«"Патологический анализ клеточной структуры ткани”.
Докладчик: Д-р Чарльз Николс.
Доклад состоится в Большом конференц-зале отеля на верхнем этаже.»
Кимбл вошел в лифт и нажал кнопку последнего этажа.
Когда Ренфро остановил машину около «Хилтона», полиция уже расчистила тротуары от любопытных. К удивлению Джерарда, Бигс и Ньюмен уже были на месте и спешили к нему. Ньюмен с были на месте и спешили к нему. Ньюмен с какой-то унылой настойчивостью вручил ему бронежилет.
— Только что было сообщение чикагской полиции…
— Я слышал, — оборвал его Джерард. — Это Кимбл?
Ему не хотелось верить, что Кимбл мог совершить подобное, было тяжело думать о том, что он заставил невинного человека убить кого-то, но в то же время Джерард понимал, что в крайних обстоятельствах Кимбл мог быть вынужденным сделать это.
Ньюмен больше ничего не сказал и отвернулся.
— Противоречивые сведения, — пояснил Бигс, выходя вперед. — Но полиция все же считает, что стрелял он.
Джерард увидел, как из-за снежного занавеса к главному входу «Хилтона» подъехали еще два полицейских автомобиля, из которых выбрались четверо до зубов вооруженных офицеров.
Джерард направился к раздвижным дверям, где инспектор Келли беседовал с капитаном чикагской полиции.
— Свидетели показывают, что он поднялся в «Хилтон» прямо из метро, — объяснил капитан.
У Келли горели глаза в предвкушении охоты, он кивнул капитану:
— Хорошо. Перекройте все выходы. Начните с нижних этажей.
Капитан отправился выполнять приказание. Джерард подошел к Келли.
— Эй, Келли, это моя добыча.
Келли вполоборота повернулся и посмотрел на Джерарда с открытым презрением, на что Джерард ответил ему — мысленно — тем же и даже в десятикратном размере.
— Нет, Джерард, он прикончил одного из наших. Теперь уж это дело полиции. И держись-ка ты подальше.
Он важно проследовал мимо Джерарда — тот только посмотрел ему вслед, не успев сказать ни слова — и скрылся за раздвижными дверьми в большом вестибюле. Джерард взглянул вверх, на крышу отеля. Рядом неожиданно оказался Ньюмен со специальным поясом и дополнительным пистолетом.
— Пошли, — сказал ему Джерард, — я знаю, где он может быть.
— Откуда? — заморгал Ньюмен.
— Считай, что это предчувствие, — ответил Джерард, пристально глядя на своего молодого помощника. — И ты знаешь, мои предчувствия всегда оправдываются.
Ньюмен замотал головой, как удивленный терьер. Джерард уже был у дверей, и Ньюмен бросился его догонять.
Кимбл вышел из лифта на верхнем этаже и, следуя указателям, уверенно пошел к Большому залу, где проходила конференция. Перед закрытыми дверьми стоял служащий отеля, который при виде Кимбла преградил ему дорогу. Он взглянул на пиджак Кимбла в поисках пластиковой карточки с фамилией, потом вежливо улыбнулся и сказал доверительно, словно по секрету:
— Извините, сэр, но сюда вход разрешен только зарегистрировавшимся участникам.
Кимбл приподнял служащего за локти, отставил в сторону и распахнул двери.
В зале не было ни одного свободного места, и к этой аудитории с высокой сцены обращался доктор Чарльз Николс.
— Я хочу выразить особую благодарность научным сотрудникам, которые помогали мне…
Увидев Кимбла, Николс внезапно замолчал и схватился за кафедру обеими руками, словно боясь потерять равновесие. Сидящие в конце зала обернулись к Кимблу, недовольные тем, что кто-то осмелился помешать докладчику.
— Ричард… — прошептал Николс.
Кимбл шел к сцене по красной ковровой дорожке. В первый раз за эти дни он не опасался, что его увидят, и не боялся говорить в полный голос.
— В чем дело, Чарли? Ты удивлен?
Николс завороженно смотрел на него, не в состоянии ответить.
— Сайкс не справился со мной год назад, почему же ты решил, что ему это удастся сейчас?
По залу пробежал приглушенный шепот, от задних рядов к сцене, по мере того, как Кимбл проходил мимо знакомых, сидевших здесь: Джейк Робертс, Тим Прайс, Моу Фалави.
«Это он… Это Ричард Кимбл».
Кимбл обвел глазами публику, но никого конкретно не увидел. Он видел одного лишь Николса, обращался лишь к нему, словно во всем зале они были только вдвоем.
— После того, как погиб Ленц, — громко и отчетливо сказал Кимбл, перекрывая гул аудитории, — ты был единственным, кто имел доступ к отчетам гематологов.
Николс попытался взять себя в руки, он еще крепче вцепился в кафедру, когда Кимбл подошел к сцене.
— Отчеты? — выражение его лица было непроницаемым. — О чем это ты?
— Ты подменил срезы ткани и подтасовал данные в отчетах, чтобы РДУ90 получил одобрение.
Новая волна недоуменного шепота прокатилась по залу. Николс недоверчиво усмехнулся, хотя глаза его оставались серьезными.
— Ричард… — он покачал головой с каким-то подобием улыбки. — Я не понимаю, о чем ты говоришь…
Кимбл остановился в проходе прямо напротив кафедры и взглянул на Николса с нескрываемой яростью.
— У меня есть подлинные образцы срезов.
Он стоял достаточно близко и поэтому мог прочесть все в глазах Николса: они сузились от злобы и страха.
— И тебе почти удалось протащить препарат, Чарли. Но я знаю все и могу доказать это.
Двое мужчин в упор смотрели друг на друга; потом Николс поднял руку, как бы призывая аудиторию к спокойствию.
— Дамы и господа! Мой… друг, как вы видите, очевидно, не совсем здоров, — он отодвинулся от микрофона и произнес тем же покровительственным тоном, что и Уолтер Гутери: — Ричард, если ты хочешь поговорить…
— Я пришел сюда не для того, чтобы разговаривать с тобой.
Николс отшатнулся, столь сильна была ненависть в голосе и во всем облике Кимбла, потом все-таки овладел собой и пошел к выходу со сцены. Кимбл двигался по проходу перед сценой параллельно ему, мимо столиков, за которыми молча сидели ошеломленные люди. Он вышел из зала вслед за Николсом.
В коридоре Николс вдруг бросился бежать по направлению к холлу с баром. Кимбл влетел туда, отстав на три шага, и… пошатнувшись, упал, сраженный обрушившимся на него стулом.
Он попытался подняться, а Николс в это время запирал дверь… И снова набросился на него, схватив за лацканы пиджака и приподнимая с пола. На мгновение глаза их встретились, и Кимбл был поражен безмерным холодом, исходившим из них, и тем, как исказилось злобой обычно приятное лицо Чарли.
«Я, оказывается, совсем не знаю тебя, Чарли, — подумал Кимбл, — и никогда не знал…»
