Одним из них был Хади.
На приветственный кивок Килиана легионеры не ответили. Килиан уже знал, что его братец был весьма… неаккуратен в использовании его изобретения. Если Кэт или Джавдет оставались, в целом, живыми людьми, когда дело не касалось верности ему, от Хади… именно что «был». Когда-то.
Не давай своим личным чувствам помешать общему делу. Именно так ответила Ильмадика, когда он высказал свое опасение по поводу действий Амброуса. Она была права: что бы ни делал брат, первым делом Килиан в любом случае увидел бы лишь худшую сторону этого. Он был необъективен, и знал это. В общем-то, отстраняясь от своей личной неприязни, он понимал, что именно действия брата спасли его при осаде Неатира.
Что, разумеется, не добавляло ему благодушия.
Поэтому трапезную с суетящимися слугами, — просторную, но на вкус Килиана, уж слишком мрачную, — ученый предпочел пересечь как можно быстрее. Пройдя в дверь напротив, он поднялся по лестнице на третий этаж.
Третий этаж крепости был поделен на две условные части. В одной располагались малые казармы, где должна была быть расквартирована охрана донжона. На целый полк места бы не хватило, но Килиан отобрал для этой роли самых надежных солдат. Вторая часть включала «господские спальни», — комнаты для хозяина крепости, его семьи и гостей.
Килиан направился именно туда.
Остановившись перед нужной дверью, ученый трижды постучал. Никто не ответил ему, но он в итоге решил войти.
Лана сидела у самой бойницы, заменявшей здесь окно, и печально смотрела вдаль. Бойница эта была слишком узкой, чтобы оттуда можно было вылезти, но достаточно широкой, чтобы лицо девушки обдувал свежий ветерок, красиво игравший ее волосами цвета меди. На секунду Килиан пожалел, что не умеет рисовать, так захотелось ему запечатлеть эту хрупкую, печальную красоту.
Впрочем, стоило двери открыться, как чародейка немедленно обернулась, разрушая наваждение.
— Извини за то, как тебя притащили сюда, — сказал Килиан вместо приветствия, — Я не просил их об этом, честно.
— Я тебе верю, — ответ Ланы прозвучал как-то тускло. Она не обвиняла его во лжи. Но и тепла в ее словах тоже не было.
— Кстати, я узнавал насчет твоего отца, — попробовал зайти с другой стороны ученый, — Лорда Д’Исса нет ни среди погибших, ни среди пленных. Он отступил вместе с уцелевшей частью иллирийской армии.
— Я рада, — дипломатично ответила девушка.
Похоже было, что эта новость действительно обрадовала ее. Но определенно этого было недостаточно, чтобы перевесить весь свалившийся на нее груз печалей.
— Лана… — Килиан присел рядом с ней, лихорадочно придумывая, что сказать, — Не грусти…
«Ты выбрал самую тупую из возможных фраз.»
— …эта война скоро закончится.
— Ну да, — она резко кивнула, уставившись на него совсем недобро, — Вы убьете еще больше народу, и оставшиеся склонятся перед вашей Владычицей. Так?!
Килиан тяжело вздохнул. Крыть было нечем.
— Мне это нравится не больше, чем тебе.
— Лжешь.
Это прозвучало не обвиняюще, а как-то… устало, что ли.
И подумав, Килиан вынужден был частично признать ее правоту.
— Ты права. Мне нравится совершать подвиги во имя Ильмадики. Но даже так я стараюсь свести к минимуму число жертв.
Он выглянул в бойницу. Трупы с улиц уже убрали, но несмотря на это, крепость все еще носила следы недавнего штурма и разграбления.
— Не всегда это получается. Но я стараюсь. Как могу.
Лана не ответила. На какое-то время в комнате воцарилось неловкое молчание. Но несколько минут спустя девушка вдруг сказала:
— Знаешь, я говорила с Клеей.
— С кем? — нахмурился Килиан.
Это имя было ему незнакомо. Впрочем, будучи человеком не очень-то общительным, он многих не знал по именам, называя их «Ну, тот, который…». Иногда он говорил, что таким образом экономит место в мозгу для научных фактов и теорий, — хотя и понимал, что в действительности связь одного с другим весьма сомнительна.
