Берестаев примирительно хохотнул, давая понять, что аудиенция окончена.
- Законность одна, связи разные, - буркнул несговорчивый посетитель. - Потому на всех и не хватает.
- Интэррэсно у тебя получается: все вроде как конъюнктурщики, один ты за державу радеешь.
- Дайте санкцию, нас двое будет.
Берестаев поджал губы, рывком придвинул разбросанные по столу листы и в верхнем углу первого экземпляра наискось, взрезая пером бумагу, начертал: " В санкции на арест отказываю за нецелесообразностью. Избрать в качестве меры пресечения подписку о невыезде". И далее - озлобленная тугая пружина прокурорской подписи.
Швырнул через стол:
- Выполнять!
- Стало быть, на девятьсот рублей направляем в суд, а двадцать тысяч свалившихся с неба излишков "хороним"?
- Выделяем в ОБХСС для дополнительной проверки. Подсунули халтуру, пусть сами и расхлёбывают. Котовцы хреновы! Ещё вопросы?
- Вопросов больше не имею. Решение, достойное всяческого восхищения, - Тальвинский поднялся. - Разрешите идти?
- Слушай, ты! Тебя за что из следственного управления турнули?
- За волокиту при расследовании многоэпизодного хищения, - привычно отрапортовал Андрей.
- Врёшь, не за это. За склочность твою. Нет, не выйдет из тебя руководителя. Посторонний ты нашему правоохранительному делу человек.
- Честь имею, - Тальвинский открыл дверь.
- Одного не пойму, действительно шизанутый или цену набиваешь?
Дверь аккуратно закрылась. Оставшись один, Берестаев сгрёб развинченные детали "штучной" авторучки и швырнул всё это богатство в корзину для мусора.
На лестнице среди кладбищенских венков и пахнущих стружкой гробов - свежее поступление в магазин ритуальных услуг, - курили три женщины с маленькими звёздочками в петлицах. Открывая дверь, Тальвинский по обрывку фразы и по сделавшимся смущёнными лицам уловил, что обсуждается злободневная проблема на предмет "сорваться" по магазинам.
- Ну что, Андрюш, накрутил Юру? - догадалась заместитель районного прокурора.
- Без жертв победы не бывает, - заторможенно отшутился Тальвинский.
- Как? Опять?! - в отчаянии она закрутила головой. - Да что ж это делается, бабоньки? Вы там с ним чего-то делите, а жертвами-то мы оказываемся.
Будто в подтверждение этих слов в приёмной раздался рык, и вслед за тем на лестницу выскочила расстроенная секретарша.
- Зовёт. Говорит, совещаться со своими дурами буду, - она осуждающе посмотрела на Андрея. - Ой, девочки, злющий!
- Вот тебе, бабушка, и Юрьев день, - хмыкнула зампрокурора. - Спасибо вам, товарищ Тальвинский, что не забываете. Вы уж почаще, а то без вас как-то пресно.
Расстроенный Андрей сожалеюще расшаркался. Надо было торопиться в отдел. На три часа назначено заседание аттестационной комиссии УВД.
2.
- Товарищ...! - вошедший в кабинет Мороз растерянно обвел взглядом трех увлеченных разговором мужчин в штатском и, повернувшись к более старшему, решительно закончил: - Выпускник Омской высшей школы лейтенант милиции Мороз прибыл для дальнейшего прохождения службы.
- Почему собственно ко мне? - начальник следственного отделения Красногвардейского райотдела милиции Чекин недоумевающе разглядывал рослого молодого парня в вытертом джемпере без ворота, окольцевавшем обнаженную сильную шею.
- Вообще-то я направлен в угрозыск. Но там вакансия только через неделю откроется. Так что получил приказ руководства - быть пока в вашем распоряжении. Сказано, что у вас тут запарка с уголовными делами.
- Точно - запарка, - хмуро подтвердил Чекин. - Наше обычное состояние.
Он перехватил недоуменный взгляд новичка, обращенный к двум другим присутствующим, почему-то ухахатывающимся со смеху.
Следователь Ханя, тот просто сложился перочинным ножом. А расположившийся напротив Чугунов не мог даже смеяться. Сняв круглые очки, он навалился на стол, и лишь сутулая спина его мелко подрагивала.
- Это у них от переработки, - хмуро пояснил Чекин. - Ты подожди пока в углу.
С демонстративной неприязнью он оглядел подчиненных:
- Давайте еще раз, как он позвонил и что сказал.
- Ну как как? - со скрытым кокетством человека, оказавшегося в центре внимания, повторил Чугунов. - П-полчаса назад. Спросили Т-т... Андрюху в общем. Говорю, что нет на месте. Может, чего п-передать? А п-пусть, говорит, п-подмоется. Это, говорит, муж п-полюбовницы егонной Валентины Катковой. Он, говорит, жену мою третий год д-дрючит. Теперь я п-приеду к вашему начальству, чтоб его самого п... Я, было ему, чего, мол, горячиться, д-давай встретимся, п-п... А он, п-подлец, я, говорит, встречусь с начальством, и - сразу трубку п-п..
