в мелочах – это лишь путать сознание. Ведь то, что для тебя благо, для кого-то может быть страданием. Зло, а кто-то видит в нем свет и утешение. Невозможно быть только хорошим или только плохим. Ангелы живут на небесах. Демоны – в глубокой тьме на дне миров. Живые – между ними. И потому в них есть то и другое. И лишь право живых выбирать, кто им ближе. Взрослая и сознательная личность готова взять на себя ответственность и понимать, что следует за каждым шагом. Она способна делать выбор. Какой выбор она сделает, зависит только от нее. У мертвых этого выбора нет. Есть либо мешочек с камнями или светлая дорога в следующую жизнь.
– Но леди Блейвес еще говорила о высших и судьбе.
Папирус кивнула.
– Высшие да, есть, однозначно. И судьба, куда же без нее. Вот только первые показывают нам путь, куда хотели бы, чтобы мы направились. А вторую выстраиваем мы сами. Ты себе представь, ты устраиваешься на работу. Отличное предложение и хорошая оплата. Это путь, который тебе дали высшие. Ты идешь на встречу с твоим хозяином и вдруг…
– Я увидела котенка… – улыбнулась я. – И вместо собеседования понесла его к себе домой. Отмыла, расчесала, и теперь у меня нет работы, но есть наглый кот. Зато счастливый кот.
Девушки рассмеялись.
– Да-да, – веселясь, сказала Сирея. – А потом оказалось, что это редчайший вид королевских фамильяров, которых выкрали. И твой кот – последний оставшийся. И вот ты уже на встрече с королем, и он предлагает тебе место при дворе.
– Именно! – поддержала Папирус. – И вот второе – это уже твой выбор. Ты же решила лучше спасти котенка, чем получить работу. Но это в позитивном решении.
– Я, кажется, поняла, что буду писать, – просмеявшись, сказала я.
– Рада, что смогла помочь, – улыбнулась девушка. – Могу дать бумагу и перо. В бестиарии очень хорошо пишутся доклады.
* * *
Уже через два часа я заходила в кабинет ректора. Секретаря не оказалось на месте, и я, решив, что не помешаю, постучала и вошла.
Здесь оказался и декан Кхедс, сидевший в кресле у шкафа. Его взгляд молниеносно переместился на меня и стал испытующе-вопросительным.
Я извинилась и предложила зайти попозже. Но Врон только рукой махнул.
– Вы с докладом, студентка Шео?
Кивнула.
– Хвалю вашу поспешность, – улыбнулся он. – Давайте его сюда. Глянем, чем удивите в этот раз.
Я медленно прошла под пронзительным взглядом искателя и отдала исписанный ровным почерком лист Тэвраху.
Ректор быстро пробежал по нему взглядом.
– Очень интересно. Кхедс, гляньте, какие правильные мысли.
Искатель поднялся, неторопливо подошел к столу и взял мой доклад. Прочитал. Посмотрел на меня. Усмехнулся.
– Любопытно. Если судить с этой точки зрения, то, я, пожалуй, понимаю, почему мы с Вроном при вашей явной темной магии первородной до сих пор не отправили рапорт в департамент искателей.
– Совесть нам подсказывает, что вы, возможно, и правда чисты и невинны, – поддержал ректор. Поднялся. Забрал у Кхедса лист, покрутил его в руках. – На самом деле, студентка Шео, я очень доволен. Прекрасный доклад. Я, пожалуй, передам его секретарю, пусть отпечатает и вывесит на стенд как показательный. Надеюсь, вы не против?
Я просияла. Похоже, большей похвалы от ректора и ждать нельзя. Быстро закивала.
– А теперь можете идти, – жестом указал мне на дверь мужчина.
– Подождите, Врон, – остановил декан. – Мне любопытно узнать, откуда у студентки Льярры такое интересное понимание жизни, смерти и послесмертия. Вы проводили какие-то исследования, Шео? Опросы?
Кивнула.
– С кем? – тут же последовал вопрос.
– Я разговаривала с теми, кто находится на грани. Как они видят свою смерть и жизнь. Что те значат для них.
– То есть с мертвыми? Духами?
– Не только. Живые тоже были.
– Живые? – он приподнял брови и тут же сощурился. – А уж не надиктовали ли вам доклад? Может, это и не ваши мысли?
Я нахмурилась.
– Никто мне ничего не диктовал! Я слушала, делала свои выводы и вам их выложила. Да, кое-что в моем понимании данной темы изменилось. Но это мое видение. Новое, но мое!
Взгляд Кхедса смягчился.
– Вы правильно все сделали. Никогда нельзя думать, что только ваши умозаключения верны. В таких докладах непозволительно полагаться на себя и поверхностные знания. Иногда то, что вы видите, выглядит совершенно иначе с других точек зрения. И мне нравится, что вам пришлось пересмотреть свое мнение. Я соглашусь с ректором Тэврахом. Этот доклад достоин почетной доски.
Посчитав, что на этой похвале разговор окончен, я поблагодарила декана и развернулась, собираясь уйти. Но в спину мне прозвучал очередной вопрос:
– А с кем вы вели беседы?
Пришлось снова повернуться.
– С мадам Блейвес и Папирус – это девушка с факультета мифологии и всяких существ.
Ректор, в это время очередной раз перечитывающий мой доклад, приподнял голову.
– Папирус? Мы знаем Папирус. А из живых чье мнение вы спрашивали?
Мне как-то тревожно от его вопроса стало. И я уже напряженно повторила:
– Папирус…
– Про Папирус мы услышали… – напомнил Кхедс. – Вы говорили, что и с живыми разговаривали. Магистры? Студенты? Деканы других факультетов?
Я ошарашенно смотрела на ректора и, казалось, начала догадываться.
– Мы с Сиреей ходили в бестиарий и там… – повторила заплетающимся языком. – Говорили с Папирус…
Грянул оглушительный смех Кхедса.
– Врон, я искренне вас поздравляю, – в голосе промелькнула острая язвительность. – Две подающие надежды студентки некромагического факультета не смогли определить многовековую нежить.
– Нежить! – пораженно прошептала я. – Многовековую!
Врон усмехнулся.
– Папирус обитает в институте с третьего курса его создания. Прилежная студентка. Отличница. Она горела учебой. Слишком сильно. Ее сожрало одно из мифических существ, когда та в очередной раз писала доклад. Именно тогда бестиарий был разделен. Опасные твари помещены в закрытый корпус. Папирус стала призраком именно из-за тех самых мук совести. Ведь из-за нее тогда убили то существо. А оно было редким. После мы узнали, что все существа их породы были уничтожены катаклизмом на территории их обитания. Тогда и появилась Папирус.
– Слишком много камней, – шепотом сказала я.
Ректор кивнул.
– Неподъемный груз для ее души. В институте о ней мало знают. Она, скорее, байка, чем призрак. Появляется, только если ее помощь действительно необходима. Или если ее позвали и ищут. Вроде этакого ангела спасения. Именно поэтому мы не говорим о ней студентам. Иначе в бестиарий выстроится очередь из желающих получить помощи от очень умного и жалостливого призрака. Вы с Папирус встретились впервые?
Я покачала головой.
– Нет. Впервые это было, когда нас направили в бестиарий. Нам нужен был доклад о его существах.
