на кухню, но ноги не слушались. Штормило. Демьян в два шага обогнал меня и заслонил собой девчонку. Только я успел рассмотреть: и ее мокрые волосы, и футболку Дёмы на ней и страх на лице.
Пауза. Ступор. Искры из глаз. Кулаки. Сведенные челюсти.
Нереальный х*ячь… Потому что это Дёма… Потому что это она…
— Дём, у меня сырники горят…
Богданова к плите, я к Богдановой, Дёма ко мне…
Только наверно не только мой мозг тормозил, тело тоже… Потому что Демьян одним рывком рванул девчонку на себе, прижал к себе и вместе с ней развернулся ко мне спиной…
— Дикарка, иди суши волосы. Фен в шкафчике над раковиной. Я отвезу тебя в общагу.
Богданова, немного помедлив, вышла из-за брата и, обойдя меня по большому радиусу, кинулась в ванную. Ни слова, глаза в пол и руки, сжимающие подол мужской футболки.
— Не смей, — рыкнул брат, стоило мне только повернуться. — Сейчас я отвезу ее, вернусь и тогда мы поговорим.
Одним взмахом руки снёс ненавистные тарелки с сырниками со стола и плюхнулся на стул.
Дёма, как в ни в чем не бывало, убрал сковородку с плиты, выбросив сгоревшие сырники в мусор, собрал тарелки и еду с пола.
Ванна, а потом вместе с Бельчонком в спальню.
Та минута, что они были вместе, разломала меня надвое. Одна часть орала вломиться и разнести всё и всех, вторая — ждать, потому что я бросил ее. Бросил, но не отпустил… Я готов убить их обоих, не зная, что между ними было. Убить даже за то, что они вместе в одной комнате за закрытыми дверями.
Но, бл*дь, это же мой брат, мой родной брат… Он не мог… И она не могла… Она пару часов назад целовала меня… Плакала из-за меня… А потом что? Пошла и отдалась другому? Нет, не могла… Или это месть? Жестокая, изощрённая, грязная месть? Расплата за слёзы, унижение, предательство? Сука!
Глава 5
Рома
— Ты трахал ее? — спросил я, как только расплывающаяся фигура нарисовалась передо мной.
Пока Демьяна не было я осушил бутылку какой-то дряни из бара. Не полегчало, только тошнило. Наверно, сказывался мой недосып и пустой желудок. Меня так ломало последние дни, что я не ел и не спал. А она хорошо проводила время. С Зориным… С Демьяном… Блудливая сука!
— Нет. Она была пьяна.
— А если бы нет? Ты бы трахнул ее? — вот почему-то я знал ответ. Прочитал его в глазах брата, когда утром он не позволил прикоснуться к ней.
— Не знаю, — его спокойствие разгоняла кровь в моих жилах до боли, до барабанной дроби в висках. — Всё зависело бы от ее.
— Бл*дь, Дёма. То есть если бы она сказала «да», ты бы оттрахал ее? Какого х*я? Ведь мы никогда не делила баб. Каждый имел своих. Она ведь моя…
— Ром, не надо, — брат прервал меня. — Я всё знаю. Дикарка рассказала. Мне вот интересно только, почему ты молчал? Если бы я знал, что это всё игра, всё было бы по-другому…
— Что ты этим хочешь сказать? Что не позволил бы? Запретил бы притворяться? Почему? — я заводился, разговор стремительно несся туда, куда я не хотел.
— Потому что это Дикарка. Потому что она другая. Потому что она не подходит для твоих изощренных игр с Шахом.
— Твою мать, Дёма. Какая другая? Она такая же тварь, как и все. Корыстная сука, которая, как только я послал ее, нашла тёплом местечко на твоей кровати, а может и на чей-то еще. — во мне говорила злость, ревность и алкоголь.
Я горел. А реакция Дёмы только подливала масла в огонь.
Его желваки ходили, костяшки пальцев белели в сжатых кулаках, а глаза прибивали ненавистью. Никогда… Никогда он не смотрел на меня так. Так ожесточенно, грозно и брезгливо.
— Я не должен, но ты мой брат и я объясню тебе. Я сам попросил Дикарку об встрече. Нужно было с вашими отношениями что-то решать. Ты ж, придурок, молчал. Мы поехали в бар, так как Катя захотела выпить. Ее унесло от нескольких шотов, и она отрубилась, поэтому я привез ее к себе. Её кофта в моей стиралке, потому что ее тошнило.
Брат вскочил и начал собираться.
— Вставай. Я еду к отцу. Нужна его подпись. Отвезу тебя к нему за город. Проспишься и подумаешь. А потом мы с тобой еще раз поговорим?
— О чем? О том, что ты запал на моё?
— Она не твоя. — брат остановился напротив, смерив меня грозным взглядом.
— Для всех моя… Для всех я трахал ее несколько недель… — я заржал. Громко. Истерически.
— Для всех ты бросил ее, и она свободна, — я знал брата, за его спокойствием бурлила лава. Его выдавал огонь в глазах и венка, безумно пульсирующая на шее. — Выходи. Я уезжаю. Мне нужно еще после отца в офис.
Мы молча вышли из квартиры, сели в Демин джип и двинулись в сторону пригорода.
— Дём, она же совсем не в твоём вкусе…
— Ты ошибаешься, — резко отчеканил брат. — И лучше нам не продолжать этот разговор, пока мы не наделали глупостей…
— Ты понимаешь, что не можешь с ней быть. Только не после меня. Это хрень какая-то, два Ветрова трахают одну тёлку. Этому не бывать. Это позор на весь универ. Из-за какой-то девчонки мы не будем портить репутацию Ветровых. Для всех она была моей, такой и останется…
— Ром, заткнись. Единственное, что меня останавливало это ты. И если ты не собираешься ничего менять в ваших отношениях с Дикаркой, то я заберу ее себе. Мне плевать, что думают и говорят другие. Меня волнует только она и ее мнение. Я даю тебе пару дней, чтобы всё решить с Катей. Больше я ждать не буду. Это все… Разговор окончен.
Демьян держит слова. Через два дня мой брат стал женихом моего Бельчонка.
Два дня я безбожно пил… И эти два дня всё решили, расставили всё на свои места.
Теперь она его… Его Дикарка, а не мой Бельчонок. Он не ранит, не обидит, а согреет и защитит. Он будет стеной, которая укроет ее от всех неприятностей и разочарований. Он сделает то, чего не смог сделать я. Сделает счастливой и любимой…
Глава 6
Рома
— Богданова в ментовке. — прокомментировал Стас звонок Насти.
В воздухе повисла тишина. Парни замолчали, отставили бокалы с коньяком и вопросительно уставились на Стаса, ожидая продолжения ошеломляющей новости. Но друг находился то