— С девочкой, которую ты завербовал в медкорпус, — пояснила Лана, — Она сказала, что ты спас ее от изнасилования.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— А, ну да, — чародей смутился, будто спасать девочек от изнасилования было чем-то постыдным, — Было дело.
— А почему ты это сделал?
Казалось, это был какой-то каверзный вопрос. Лана смотрела так, будто уже знала ответ. Так мог смотреть учитель, проверяющий ученика.
— У тебя уже есть версия, — заметил Килиан.
— Есть. Но я хочу услышать, что скажешь ты.
Ученый забарабанил пальцами по коленке, размышляя. В тот момент он попросту не задумывался о причинах, — и может быть, поэтому стыдился своего решения. Он привык, что любой поступок должен быть обусловлен логическим расчетом, а всякие благородные порывы лучше оставить дуракам и рыцарям. И все же, он не мог не признать, что реальной пользы от той девчонки было совсем немного.
— Веков за тридцать до Заката, — начал он, — Жил завоеватель по имени Кир Великий…
— При чем тут это? — нахмурилась девушка.
— Не перебивай, а то я собьюсь. Сейчас расскажу, и поймешь. В общем, этот самый Кир завоевал государство под названием Лидия. Когда столица пала, то побежденный лидийский царь Крез спросил: «что делают твои люди?». «Грабят твой город», — ответил Кир. «Ничего подобного», — ответил Крез, — «Они грабят ТВОЙ город. У меня никакого города уже нет».
Лана рассмеялась:
— Умный человек был этот Крез.
— Это уж точно. В общем, именно эта история мне вспомнилась, когда началось разграбление Неатира. Теперь это — наша крепость… Ну, что Ильмадика отдаст ее именно мне, я тогда не знал, но суть не в том. Это наша крепость и наши люди. И мне подумалось, что они не очень-то охотно будут служить той власти, при которой их дома сжигают, а дочерей насилуют.
Чародейка хмыкнула:
— Когда тебя волновало, будут ли люди тебе охотно служить? Есть ведь промывание мозгов. Универсальное решение.
— Это для врагов, — поморщился Килиан, — В основном я использую это или против неразумных тварей Порчи, или против Халифата. Все-таки ты должна признать, что армия Халифата значительно превосходит нас и численностью, и техническим оснащением. Нам нужно использовать против них любые средства, какие только можно.
Лана поморщилась, а затем попросила:
— Давай оставим этот разговор. Ничего конструктивного из него все равно не выйдет. Пока ты не в состоянии понять то, что я пытаюсь тебе сказать.
— Уж извини, что я такой тупой, — фыркнул Килиан.
— Я не говорила, что ты тупой. Но для тебя так важно доказать, что ты умный, что найдешь повод, что бы я ни сказала. На то ведь тебя и Ильмадика поймала, разве нет? Она дает тебе возможность проявить свой интеллект, — но в то же время регулярно дает повод в нем сомневаться. Все, чтобы ты стремился его проявлять, — для нее.
— А тут уже я должен просить тебя оставить тему, — ответил ученый.
Он не мог полностью отмахнуться от этих слов, — но не мог и заставить себя посмотреть на Ильмадику с такой стороны.
— Хорошо, — легко согласилась Лана, — Тогда о чем ты хочешь поговорить?
На этот раз, однако, у него для разнообразия была одна заготовленная тема.
— На сегодняшнем совете мне поручили одно очень сложное задание…
— Понятно, — кивнула девушка, — Ты опять уезжаешь?
— Нет, — Килиан покачал головой, — На этот раз задание я буду выполнять прямо здесь. И я собирался попросить тебя о помощи.
Чародейка ничего не сказала по этому поводу, лишь приподняла брови в немом вопросе.
— Ильмадика поручила мне устроить бал в Неатире в честь победы, — осторожно, будто идя по минному полю, пояснил ученый, — И я хочу, чтобы ты сопровождала меня.
Секунду девушка смотрела на него. А потом вдруг рассмеялась. Смеялась она негромко, прикрыв ладошкой нижнюю половину лица. Но взгляд ее так и искрился весельем.
— Что смешного? — буркнул Килиан, чувствуя себя дурак-дураком.
— Прости… Просто ты так это сказал… Что я подумала, что сейчас ты скажешь что-то страшное.
