обнаружить, что Бригадир Сэм слышит мое объявление.
— Слава Богу, чувак, — приветствует Алекс. — Поможешь мне с этими двумя, ладно?
— Мне не нужна помощь, — говорю я. Кажется, я сказала. Вообще-то, я невнятно говорю. Все смотрят на меня.
— Что ты сказала? — спрашивает Элли, только у нее получается как «Чотыскзла». Это выводит меня из себя, и мне приходится сдерживаться, чтобы не описаться перед Сэмом.
— Зачем ты заставил меня выпить четыре бутылки вина? — Требую я от Алекса, только у меня это выходит неправильно, и мне приходится подпрыгивать вверх-вниз, чтобы не помочиться себе на ногу.
— Ты берёшь эту, — говорит Алекс Сэму. — Я возьму вот эту.
Он перекидывает Элли через плечо, и я смотрю на Сэма.
— Даже не думай об этом, — задумчиво говорю я ему. — Или я могу помочиться тебе на спину.
Мне кажется, он вздрагивает.
Он просовывает руку мне под мышки и поддерживает мой вес.
— Я вешу сто двенадцать фунтов, — говорю я ему, всегда готовая помочь. — Сто восемнадцать, если выпила много воды.
— Мило, — говорит он мне и терпеливо помогает ковылять по крутящимся дорожкам.
— Если бы эти тропы оставались неподвижными, все было бы проще, — замечаю я. Он смеется.
— Бригадир Сэм, — говорю я непринужденно, и мне кажется, что моя рука может оказаться засунутой в щель его задницы. — Ты собираешься на свадьбу?
— Ну, сначала, — говорит он, перемещая мою руку от своей щели к талии. — Тебе не обязательно говорить: «Бригадир Сэм». Просто Сэм. Бригадир звучит как крайняя плоть. (Пр. Переводчика: имеется в виду, что бригадир по-английски — foreman, а крайняя плоть — foreskin.) А во-вторых, да. Я иду на свадьбу.
— Идеально! — восклицаю я. Когда Элли и Алекс проходят мимо, я громко спрашиваю его. — А ты не хотел бы съесть торт с пенисом?
Он стонет, и Элли показывает мне средний палец за спиной у Алекса.
— У нее сильные чувства по этому поводу, — замечает Сэм.
— Она не уверена в своих мыслях о пенисе, — вру я, а затем хихикаю.
Он улыбается и помогает мне подняться по первой ступеньке лестницы.
— Я думаю, что это так, — вежливо возражает он.
— Может быть. Как ты думаешь, у Бога есть пенис?
Этим я шокирую его, заставляя замолчать, и он несет меня остаток пути.
Когда он врывается в мой дверной проем, я не могу удержаться, чтобы не увидеть свое отражение в зеркале туалетного столика, и кричу.
Сэм чуть не роняет меня.
— Что? — с тревогой спрашивает он. — Ты пописала?
— Нет, — отвечаю я с негодованием. — Конечно, нет. Я сейчас выгляжу как банши. Хотя обычно скорее как сногсшибательная бомба.
— Так ты говорила раньше, — отвечает он, и я думаю, что он, возможно, смеется.
Он начинает пятиться из комнаты, но я останавливаю его.
— Сэм, ты сильный, — говорю я ему. Делать комплименты мужчинам — всегда хорошая идея. И он силен. Его мускулы бугрятся. Его промежность тоже. — И ты хорошо пахнешь. Как дерево.
— Э-э, спасибо, — он смотрит на меня, выходя, его глаза сверкают, и, Боже мой, он прекрасен.
— Ты прекрасен! — я кричу ему вслед, но комната кружится, поэтому я падаю на кровать и закрываю глаза, чтобы остановить движение.
Будь я проклята, если сейчас не утро, когда я снова открою глаза.
И, Боже мой, моя голова.
Глава 5
Что, черт возьми, такое Апа?
— Мы умираем, — стонем мы с Элли вместе за завтраком. Я прячу лицо в ладонях, а Элли надевает свою маску для сна. Я думаю, это просто восхитительно, что она может пить свой кофе с закрытыми глазами, если хотите знать правду. Для этого нужен талант.
Также требуется талант, чтобы мы обе остались в вертикальном положении после проведенной ночи.
Алекс, однако, бессердечен и равнодушен.
— Я думаю, вы обе будете жить, — говорит он, читая газету.
— Ты дьявол, — говорю я ему. Он даже не вздрагивает.
— Я знаю.
Я фыркаю. Но движение причиняет боль, поэтому я снова опускаю голову на руки.
— Где твоя ассистентка? — спрашиваю я Элли.
— Тейлор? Она будет здесь позже. Знаешь, она переехала сюда из Вегаса, чтобы работать здесь на меня.
— Конечно, она это сделала. У тебя винодельня, — указываю я. — Попроси ее принести нам эспрессо.
— Это отличная идея. — Элли достает свой телефон и, выглядывая из-под маски для сна, отправляет сообщение своей ассистентке.
— И пончики.
Она добавляет это.
— Что-нибудь еще?
— Ред Булл.
Она добавляет это с оговорками. Даже меня передергивает при мысли обо мне на энергетическом напитке плюс эспрессо и пончики.
— Я должна отдать тебе книгу, чтобы ты могла подготовиться к сегодняшнему вечеру.
Я поднимаю голову ровно настолько, чтобы бросить на нее непонимающий взгляд.
— Для книжного клуба.
Я стону и умираю у себя на руках.
— Я не могу читать, потому что не вижу. У меня глаза с похмелья.
— Тебе тридцать пять лет, — бессердечно говорит мне Алекс, наливая себе кофе. — Тебе нужно учиться. Суровая любовь, детка.
— Спи с открытыми глазами, — угрожаю я ему, когда он выходит за дверь, чтобы одеться. Я слышу его смех из коридора.
Я смотрю на Элли.
— Я никогда не научусь, — вызывающе обещаю я. Она фыркает.
— Я знаю. Собираюсь принять душ и принести тебе книгу. Мне сегодня нужно на примерку, и я не хочу, чтобы меня стошнило на бедную швею.
— Пусть Тейлор принесет воды в бутылках! — кричу я ей вслед.
— Она уже в холодильнике, — отвечает она. — Угощайся.
Я так и делаю, выпивая целую бутылку огромными, неподобающими леди глотками, потому что вода сохраняет вас молодой и красивой.
Я делаю последний глоток из бутылки, когда понимаю, что за мной наблюдают, и, обернувшись, вижу Бригадира Сэма, стоящего по другую сторону окна и наблюдающего за мной с улыбкой на своем идеальном лице.
Вода стекает по моему подбородку, и я вытираю ее, а он улыбается еще шире.
Я — бомба, черт возьми.
Однако сейчас на мне старая потрепанная футболка, никакой косметики, под глазами мешки от похмелья, а волосы стоят дыбом по всей голове, как ярко-красные газонные обрезки.
Блядь.
Я машу рукой, потому как, что еще мне оставалось делать?
Он машет в ответ, и я смотрю ему вслед, потому что, БОЖЕ МИЛОСТИВЫЙ, он хорошо выглядит.
Элли вползает обратно в дверь с книгой в зубах, потому что ее руки поддерживают тело.
— Как ты думаешь, какого размера у него член? — размышляю я. Элли садится.
— Держись подальше от его члена.
— Ты же знаешь, что этого не случится, — говорю я ей. — Ты не можешь просто подняться на борт и помочь мне?
