Джеймс едва справился со злостью. Он сделал собственные выводы относительно отсутствия у нее опыта, но ему и в голову не могло прийти, что ее муж был старым алкоголиком, винившим в своем бессилии жену. Больной ублюдок. Неожиданно Джеймсу подумалось, что, будучи совсем молоденькой невестой, Белла испытала настоящее предательство сродни тому, что познал он. Их обоих разочаровали и отвергли те, кто должен был охранять и защищать. Джеймс представил себе испуганную семнадцатилетнюю девочку, оказавшуюся во власти извращенца, и сжал кулаки.
Что еще таится в ее прошлом? Неужели Роджер Синклер регулярно издевался над ней? Что ж, к сожалению, в этом нет ничего необычного.
Его голос стал бархатистым шепотом:
— Ты ни в чем не виновата. Ты красивая и желанная женщина.
Это было чистой правдой. Он хотел овладеть ее восхитительным телом снова, заставить ее кричать от наслаждения.
Белла погладила ладонью грудь мужчины и принялась с искренним любопытством рассматривать его. Ее глаза были зелеными, как весенние луга.
— Это потому, что ты опытен. Знаешь, впервые в жизни я поняла, почему Байрон и все поэты так популярны. И еще ты красив. Такого тела, как у тебя, нет даже у греческих богов. Во всяком случае, их скульптурные изображения до тебя явно не дотягивают.
— Тогда изучи его как следует. Можешь трогать все, что твоей душе угодно.
Сначала она действовала неуверенно и все время наблюдала за его лицом, опасаясь сделать что-то не так, но потом осмелела. Ее пальчики исследовали мышцы живота, потом опустились ниже и, наконец, сомкнулись на его восставшем фаллосе. Наслаждение оказалось таким острым, что Джеймс чуть не вскрикнул.
Он перекатился на спину и потянул Беллу за собой, так что она в конце концов оказалась сидящей на нем верхом. Когда мягкие складки женского естества коснулись твердого фаллоса, ее дыхание участилось.
— Делай то, что тебе хочется, — сказал Джеймс.
Ее желание быстро нарастало. Она стала целовать его плечи и грудь, лизать соски. Ее волосы щекотали кожу, неся с собой восхитительные ощущения. Джеймс усилием воли заставлял себя оставаться неподвижным, предоставляя инициативу женщине.
В конце концов она медленно опустилась на его фаллос, вцепилась в плечи, а он сжал ее бедра, и началась ошеломляющая скачка. Он позволил ей задать ритм — она двигалась сначала медленно, потом все быстрее и быстрее. Белла являла собой потрясающую картину: волосы укрыли плечи шелковой накидкой, глаза закрыты, груди ритмично подскакивают.
На лбу Джеймса выступили капли пота; сдерживаясь из последних сил, он не сводил с женщины изумленных глаз, наблюдая, как она получает удовольствие и дарит наслаждение ему. Она достигла вершины, ее мышцы сжались, требуя, чтобы он присоединился к ней на пике удовольствия. Джеймс еще некоторое время сопротивлялся, но, вероятно, красивая вдова украла его волю, и в конце концов он закрыл глаза и сдался.
Глава 21
Белла растянулась у камина и всмотрелась в лицо Джеймса.
— Ты знал, что мы станем здесь близки?
Тот ухмыльнулся и чмокнул ее в кончик носа.
— Нет, я думал, что мы спокойно поужинаем, а потом научу тебя играть на бильярде в снукер. В конце концов, я же оставляю тебе стол. Но, признаюсь честно, мы нашли более приятное занятие.
Он встал и помог ей подняться. Натянув панталоны и рубашку, герцог немного поработал горничной — помог ей застегнуть пуговицы на спине платья.
Как только он справился с последней, Белла повернулась к нему лицом:
— Спасибо за незабываемый вечер.
— Это я должен тебя благодарить. Учти, если тебе что-нибудь понадобится, меня можно легко найти в «Линкольнз инн» или в доме старого герцога на Парк-стрит. Лондон не так уж далеко от Хартфордшира.
У Беллы перехватило дыхание — она так не хотела его отъезда. Не дождавшись никакой реакции на свои слова, герцог стал серьезным и пристально посмотрел ей прямо в глаза.
— Белла, после инцидента в конюшне я чувствую себя обязанным еще раз задать вопрос: ты уверена, что тебя никто не преследует?
Она с трудом сглотнула.
— Да, я уверена.
— Хорошо. Но обещай, что, если почувствуешь неладное, сразу придешь ко мне.
На его лице отразилось странное, необъяснимое понимание, как будто он мог читать ее мысли и проникать в самые большие секреты.
Белла вздрогнула. На секунду ей показалось, что герцог знает правду, но потом она напомнила себе, что он барристер, которого специально учили добывать информацию.
— Я обещаю, что обращусь к тебе, если случится нечто непредвиденное, с чем я не смогу справиться сама.
Это было правдой. Если Руперт сбежал и скрывается, а она имеет законные права на Уиндмур-Мэнор, все будет хорошо. Даже если ей придется провести остаток дней в одиночестве.
— Могу я проводить тебя в спальню?
— Только до дверей. Харриет упадет в обморок, обнаружив нас вместе.
Джеймс хитро подмигнул.
— Думаю, ты ее недооцениваешь.
Он взял Беллу под руку, довел до двери спальни, коснулся губ поцелуем и пожелал спокойной ночи.
Белла сидела за туалетным столиком в своей гостиной и смотрела в зеркало. Ее лицо раскраснелось, волосы спутались, губы припухли от поцелуев. Она провела по верхней губе кончиком пальца, закрыла глаза и вспомнила, как они занимались любовью.
С Джеймсом она почувствовала себя желанной и достойной его поцелуев, его прикосновений. Даже прожив на белом свете сто лет, она никогда не забудет этот вечер. У нее заныло сердце. Отрицать правду — занятие бессмысленное. Она полюбила герцога Блэквуда.
Ах если бы только они познакомились до ее замужества, до того как он унаследовал высокий титул, до того как приехал в Уиндмур!
Она вздохнула. Нет смысла сожалеть о том, что могло произойти, но не произошло. Она была благодарна судьбе за то, что познала этого мужчину, а мужчине — за то, что теперь полноправная владелица поместья. Она может наслаждаться свободой, сочинять и устраивать жизнь сообразно собственным желаниям.
Она открыла коробочку и взяла свидетельство Джеймса. Потом положила его вместе со своим в сундучок матери.
Рубиновое ожерелье приятно холодило шею, и она импульсивно решила, что не снимет его на ночь. Оно станет напоминанием о Джеймсе. Скоро придет Харриет и приготовит ей ванну. Белла и не думала скрывать все происшедшее от старой няни. Та все равно заметит рубины. И торжествующий блеск в глазах Беллы.
Она перешла из гостиной в смежную спальню. Кто-то из горничных, наверное, уже заходил сюда, потому что покрывало было сдвинуто в сторону.