- Понятно. И чего гогочете?
- Так прикольно, - удивился Ханя.
- Балбесы вы все-таки. У друга беда. Назначение может сорваться, а вам всё смехуечки.
Месяц назад измученный болезнями начальник райотдела подал рапорт на увольнение. И на свое место рекомендовал майора милиции Тальвинского. - В самом деле, п-плохие шутки, - поспешно согласился Чугунов. - Где гарантия, что сами мы не рогоносцы?
- Насчёт всех не знаю, а вот некоторым рога к строевому смотру подравнять бы не мешало, - в голосе Хани, как всегда, когда обращался он к невзрачному Чугунову, пробурилась презрительность.
И тот, только что ухахатывавшийся, надел очки и на глазах скис: относительно супруги своей иллюзий он, увы, не питал и догадывался, что значительной частью ветвистых украшений обязан был неустанным трудам любвеобильного Хани.
Высокий, гибкий, будто хлыст, Вадим Ханя был по-мужски породист. Это было его главной человеческой характеристикой. И это ощущали в нём все: друзья, сослуживцы, случайные знакомые, встречные прохожие. Даже потерпевшие женского пола ещё прежде, чем осознавали, что перед ними следователь, принимались интуитивно прихорашиваться. Отзывчивый Вадик не обманывал ни надежд, ни опасений, и неустанно, с щедростью подлинного таланта осеменял родной город.
- Валюхе не дозвонились?
- П-пробовал. На вскрытии она - неоп-познанный труп, - доложил Чугунов. - Г-главное, и вызвать-то п-просил всего на минутку. Так нет - судмедэксперт Каткова подойти, видите ли, не может. Срочно там. А куда п-покойнику торопиться? Ему уж и Ханя не страшен.
- Может, и Андрюхиной жене стукнули, - сообразил Ханя.
- Что жене? Пустое. Давно догадывается. Лишь бы к руководству не пробился, - быстро прикинул Чекин. - Иначе места Андрею не видать.
- А то и из ментовки турнут, - согласился Ханя. - Наши старые импотенты на это быстры. На что другое реакции нет, а насчёт аморалки, откуда что берётся.
Пожилой полковник в самом деле слыл примерным семьянином, и причину такой очевидной неполноценности Вадим совершенно искренне связывал с проблемой эрекции.
- Во сколько у Тальвинского аттестация? - уточнил Чекин.
- Как будто в три.
- Тогда слушай диспозицию. Ханя, Чугунов, будете дежурить у входа в отдел. Задача ясна?
- Перехватить рогоносца.
- Умереть, но не п-п...
- Правильно понимаете задачу. Деньги есть? - Чекин снисходительно оглядел виновато затихших следователей, отомкнул маленький сейфик. - Вот вам из кассы взаимопомощи десятка. Святые деньги.
- Так ведь и дело святое. Друга из беды идём выручать, - успокоил его совесть Ханя.
Чекин хмыкнул, ткнул через окно на крыльцо райотдела:
- Граница!
И от привычной его скользящей иронии спокойнее стало остальным.
- Тальвинский - это Андрей Иванович? - Мороз едва дождался, когда следователи выйдут из кабинета.
- Да. Знаком?
- Так точно.
- Тогда к нему и приставлю. Как раз помощь нужна. А кроме того, - Чекин выхватил из сваленных на столе папок одну из самых увесистых, протянул новобранцу. - Такая фамилия - Меденников - что-нибудь говорит?
- Как будто нет.
- Нет?! - Чекин удивился. - Ты что, не местный?
- Только вчера вернулся.
- Тогда понятно. Ничего - скоро от зубов будет отскакивать. Начинающий миллионер. Пройди пока в ленкомнату, изучи материалы. Закончишь - заходи. Вопросы есть?
- Никак нет.
- Тогда у меня, - Чекин многозначительно окинул взглядом морозовский джемперок, натянутый на голое тело. - Костюмчик бы тебе не помещал. Или хотя бы рубаха цивильная.
- А чего? Нормальный джемперок, - огорчился Виталий. - И муха еще не сидела.
Ни костюма, ни рубахи у него пока еще не было.
3.
Следователь Красногвардейского РОВД Андрей Иванович Тальвинский не был красив в строгом значении этого слова: и уши слегка оттопырены, и голова, если приглядеться, маловата, не по росту. Да и полные губы слегка влажноваты, отчего частая папиросина в углу рта выглядит приклеенной. Но в любой компании при появлении Тальвинского центр всеобщего притяжения неизбежно перемещался.
"Медом ты, что ли, намазан?" - беззлобно ворчал Ханя, любовно глядя на друга.
Медом не медом, но было в самом деле в Андрее это Богом отпущенное обаяние, перед которым отступал даже неотразимый Ханя.
