крыло. Я была настолько поражена его щедростью и легкостью, с которой он делился своими знаниями, что чуть не заплакала, когда он обнял меня перед тем, как я ушла.
На следующем книжном аукционе я села ближе к «креслу Джорджа» и, когда он шел к своему месту, кивнула вместе с остальными, приветствуя его.
Спустя несколько лет Джордж и его несколько друзей-музыкантов зафрахтовали нашу яхту «Брейкси Гёрл». Они изучали раннюю историю новозеландской музыки. В «Дневниках капитана Кука» (The Journals of Captain Cook) под редакцией Дж. К. Биглхоула записано: когда Кук был в 1773 году в Даски-Саунд, благодаря ему «там зазвучали волынка, флейта и барабанный бой». Джордж считал, что это была первая европейская музыка, которую сыграли в Новой Зеландии. Чтобы отпраздновать это событие, он решил воссоздать эту часть истории страны, сыграв с друзьями на волынке, флейте и барабанах в Даски-Саунд.
Также Джордж написал либретто для композиции Энтони Ричи From the Southern Marches. Он ушел из жизни в 2014-м в возрасте 81 года, и список его заслуг был довольно солидным.
Глава 24
Приключения Лэнса
Двадцать лет, миновавшие с тех пор, как мы виделись с Лэнсом, прошли весьма насыщенно и для него самого. Теперь, когда мы снова встретились, нам нужно обсудить настолько много, что на это вполне может уйти вся оставшаяся жизнь.
Лэнс Шоу долгое время был частью сообщества Манапоури, и у него довольно богатая биография. Не могу не поделиться ею.
Лэнс трижды бросал школу: как он сам говорит, ему там было негде развернуться. Сначала он ушел из саутлендской школы для мальчиков и начал учиться в школе заочного обучения, которую он покинул в возрасте пятнадцати лет, когда его родители разошлись. Некоторое время он, его мама и брат вместе работали на табачной ферме в Мотуэке, а после этого уехали в Окленд. Мама сочла, что у Лэнса есть потенциал, поэтому записала его в среднюю школу Маунт-Роскилл, но деревенский мальчик не смог вписаться в городскую школу, и буквально через пару месяцев его буквально выжили оттуда.
Пятнадцатилетним мальчишкой, в 1958 году, он устроился на работу на мосту Окленд-Харбор: он получал заказы на чай, заваривал и раздавал его за один фунт в день. Поначалу он жил в Норткоте, поэтому ему приходилось тащить свой велосипед по открытому пролету нового моста через соединительные стальные балки, а затем съезжать на другую сторону. Каждый день он наблюдал, как корабли прибывают в гавань и отбывают из нее. Такой образ жизни казался ему захватывающим. Зерно было брошено в землю.
Вскоре ему надоело заваривать чай, и он стал чернорабочим на стройке, перевозя бетон за три фунта в день. Его мать сошлась с электриком, и они подумали, что Лэнсу стоит обучиться на электрика. Он попробовал, но решил, что это не для него.
Некоторое время он красил из баллончика кожаные шкуры, из которых потом делали сапожную кожу, попробовал себя в роли мясника. В конце концов он, отчаявшись когда-либо найти свою нишу, решил уйти в море.
Для начала ему нужна была книжка Союза моряков Новой Зеландии. Членские взносы давали ему право «стоять на углу» с рядом других людей, которые надеялись получить работу. Обычно наймом на судах занимался первый помощник капитана. Первую работу Лэнсу в море предложил старший помощник капитана «Тири», ветхой деревянной шаланды. Так Лэнс стал юнгой.
На «Тири» перевозились генеральные грузы по побережью к северу от Окленда: печень акулы в молочных бидонах, бревна каури [33] из Тотары-Норт в Вангароа-Харбор и сливочное масло с фабрики в Авануи. Это было намного интереснее, чем заваривать чай. Через восемь месяцев он нанялся юнгой на судно «Караму», которое курсировало по Тасманскому маршруту в Сидней. Однако уже в первой поездке один из членов экипажа попытался приставать к нему. Лэнс покинул судно сразу после того, как они причалили в Окленд.
Наученный этим горьким опытом, он вернулся в Манапоури и нашел работу в одном из отелей в Те-Анау, начав с должности повара на завтраки и пройдя путь до третьего повара. Ему было уже шестнадцать. С таким опытом за плечами он на короткий срок перебрался в отель «Экхарт» в Квинстауне, а затем попробовал себя в знаменитом замке в национальном парке Тонгариро. Однако, почувствовав, что его кулинарные способности еще слабоваты для такого грандиозного заведения, он ушел оттуда.
Вариантов с работой оставалось все меньше, и Лэнс начал продавать бытовую технику в сети Bond and Bond и даже записался на курс по продажам и управлению бизнесом в политехническом институте, где его наставник, работавший в фирме Te Awamutu Machinery, разглядел в нем потенциал и предложил ему в этой компании ту же позицию: продавца бытовой техники. Лэнс быстро доказал, что хорош в этом, поэтому его повысили и предоставили служебную машину, что в то время было очень значимым событием.
Это была первая работа, на которой он продержался больше года, но он начал понимать, что если он добьется успеха в бизнесе, то в конечном счете станет таким же, как его боссы, уважение к которым с его стороны оставляло желать лучшего. Он написал заявление по собственному желанию.
Новая Зеландия вовлекалась в войну во Вьетнаме, и Лэнс решил пойти добровольцем. Его мать Кэт, пацифистка, пришла в ужас от этой новости. Она организовала его переезд и проживание в коммуне недалеко от города Нгаруавахия, где он изучил историю Вьетнама и понял, насколько бессмысленной была как эта война, так и вмешательство Новой Зеландии в нее. Полтора месяца спустя он четко осознал: эта война не для него.
В 1963 году Лэнс, которому уже исполнилось двадцать, вернулся в Манапоури и отправился со своим старшим братом Хантером охотиться на оленей в национальном парке Фьордленд. За тушу оленя давали 1 шиллинг и 3 пенса за фунт (без головы и скакательных суставов). В среднем одна туша весом 36 килограммов приносила 5 фунтов (или 10 долларов) – для 1963 года это были хорошие деньги, ведь средняя недельная зарплата тогда не превышала 50 долларов. За хвосты и бархат с рогов платили отдельно: их использовали в изготовлении азиатских лекарств. Только деньги были хорошие, а условия (и конкуренция) – опасными. Все чаще охоту вели с вертолетов, поэтому наземная становилась менее прибыльной. Хантер присоединился к вертолетному экипажу в качестве стрелка, но на этой работе погибало столько молодых людей, что Лэнс вскоре осознал: ему придется делать другую карьеру.
В 1964 году он на словах договорился со знакомым и решил
